Превосходство - Макс Крынов
В комнате нет, ни двери, ни окон. Единственный источник света — лампадка, висящая у стены. Я в каком-то монастыре?
— И в чем мое испытание? — спросил я монаха. Я не был уверен, что он ответит мне, или поймет меня. Я даже сомневался, что монах жив — с момента моего появления я не заметил, что он шевелится.
Как только я заговорил, веки монаха дрогнули, а потом тот медленно открыл глаза. Сутана монаха заскрипела, когда он вдохнул затхлый воздух.
— Испытуемый… — прохрипел человек в сутане сухим горлом. Он говорил на языке, который я прежде не слышал, но я прекрасно понимал слова. — Я долго ждал такого, как ты… Для испытания тебе нужно пройти через этот проход и выйти целым и невредимым с другой стороны.
— Звучит просто.
— Однако ты должен оставить артефакты в этой комнате и закрыть глаза, когда войдешь в тоннель.
— Понял, — коротко ответил я. — А если у меня есть навыки, которые не зависят от артефактов?
— Тогда ты не должен их использовать.
— Ясно.
Перед первым испытанием Гу говорил мне, что древний механизм подбирает для каждого противника по силам. Человек должен столкнуться с испытанием и проверить себя на прочность. Только я не мог понять, является ли монах противником или одним из противников. На месте какого-нибудь злодея поумнее самым логичным поступком было бы надеть маску ментора и сделать так, чтобы герой сам запрыгнул в мясорубку.
За минуту, что я здесь находился, монах вдохнул всего трижды — после каждой своей фразы. Либо ему попросту не нужно дышать (что уже тревожный звоночек), либо он упражняется в задержке дыхания. Причем постоянно.
— Давно вы ждете такого, как я?
Монах задумался.
— Давно. Может быть, сутки. Может, год. Здесь время течет иначе.
Камни на стенах выглядели старыми, без следа свежего раствора между булыжниками. Значит, монаха здесь не замуровывали. И единственным путем, которым он мог прийти, был тот самый коридор.
— Вы дышите?
— Что? — растерялся… растерялось существо.
— Я не вижу, чтобы вы дышали. Не чувствую запаха вашего пота. Сколько, говорите, вы просидели здесь?
В запавших глазах мелькнуло что-то недоброе. Но прежде, чем существо успело что-либо сделать, я сграбастал его за сутану. Ветхая ткань затрещала от моего прикосновения, пошла по швам, но разорваться не успела — я швырнул монаха в тоннель.
На пол упала только одежда. Монах пропал, а голодные тени стали лишь гуще.
Мне теперь не приходилось напитывать тело духовной энергией, чтобы стать сильнее и быстрее — усиление было постоянным. Поэтому я шагнул к стене и легонько ударил в каменный блок закутанной в бинт рукой.
По помещению пронесся легкий гул, но камень выстоял, рука тоже осталась в порядке. Тогда я ударил сильнее.
По камню зазмеились трещины. Лампадка на стене качнулась, огонек затрепетал, как от сквозняка. Я снял лампадку. Удерживая ее за цепочку левой рукой, стиснул зубы, ускорил циркуляцию Ци, и правой саданул по стене, вкладывая в удар духовную энергию.
В стену будто выстрелили из пушки! Каменный блок разлетелся на куски и мелкое крошево, комната наполнилась облаком пыли.
Я отступил назад, прикрывая лицо рукой. Когда пыль начала оседать, я увидел, что за разрушенной стеной открывается проход, ведущий в столь же темный коридор.
— Вот черт.
Значит, вокруг меня всюду ловушки, и идти по коридору все же придется?
Свет лампадки ничуть не рассеивал тьму, а когда я поднес его к выходу из комнаты, снова затрепетал и начал уменьшаться, как догорающий огонек свечи. На дыру за стеной он реагировал так же.
Тогда я повесил лампадку обратно на изогнутый гвоздик и окутался незаметностью. А потом — сделал шаг вперед в эту тьму, ощущая, как энергия продолжает бурлить в моих жилах.
Застоялый воздух в тоннеле шевельнулся, будто рядом трепыхнулось нечто злое и голодное — я почувствовал это новообретенными навыками. Замер на месте, напряженный и готовый бить на любой звук, но атаки не последовало.
А потом тьма рванулась в покинутую мной комнату и лампадка погасла. Единственный источник света, зеленые искры, срывающиеся с наконечника моего копья, не могли осветить даже древко копья или мою руку. В окружающей тьме даже мое усовершенствованное зрение не работало.
Я коснулся правой рукой ледяного камня. Я не знал, чего ожидать от зловещей тишины и бурлящих вокруг теней.
Рядом звякнуло.
Я на рефлексах пригнул голову, уклоняясь от стремительного и невидимого удара, который прошел над моей головой. Нападавшие плевали на «незаметность» и двигались на сверхскорости, как и я. Либо, что вернее, бинт попросту перестал ускорять меня — я не чувствовал сопротивления воздуха и инерции, сопровождающей движения. Артефакт попросту не работал в тоннеле.
Тишина прохода взорвалась стремительными действиями. Я услышал чей-то тихий топот, шорохи одежды, скрип крохотных камешков под чьими-то ногами. Звон металла и скрип кожи на рукояти, сжимаемой чужими ладонями.
Отлично. Кто бы не атаковал меня, у них есть тела, а значит, их можно убить.
Мое тело взорвалось в движениях. Наконечник копья полетел вперед и даже в кого-то попал: я почувствовал, как копье входит в чье-то тело, а потом услышал сдавленный хрип.
Выдернул копье из тела, прижался спиной к камню и широко взмахнул оружием, очерчивая полукруг. Наконечник снова ударил во что-то мягкое.
Справа!
Я предугадал атаку по едва слышимому звуку рассекаемого воздуха. Поскольку я не мог ничего увидеть, мне приходилось положиться на инстинкты. Копье двигалось так, будто у него был свой собственный разум. В кромешной темноте я размеренными взмахами отражал атаки врагов, и тыкал кислотным наконечником туда, где должны были находиться противники. И каждый раз попадал.
Изначально противников было десять, но после минуты боя они все закончились. Я бил по ногам, колол в животы, пробивал горло. С наконечника по древку текла кровь, пачкая мне руку.
Когда атаки закончились, я пошел дальше, прощупывая перед собой путь наконечником копья, но не нашел ни одного тела. Кем бы не были мои противники, они исчезли или рассыпались в прах. Даже испачканная в крови рука оказалась сухой, когда я проверил ее.
Спустя сотню шагов по коридору я остановился, расслышав шорох далеко впереди. Похоже, меня ждет еще один бой. Надеюсь, что последний — я уже вижу светлое пятно вдали и даже ощущаю легкий
