Долг чести - Владимир Геннадьевич Поселягин
Расстроенно махнув рукой, достал кинжал, острием вспоров кожу на руке и используя кровь как краску, на стене написал последнее послание:
«Месть – это блюдо, что нужно подавать холодным. Генерал Волков убит и отмщен окончательно. Эту фразу про холодное блюдо придумали негодяи, чтобы пожить подольше. Не поддавайтесь им».
Ополоснув под умывальником руки и тщательно вытерев их, я покинул номер. Администратор все это время большими глазами смотрела на то, что я делаю. Добежав до самолета, запустил мотор и, связавшись с диспетчером, запросил разрешение на вылет. Без промедления получил его и вскоре уже оказался в небе.
И куда мне лететь? Все, что я спланировал, совершил, теперь стоит подумать о своем будущем, а то рвался вперед, несмотря ни на что. Воевать у меня желания нет, сейчас на Западном и Южном фронтах такая мясорубка, что влезать туда не хотелось.
Дальний Восток? Я с японцами подраться был бы не прочь. Когда мы возвращали Российскую империю, то наш взор был направлен на юг, оттого проливы и вернули, а японцы остались при своих. Половину Китая захватили и Корею, и все это удерживают. И войска направили к Владивостоку. Так еще и до десанта дошло. У русских там войск тоже порядочно, но все же недостаточно. Сейчас вся концепция от обороны шла.
Вообще я считаю, что мне лично участвовать в войнах – это как из пушки по воробьям стрелять. Ну сколько я уничтожу, пять тысяч? Десять? Капля в море. Бить надо по верхушке, по правителям и генералам. Это будет куда действеннее. А вообще, планов участвовать в войне у меня нет. Алексею хотелось повоевать, зря что ли такую агрессивную политику вел, если до этого довел, то кто я, чтобы ему помешать? Так что отойду в сторону и буду наблюдать. А вот если ситуация станет критической, вот тогда вмешаюсь, но не сейчас.
Поэтому, когда я поднялся с полосы аэродрома, то полетел не к одному из фронтов, о нет, я полетел обратно к столице. Дело в том, что когда я в кафе сидел, прочитал свежую прессу, видимо, самолетом кто-то доставил и оставил на столике. Я это сообщение как-то пропустил. Оказывается, завтра, а точнее, уже сегодня днем состоится панихида и похороны генерала Волкова. Его останки наконец доставили в столицу. В закрытом гробу.
Улетел я километров на сто, тут монастырь был, вот неподалеку и совершил посадку, лег спать. А утром, добежав до монастыря, заказал панихиду по себе прошлому, купил красивый венок, тут мастерская была, делают и отправляют в столицу. Этот венок я долго дорабатывал, закончил часов в десять. Так что, заторопившись, сел в кабину самолета, долив бензин в баки. Поднявшись в воздух прямо днем, полетел к столице.
Когда я появился над площадью у церкви, то она была заполнена до предела. Гроб уже внутри был, шло прощание. Зависнув мгновение над площадью, ветер встречный помог, я скинул венок, к которому был приделан самодельный парашют, им и занимался, чуть не опоздав. Белый купол позволил венку медленно опуститься среди людей внизу.
Была опаска, что меня примут за бомбардировщик, но, к счастью, самолет знакомый, паники не было, а то жертв множество было бы. Я на своих похоронах такого не желаю. Рисковал, признаю. Его приняли на руки, а я, закончив наматывать круги над площадью, покачал крыльями и понесся прочь. Вот-вот истребители появятся.
Они и появились, я едва успел плюхнуться на дорогу и сбежать под деревья. Истребители вились сверху, они явно не дадут к машине подойти, но мне и не надо, «Аист» свое отлетал, так что я бегом уходил прочь. Большая часть трофеев внутри, я написал, откуда они, будут изучать салон, прочитают. При мне только наган с двумя пистолетами и боезапасом, две гранаты и все наличные деньги. Рюкзак за спиной, ну и сапоги свои яловые прихватить не забыл. А рюкзак армейский, тот, что большой. Трофейная маскировочная накидка, костюм гражданский в вещах, а убегал в комбинезоне. Запас еды на три дня, утварь. В общем, можно пожить на природе. Я в столице купил рыболовные снасти, смогу рыбачить, уху варить. Остановившись и сев на пенек, я снял туфли, это городская обувь, не для леса. Намотав портянки, надел сапоги. Вот теперь другое дело. И дальше побежал.
Венок, что я скинул, был очень красив, с живыми цветами и черной лентой, на которой написано: «Покойся с миром, дорогой мой человек».
Вроде не пафосно и от души. Уверен, что охранка ждала меня на похоронах, я не мог не прийти, но постарался вывернуться, и уверен, что такого шага от меня не ожидали. А теперь ноги в руки – и бежать.
Вскоре я добрался до железной дороги Санкт-Петербург – Москва и смог запрыгнуть на пустую платформу. Судя щепкам, тут перевозили бревна. Для столицы, видимо. А дальше – вагоны для сыпучих грузов, видимо, для угля.
Устроившись на сцепке, придерживая рюкзак, я удалялся от столицы. А податься я решил на юга. Хочу посмотреть, как там наши проливы защищают. Может, яхту какую цапнуть удастся. О да, я решил отправиться в кругосветное путешествие. А пока колеса стучат, усыпляя, я с северной части России неспешно двигался на юг.
* * *
Устроившись на верхушке башни, подложив под спину рюкзак, он помягче, чем каменная кладка зубцов, я с интересом через бинокль наблюдал за скоротечным боем, что развернулся всего в нескольких сотнях метрах от меня. Совсем недалеко. Случайные пули то и дело цокали по кладке, иногда визгливо рикошетя.
Пока я две недели добирался до юга и до Царьграда, как назвали бывший Стамбул, вторую столицу Российской империи, ситуация в этой части земли успела измениться. Турки вступили в Антанту и объявили России войну. Видимо, решили вернуть отбитые в прошлый раз земли. Ситуация для русских войск в корне изменилась на неблагоприятную. Англичане и так сильно превосходили в силе, бронетехнике и авиации, они уже стали хозяевами неба, а тут еще турки, а это без малого двести тысяч солдат. Техника, правда, устаревшая, но все равно повлиять на ситуацию очень даже могла.
Так как Мраморное море было внутренним морем Российской империи, то и город Измир стал частью ее территории. Вот сейчас, сидя на башне минарета, я и наблюдал за боем, что происходил у его стен. От границ Турции
