Системная Паутина - Николай Ханов
Второй — Холмы Зеленошкурых. Холмистая местность, покрытая лесом, с полноводными реками, где живут племена гоблинов, хобгоблинов и орков. Есть залежи руды и опять же ряд ингредиентов для зелий. Я только пожал плечами и перевел взгляд на последний Осколок, похожий на кусок ночи.
Голограмма мягко засветилась и превратилась в окно, из которого видна большая пещера. Она напоминает пещеру из первого испытания, с зеленым светящимся мхом, обилием сталактитов и всякими подземными тварями в комплекте. Всплывающая подсказка дополнила картину множеством редких руд.
— Хорошо… Осколки — это база для добычи материалов для крафта[2]. Есть игроки, которые выбрали путь созидателя, есть авантюристы, которые собирают для них материалы. А как эта система сочетается с системным Магазином? Зачем нужны крафтеры, если все можно купить в Магазине? — задал я вопрос.
— Большая часть ассортимента Магазина — это продукция созидателей, — в этот раз Система предпочла ответить мне голосом.
Я на несколько секунд задумался. Получается, системный Магазин выступает посредником, небось, и руду с ингредиентами можно через него продавать. И, конечно, в процессе сдирается комиссия. Интересная картина… Кто бы не придумал эту Систему, он не дурак снять стружку с клиентов. Но об этом я могу подумать в реале. Сейчас нужно экономить время и выбрать что-то из Осколков.
— Итак, — начал я размышлять вслух. — В пещерах я уже был, мне там не понравилось. Гоблины-хобгоблины, вроде как я должен против них успешно воевать. Наверное… Остается Большой Лес. Картинка красивая, да и я давно хотел по первобытному лесу прогуляться. Выбираю Лес!
У меня в голове всплыло новое знание: для отправки на Осколок достаточно коснуться обелиска с четким намерением.
— Вот так? — спросил я и коснулся черного камня.
Неведомые силы в очередной раз меня подхватили и понесли. В этот раз куда-то вниз. У меня даже перехватило дыхание. Круговерть тьмы с проблесками каких-то огоньков здорово бьет по мозгам. Но не успел я возмутиться, как все закончилось. Я осознал себя стоящим по колено во мху прямо напротив очередного черного обелиска. Я замер, пытаясь осознать, куда меня забросило в этот раз.
В ноздри ударил запах прелых листьев, густо смешанный с ароматом множества цветов. Уши наполнились щебетом и криками неведомых птиц. Глаза заполнила какофония ярких красок.
Сначала я понял, что занесло меня к подножью гигантского дерева. А стена темного коричневого цвета за моей спиной — это вовсе не стена, а корень. Земля вокруг устлана ковром мха, на котором коричневыми и желтыми пятнами выделяются большие, с полметра длиной, листья.
Вторым делом я понял, что мое дерево не одно такое. Все деревья вокруг гигантские. Натурально размером с небоскреб. Кроны деревьев сливаются в сплошной зеленый покров, сквозь который прорываются редкие лучи солнца. Под покровом летают разноцветные птицы, по веткам бегают похожие на белок животные, слишком крупные даже на первый взгляд. И все это дышит, движется, колышется на ветру и орет разными голосами.
— Ощути, блин, себя лилипутом в джунглях Амазонки, — пробормотал я себе под нос.
Говорить можно свободно, все равно на фоне постоянных криков птиц меня никто не услышит. Я несколько раз вздохнул, собирая мозги в кучу, и продолжил осмотр, постепенно замечая все больше деталей. Мох мягкий, слегка пружинит. Насекомые тоже гигантские, мимо бегут муравьи с палец размером, над ними пронеслась стрекоза длиной с локоть. Сладкий аромат, вплетающийся в общую феерию, пожалуй идет, от нежно-розовых цветов плюща, что оплел гигантский корень за моей спиной.
Органы чувств выдавали все новые и новые подробности, постепенно перегружая мою многострадальную голову. Через несколько минут я понял, что этого праздника жизни слишком много для меня. Ощущать себя лилипутом в тропическом лесу непривычно и страшно.
— Я хоть сбежать отсюда могу? — спросил я, касаясь обелиска.
В ответ пришел посыл: прямо сейчас вернуться не получится, нужно подождать часа два. Второе, о чем я вспомнил, так это о своем наборе отмычек, который фонарик и одновременно продвинутый набор снаряжения. В подсумке, в боковом отделении, оказался небольшой флакончик спрея с надписью — «Отпугиватель насекомых».
Я перевел взгляд на комара с палец размером, что уже минуту нарезал круги рядом со мной, оглашая окрестность противным писком. Медленно поднял руку со спреем и, улучив удобный момент, пшикнул струей спецсредства прямо на комара!
Противный писк сменился утробным подвыванием. Комар заложил петлю, сделал бочку и рухнул в заросли мха, словно подбитый бомбардировщик. Там он и остался лежать на спине, дрыгая лапками и постепенно затихая. Пробегающий мимо муравей сунулся было к нему, но, почуяв отпугиватель, резко отвернулся в отвращении.
— Вау! Какая классная штука, — тихо сказал я.
Сказал и немедленно опрыскал свои сапоги, к которым уже примерялась бригада красно-желтых муравьев. Потом плащ, который почему-то облюбовали крупные мошки, похожие на гигантскую тлю. И на всякий пожарный руки и штаны. Их пока никто не трогал, но это только пока.
— Так, теперь нужно определиться, — продолжил я беседу сам с собой. — Мне нужно или собирать ингредиенты, о которых я ничего не знаю, или убивать местных животных, собирая уже кристаллы.
Немного подумав, я решил собирать информацию. Попытки охотиться тут выглядят безрассудными. Слишком много живности и слишком она крупная. Пятая точка подсказывала, что стая в дюжину шустрых белок, смахивающих на больших собак, или змея длиной с поезд могут оказаться для меня слишком сложной добычей.
Для сбора информации я медленно двинулся вдоль корня к дереву, все внимательно оглядывая и запоминая. Все было хорошо, пока мимо меня не пролетел ярко-зеленый воробей, размером с петуха. Рука сама собой дернула нож с перевязи — и стальной росчерк прервал полет местной птицы.
Птица не успела долететь до зеленой подстилки, как ожила коряга, мимо которой я собирался пройти. Коряга распахнула метровую пасть, наполненную мелкими зубами, и сделала «Ам».
— Мать моя женщина! — только и сказал я, наблюдая, как помесь крокодила и хамелеона пережевывает несчастного воробья.
Откуда-то сверху на поросшего мхом крокодила спрыгнуло большое темное пятно. Мгновение — и хамелеон-переросток уже катится по мху в обнимку с большой черной кошкой. Кошка с мявом и рыком резво орудует когтями, разбрызгивая во все стороны капли крови и ошметки шкуры.
— Ни хрена себе! — говорю я, глядя, как пантера вонзила клыки с мою ладонь длиной в холку несчастного крокодила и трясет его, словно собака детскую игрушку.
Внезапно как-то потемнело, а меня обдала упругая волна воздуха. Что-то огромное разом накрыло и пантеру, и крокодила.
— Е… — давлюсь я воздухом.
С корня рядом со мной
