Буря в бункере (СИ) - А. Никл
— Ты как это сделал?
— Туши пожар. Вопросы потом, — я кивнул в сторону охваченного огнём поля.
Синий кивнул и обернулся к полю. Мы прошли шагов десять по мокрой земле. Из-за дыма было почти ничего не видно. У меня слезились глаза.
Но я не убирал руки с плеча Синего, передавая ему как можно больше радиации.
Вот найду, кто устроил этот пожар и лично прибью!
Вскоре взор заполонил один дым. И больше ничего. До меня доносились: звуки капающей воды, тления и тяжкое дыхание Синего.
Ему было сложно, как и мне. Но несмотря на усталость, я продолжал впитывать радиоактивные частицы из окружающей среды и передавать их Синему.
Внезапно небольшая ладонь оказалась в моей руке. По прохладе кожи я сразу узнал Лавину.
— Как думаешь, можно ли заморозить огонь? — тихо спросила она, и я по голосу понял, что она так же, как и мы, прикрыла нос и рот влажной тканью.
— Сомневаюсь, — наклонился к её уху и ответил я, — но хуже не будет, если попробуешь. Я разолью по огню радиацию для тебя.
— Стели по земле. Так будет проще. Лёд же не сможет гореть.
— Ладно, но учти, что это будет трудно.
— Ты же поможешь?
— Конечно.
Теперь я передавал свою силу двоим. Из обеих рук выходил поток частиц, которые я впитывал в себя всей кожей.
Хах, заморозить огонь. Разве можно придумать что-то глупее?
Я больше верил в Синего, чем в Лавину. Тем более, ему и надо то было поднять воду на поверхность.
Точно! Поднять!
— Синий! Можешь разом поднять воду из-под земли на всём поле? — быстро спросил я.
— Так, она же испарится!
— Так и надо. Справишься?
— Не знаю. Попробую.
— Давай.
И пока Синий напрягал свои способности, я наклонился к уху Лавины и сказал:
— По моей команде заморозишь всю воду, что пойдёт паром.
— Она же сразу растает и снова обратится в пар.
— И ты снова её заморозишь. И так несколько раз.
— Ну, ладно.
Прошло пару минут прежде, чем я ощутил кожей пар, что оседал на мне мелкими каплями.
— Давай! — отдал я команду Лавине.
Девушка, не отпуская моей руки, выставила свободную ладонь вперёд.
Из-за дыма и пара по-прежнему было ничего не видно. Но я всём своим нутром ощутил приятную прохладу. Умиротворяющий холод.
— Только нас не заморозь, — попросил я Лавину.
— Стараюсь, — сквозь стиснутые зубы сказала Лавина.
Она слишком крепко сжимала мою руку. И Лавина, И Синий забирали куда больше радиации, чем впитывало моё тело. Но мы держались.
Пар раз за разом поднимался над полем, а затем опускался мгновенно таявшими градинками. Когда дыма стало меньше, я заметил, что происходящее напоминает ледяной туман. Он и окутал поле вместо бушующего пожара.
— Всё, — сказала Лавина и отпустила мою ладонь.
Я же убрал руку с плеча Синего и чуть не упал.
Пришлось постоять в ровном положении пару минут, пока уровень радиации во мне не вернулся к приемлемому уровню.
— Что случилось? — прибежал ошарашенный Агроном.
Наш сельхоз мутант упал на колени перед полем, сокрушаясь над своими трудами.
— Мы найдём виновного и накажем, — пообещал я, но голос мой прозвучал устало.
— Мне не один месяц придётся восстанавливать поле. А Метронома больше нет, чтобы зимой тепло поддерживать. Что же мы есть будем?
— Нам хватит припасов до весны.
— Ага, с лишними ртами хватит лишь до начала зимы, — съязвил Агроном.
Он был прав. У меня были старые данные. А новые мне ещё никто не предоставил. Но, я подозревал, что примерно таким прогноз и будет.
— Мы найдём ещё еды, — вступился Синий. — Не переживай ты так. Обменяем ещё.
— Точно. Как никак у нас есть кое-что более ценное.
Пока мы шли от обгоревшего поля обратно, я расспросил Синего:
— Ты решил, куда можно сбыть герач? Думаю, ты понимаешь, что теперь продукты и скот ценнее оружия и патронов.
— Решил. Но есть одна проблема.
— Какая?
— Ближайший независимый город находится в сутках пути. И там со мной говорить никто не будет.
— Были какие-то тёрки?
Я догадывался, что другие вольные города бывшей России совсем не одобряли политику Князя. По крайней мере, ближайшие.
— Да, — хмуро ответил Синий. — Было у нас недопонимание с группой из Зержинска из-за фуры с медикаментами.
— Точнее, когда вы их убивали, то кто-то один остался жив, чтобы рассказать?
— Походу. После того случая больше мы торговлю не ведём.
— Тогда с чего ты взял, что они со мной говорить будут?
— Право силы. Не знаю мутанта, который смог бы тебе отказать.
Я остановился. Тут до меня дошло реальное предложение Синего. И оно полностью шло вразрез со всеми моими принципами.
— Ты чего застыл? — небрежно спросил Синий.
— Задумался. Расскажи мне о Зержинске подробнее. Чего им не хватает? Может, получится договориться об обмене.
— Каком обмене? Нам особо нечего менять, кроме наркоты. А там она не в почёте, местный глава строго следит, чтоб никто не сидел на игле.
— А в других городах?
— Можно попробовать. Но это уже больше двух суток ехать в одну сторону придётся.
У меня есть всего неделя, чтобы добраться до бункера в бывшей Кировской области. Потом шанс найти ответы ускользнёт туда, куда мне хода нет.
И я никак не мог себе позволить тратить четыре дня на торговую поездку. Но и никто другой решить этот вопрос за меня не мог.
— А что насчёт тех, с кем мы воевали? — внезапно осенило меня.
— Пф-ф, пусть себе подыхают без нашей накроты, — фыркнула Лавина.
Но я не обратил должного внимания на её фразу, сейчас не время, чтобы обижаться на мертвецов.
— Ты видел, какие они тощие? — спросил Синий.
— Хм, видел, но не задумывался, почему так, — ответил я. — Им походу самим не хватает?
— Ага. А без поддержки от Князево и вовсе скоро подохнут.
— Как букашки, — усмехнулась Лавина.
Сравнение было довольно жестоким, но я не стал комментировать.
— Там остались в основном женщины и дети, — сказал я. — Я бы их вообще сюда забрал, только фиг знает, что с их зависимостью делать.
— На месяц в убежище запереть. Кто выйдет через срок, тот и сможет жить, — усмехнулся Синий, — правда, тогда точно еды не напасёмся.
— Ты сможешь организовать разведку, чтоб выяснили, сколько людей осталось во вражеских поселениях? — задумчиво спросил я.
— Э-э, ты серьёзно решил их к нам позвать? — удивился Синий.
— Мор, не страдай фигней. Самим есть нечего, — поддержала его Лавина.
— Так сможешь или нет? — я спросил таким стальным тоном, чтобы ни у кого больше не было возражений. — Или забыл, у кого здесь право силы?
