Андрей Круз - Странник

– Попробуем коридор мебелью забаррикадировать, – сказал Хэнк. – Под потолок.

– А что, нормально, – подумав, согласился я. – Но так, чтобы хрен кто перелезть мог. И предусмотрите возможность просто бросить гранату за баррикаду.

– Я понял.

– Занимайте номер и пост у этого окна, – поставил задачу Хэнку. – Наблюдать постоянно за пространством между тем домом, – я показал пальцем, – и окраиной города. Засекать любую активность и сразу докладывать. Организуй все сам, наблюдайте в три смены, сидеть будете до утра. Понял?

– Ничего сложного, – усмехнулся он.

Ну, надеюсь, что так. Впрочем, организацию службы и минометчик знает, так что разберутся.

Сбежал вниз, обнаружил, что «шеви» уже уехал, а Марио с Джастином дожидались меня в «джи-вагене».

– Все, поехали в этот Улм, или как там его, – сказал я, плюхаясь на командирское сиденье и закрывая за собой тяжелую дверь.

«Джи-ваген», натужно подвывая дизелем, тронулся с места. Проехал по стоянке, выбрался на широкий пятнадцатый интерстейт[27], и затем мы поехали вдоль Миссури, которую я, впрочем, не видел, а просто знал по карте, что дорога словно бы спрямляет ее прихотливые в этом месте изгибы. Поля до горизонта, еще прошлогодняя желтая трава, разделительный газон в несколько раз шире самих полос – не было здесь дефицита места, очень широко строились.

Брошенных машин на дороге тоже практически не попадалось, равно как и заторов – пустота и тишина. Звук дизеля «джи-вагена», кажется, до горизонта слышен. А вообще пейзаж монотонный, как море вдали от берегов, даже взгляд ни на чем не задерживается, даже столбов вдоль дороги со скуки не посчитаешь – нет их здесь. Пару раз в отдалении мелькнули фермы – скопления длинных домов и длинных сараев, а больше ничего и не попадалось.

Улм оказался скоплением пыльноватых премануфактеред-домиков, с навесами вместо гаражей возле них, и я по привычке начал разглядывать лобовые стекла стоящих машин, но чистых так и не увидел.

Затем дорога вдруг обзавелась отбойниками, разделилась в развязку, на которой мы нырнули под мост, после чего чуть не влетели в кучу металлолома перед сгоревшей заправкой «Коноко», но Марио успел среагировать, заправив тяжелую и валкую машину в вираж. Слышно было, как выругался Джастин, ударившийся боком о край люка. Там же, перед заправкой, стоял расстрелянный из «полтинника», наверное, «хамви», и в кабине, за пробитыми стеклами, продолжали разлагаться два трупа в камуфляже, а на крыше сидели две жирные вороны, отчаявшиеся, похоже, добраться до добычи, так и запертой внутри.

Потом на глаза попался большой рукописный плакат, извещавший, что в церкви каждый день, пока живы участники, будут идти службы, но краски на плакате уже потекли, а фанера, на которой он был написан, посерела и разбухла от непогоды.

Никто не разговаривал, зрелище опустевшей земли, мертвого города подавляло и вгоняло в тихую депрессию. Отчаянно захотелось вернуться в замкнутый мирок терминала, с новыми трейлерами и населенный живыми людьми, который был как космическая станция посреди мертвого космоса. Там шум, там жизнь, там разговоры, там играют по вечерам в пинг-понг и пахнет чем-то жареным с кухни.

Затем пыльная двухполоска, изогнувшись, провела на мост через Миссури, перебросивший нас с одного заросшего кустами берега на другой, и дальше вывела к другим дорогам, уже гравийным, которые шли, изгибаясь исключительно под прямыми углами, обратно в сторону Грейт-Фоллза, но подъехать мы должны были к нему с юга. Как я и планировал.

Сразу за рекой пейзаж резко изменился, вдруг стал холмистым. Уже который по счету город на моей памяти в Америке оказывается на границе ровной степи и гор, или холмов, как в этом случае. Эти холмы, когда я разглядывал карту и вычислял по ней расстояния, и натолкнули меня на нынешнюю идею. Надо только с местом не промахнуться.

Обратная дорога оказалась куда длиннее десяти миль, потому что петлять пришлось много. Но выехали как планировали и куда планировали – за пару километров от обратного ската пологого холма, в восьмистах метрах от места, обозначенного на карте как «Еврейское кладбище». И отсюда был ровно километр до некоего ранчо с несколькими ангарами и какой-то стройкой возле него, где я и заметил с воздуха след мотоцикла. Можно было бы и ближе подъехать, но я побоялся обнаружить себя шумом двигателя и пылью, так что предпочел остановиться заранее. Заодно обругав нелепую трехместность довольно большой машины: лучше было бы двумя парами действовать. Пара осталась и пара пошла.

Дизель «джи-вагена» затих, слышно было, как он потрескивает, остывая. Я оставил автомат в машине и взял оттуда «марк-одиннадцать» – ей на такой местности самое место, это я уже проходил.

– Марко, Джастин – остаетесь здесь, – взялся я распоряжаться. – Джастин за старшего. Каждые пятнадцать минут даю проверку связи двойным щелчком, подтверждение – тройной двойной щелчок. Если не выхожу на связь тридцать минут – медленно езжайте в направлении на вон ту ложбинку между холмами, видите? – Я показал пальцем. – Если меня там не обнаружили – отходите, я выберусь сам. В драку не лезть, проблем не искать. Если появятся твари и придется стрелять – я услышу, выходим на связь, и вы меня эвакуируете. Но этого избегать изо всех сил. Понятно?

Оказалось, что понятно.

На этом я их и оставил, быстрым шагом уходя по указанному направлению.

Подобраться, пользуясь тем укрытием, что давали мне невысокие холмы, удалось на восемьсот метров, как мне дальномер подсказал. Пока шел, ничего подозрительного не заметил и не почувствовал. Поднявшись по обратному скату почти до верха, залег, дальше уже ползком, только трава прошлогодняя шуршит. И хорошо, что ветерок легкий, колышется эта трава, так что если даже кто-то специально сейчас наблюдает за гребнем этого холма, то скорее всего меня сразу не заметит.

Странно обнаружить это в такой момент, но как-то весной пахнет. Такая смесь сырой земли, сена и того несуществующего, но такого ощутимого запаха свежего воздуха. Не удержался, вдохнул несколько раз глубоко-глубоко, так что в глазах круги пошли.

Посмотрел, где солнце – почти за спиной, пользоваться биноклем можно без опасения, бликов не ожидается. Пристроился поудобней, раздвинув локти для опоры, начал осматривать ранчо по секторам. Похоже, есть там кто-то все же, следы еще кое-где заметны…

Еще минут двадцать лежания в сухой траве потребовалось для того, чтобы засечь на ранчо активность – из дома вышел человек в камуфляжных штанах и черной майке, остановился на крыльце, закурив, кажется. Мощности восьмикратного бинокля не хватало для того, чтобы разглядеть черты лица, но сам человек был как на ладони.