Расследования Графа Аверина. Комплект из 3 книг - Виктор Фламмер (Дашкевич)

– Никуда он не сбежал. – Аверин строго посмотрел на экономку, и она виновато опустила глаза. – Я его отдал… Владимиру, на время. Заберем сегодня. Кузя ведь скучал без кота. Да, Кузьма?

– Скучал, – широко улыбнулся Кузя. – Вы не представляете, как я без кота скучал!

Маргарита протянула руки и сграбастала Кузю в объятия.

– Кощей… ну как есть кощеюшка, – она слегка отстранилась, продолжая сжимать его плечи. В глазах заблестели капельки слез.

– Тесто я с вечера поставила. Как чувствовала. Булочек сейчас напеку. Наешься хоть по-человечески после своей больницы.

Всю дорогу Кузя вертел головой, высовывался в окно по пояс и издавал радостные возгласы, узнавая что-то, о чем успел забыть.

– Вот что, – сказал Аверин, когда они подъехали к торговым рядам, – сейчас подберем тебе одежду, и я поеду в Собрание. Надо кое с кем переговорить. Хорошо?

– Ага, – улыбнулся Кузя. – Мне самому домой или вас подождать?

– Хм… – Аверин задумался. – Я тебе вызову такси. А то, чего доброго, заблудишься или попадешь в историю.

– Ладно. Эх, жаль, что моя одежда уже негодная. Зачем я так вырос, а? – Он печально посмотрел на любимую синюю рубашку, точнее – на торчащие из нее руки. – Куда ее? Не выбрасывать же?

– Можно отдать бедным.

– Бедным? – не понял Кузя. – Это как?

– Бедные, Кузя, это те, у кого нет такой красивой рубашки, как у тебя, а они бы хотели ее иметь.

– А, понятно. – Кузя показал зубы. – Как дивы в Управлении.

На покупки ушло больше часа. Кузя выбрал самую яркую и пеструю одежду, но Аверин не препятствовал ему, только, когда вещь оказывалась уж слишком безвкусной, укоризненно качал головой, и Кузя со вздохом вешал ее обратно.

Наконец, купив все необходимое, Аверин направился к выходу, но Кузя остановился возле огромного зеркала, потрогал свои волосы и принял печальный вид.

Аверин улыбнулся:

– Хочешь постричься?

– Ага, – радостно воскликнул Кузя, и глаза его заблестели.

– Тогда иди в цирюльню, – решил Аверин. – Сможешь сам такси вызвать?

– Конечно! Я и город уже совсем вспомнил. Но… – он замялся. – А вы надолго в это… в Собрание? Лекцию читать, да? – Кузя был явно рад, что у него получилось вспомнить. – А можно я вас подожду? Потом вместе домой поедем.

Аверин задумался, но все же отрицательно покачал головой.

– Понимаешь… Я еду не лекцию читать. У меня, а точнее – у нас с тобой, – поправился он и почувствовал, как хорошо стало от этих слов, – есть новое дело. Поиски похищенной девочки.

– Ух ты! – тут же заинтересовался Кузя. – Это же здорово!

Немножко подумав, он добавил:

– Нет, не то, что девочку похитили, конечно…

– Я понял, что ты рад вернуться к работе, – усмехнулся Аверин. – Но я не знаю, сколько я задержусь в Собрании, мне нужно найти нескольких колдунов и переговорить с ними. Когда вернусь – расскажу о деле. Твоя помощь понадобится в ближайшее время.

Кузя просиял и уже приготовился было бежать, но Аверин остановил его, подняв руку:

– Сначала отнеси в машину вещи, не мне же все эти пакеты таскать. И вот еще. Когда придешь домой, позанимайся до моего прихода грамматикой.

– Грамматикой? – Лицо дива удивленно вытянулось.

– Да, Кузя, грамматикой. И не говори мне, что не помнишь, что это, иначе тебе придется начинать все заново.

– Нет, конечно же, я помню, – поспешил заверить Кузя, – я не разучился писать! Наверное…

– Вот именно, что «наверное». Повтори все. Вечером тебе придется много читать. И… видишь ли, я подумываю отправить тебя учиться.

– Как это? Я же див! Меня никуда не возьмут.

– Посмотрим, – уклончиво ответил Аверин.

В Собрании в ранний час почти никого не было. Только Свиридов и Ухтымский сидели в гостиной за столиком у окна – еще весьма бодрые старички восьмидесяти с чем-то лет, завсегдатаи Собрания и известные собиратели новостей и сплетен. Отлично, именно они-то и нужны. Ухтымский служил когда-то в Управлении, поэтому слухи собирал профессионально. И оба колдуна наверняка неплохо знали барона Френкеля.

– Доброго здравия, Евгений Васильевич, доброго здравия Петр Георгиевич, – с поклоном поприветствовал Аверин пожилых коллег.

– Гермес Аркадьевич! – Ухтымский аж привстал. – Как я рад вас видеть! А мы-то, признаться, и не чаяли уже!

– Да-да, – подтвердил Свиридов, обнажая в улыбке ряд желтоватых зубов, – чего мы только о вас не наслушались!

– Неужели? – делано удивился Аверин. – И что же про меня говорили?

– Говорили, при смерти вы или в параличе. Что Императорский див спину вам поломал, – поведал Свиридов.

– И что в монастырь Заладожский ушли, – добавил Ухтымский с хитрым прищуром.

– Так он же женский! – нарочито возмутился Аверин, и все трое рассмеялись.

– А я о чем, я о чем… – покачал головой Ухтымкий. – А все же хорошо, что вы живы и здоровы.

– Я и правда долго болел, – не стал вдаваться в подробности Аверин, – но теперь мне намного лучше.

Свиридов смерил его оценивающим взглядом.

– А что, неплохо выглядите. Давайте-ка выпьем за ваше здоровье. Степан! – окликнул он парня, скучающего за стойкой. – А принеси нам еще коньяка.

– Мне кофе, я за рулем, – поправил Аверин и добавил: – Ну, рассказывайте новости. А то я на несколько месяцев выпал из культурной жизни.

– Да вы же ею и раньше не шибко интересовались, – снова показал зубы Свиридов.

– И то правда… – вздохнул Аверин, мысленно ликуя – разговор быстро перетек в нужное русло, – все в делах, не до новостей… представляете, я о том, что барон Френкель умер, узнал только вчера. Ужасно удивился, совсем же молодой был, ну как так?

– Да полноте, помилуй бог… – Ухтымский всплеснул руками и посмотрел на колдуна укоризненно. – Сергей Борисович уж лет десять как не с нами. Да и было ему уже за шестьдесят.

– Тоже не такой, знаете ли, возраст для колдуна, даже для боевого, а господин барон ведь не был боевым колдуном, верно?

– Для боевого очень даже, – слегка поморщился Ухтымский, видимо, Аверин наступил ему на больную мозоль – старый колдун давно ушел в отставку, злые языки утверждали, что из-за обострившегося геморроя. Но Аверин продолжил гнуть свою линию:

– Ну не знаю, – с сомнением протянул он, – я не так давно сражался с графом Метельским – он еще ого-го.

– Так это же Метельский, талантище, вот вы сравнили! А Сергей Борисович едва до средней категории дотянул. – Свиридов, насколько мог, расправил плечи – своей высшей категорией он очень гордился.

Аверин подумал, что старым колдунам ничего не осталось, кроме посиделок в пустой гостиной Собрания, в надежде, что кто-то порадует свежими новостями или послушает их истории и сплетни. Он вздохнул. Ну, ничего, сейчас он настроен слушать