Срывая маски - Николай Александрович Метельский
– Особенно если хватает, – подтвердил он, чуть расправив плечи. – Добрый день, Нара-сан, – произнес он неожиданно, на ходу кивая незнакомому мне мужчине.
– Акинари-кун, – кивнул тот в ответ, не останавливаясь.
Ну а мы с Каори притормозили и молча поклонились. После того как мы прошли мимо этого «Нара-сана», Акинари вновь незаметно преобразился, откинув в сторону образ внука главы рода. В итоге так мы и расхаживали в течение двух часов по выставке. В основном просто здороваясь со знакомыми, которых у Акинари было несравненно больше, чем у меня. Бывало, и останавливались поговорить. Благодаря Отомо я был представлен еще парочке благородных семей, что не могло не радовать. Интересовались мы и техникой, но так как ни я, ни Акинари, ни его сестра в ней не разбирались, интерес оставался чисто внешним.
– Как там мои песни? – застала меня врасплох Каори, уж больно неожиданно последовал вопрос.
– Каори-сан, – покачал я головой, – вам ли не знать, насколько порой долго рождаются песни.
– Мне? – удивилась она. – Я не поэт, я Отомо, – ответила она, вздернув брови. – Я не пишу песен, я благосклонно их принимаю.
Вот стерва.
– А у меня они по полгода сочиняются, – чуть охладил я тон. – Так что и вам придется немного подождать.
– Ну-у-у, так неинтересно, – отвернулась она. – Но ты все-таки попробуй не забывать, для кого они предназначены.
Я только и смог, что на Акинари глянуть. А тот именно в этот момент нашел что-то очень интересное у стоявшего неподалеку немецкого среднего МПД.
– Я постараюсь, – выдавил я из себя улыбку. – Отомо, верно? Надо бы записать.
На что она фыркнула, так ко мне и не повернувшись. Может, она шутила, а я не догнал? Что-то уж больно быстро она сдалась. Такое впечатление, что, отреагировав слишком серьезно на ее шутку, я ее несколько озадачил. Похоже, мой косяк, но… черт возьми, шутить она не умеет. Либо я загоняюсь, и она реально такая стерва.
Зашел у нас разговор и о предстоящем скоро дне рождения Кенты. Просто момент в разговоре, но Каори вновь меня удивила.
– А у тебя уже есть пара? – спросила она.
– Каори… – укоризненно покачал головой Акинари. – Извини ее, просто она не хочет идти туда с семьей, а у меня невеста на руках, ей тоже надо уделить время. А то все работа да работа.
К Кояма я собрался идти в паре с Анеко, уж больно толстые намеки она мне слала, и, боюсь, смену партнерши мне не простят. Хотя, чисто с практической точки зрения, партнерша из рода Отомо пришлась бы в масть. Но обижать Анеко таким образом мне не хочется, уж она-то подобного отношения точно не заслужила.
– Мне жаль, Каори-сан, но в этом деле и я вам помочь не смогу. Мы с Охаяси Анеко уже с неделю как обо всем договорились.
– Оу, – вздохнула Каори. – Жаль.
Как я не раз говорил, женщинам в этом мире не только многое позволяется, но и ограничений у них полно. Например, несовершеннолетним девушкам на приемах можно появляться либо с семьей, либо с партнером. То есть пойти одна Каори просто не может, а с семьей почему-то не хочет. Ну да это ее дела.
Уже вечером, после выставки, я наконец узнал, что́ именно четверка моих сопровождающих выбрала для войны в Малайзии. В качестве основного МПД у нас теперь корейский «Циклоп», он же средний МПД К3М3 «Мулбайлуг». Третья модификация глубокой переработки старенького русского «Малахита». И по словам Антипова, они выжали из старика все возможное. Средняя подвижность, хорошая броня, чуткие сенсоры, отличная живучесть. А самое главное – жалкие четыреста тысяч рублей за штуку. Точнее, жалкие они только потому, что «Циклоп» достаточно хорош, чтобы за него просили шестьсот – семьсот тысяч, но, как и Одзава, более высоких цен они себе позволить не могут. Те же прославленные русские «Граниты» стоят восемьсот тысяч, а японский «Ронин» – пятьсот пятьдесят тысяч.
Помимо этого моя команда все же решила закупить у Одзава тридцать пять тяжелых МПД «Ёкай». Не самый лучший образчик МПД, зато стоит всего шестьсот тысяч. Они бы и средний МПД у него взяли, но все, что он смог предоставить, это так называемый «Тэнгу», и Антипов его просто и без затей обгадил. Такая фигня, говорит, что хоть врагам продавай. На его фоне тот же «Ёкай» просто конфетка.
Ну а четвертого ноября ровно в семь вечера я и Анеко подъехали к загородному особняку Кояма. Сегодня у Кенты день рождения, и я впервые посещаю официальную часть этого праздника клана Кояма. На тропинке, ведущей вглубь особняка, нас встретил сам Кента в окружении Шины и Мизуки. По идее, должна быть и Кагами, да только кто же ее пустит, беременную-то?
– Кента-сан, – поклонился я старику, а вслед за мной и Анеко, только чуть ниже.
– Здравствуй, Синдзи, – улыбнулся он. – Рад, что ты все же выбрался. Анеко-тян, все хорошеешь.
– Вы мне льстите, Кояма-сан, – поклонилась она снова. На этот раз не так низко.
– Мизуки, Шина, – улыбнулся я девушкам.
– Синдзи, – слегка поклонилась Шина.
Вполне хватило бы и кивка, но Шина последнее время… не чопорная, нет, перестраховщица – да. А вот Мизуки просто улыбнулась. Даже кивать не стала.
– Круто, что вы пришли, – заявила рыжая. – Я рада.
– Вот и отведи их к гостям, радостная ты наша, – рассмеялся Кента.
Дружба дружбой, а этикет этикетом. Кто-то нас просто обязан был проводить. А если бы Кента встречал гостей один, ему бы пришлось поддерживать беседу, пока одна из девчонок не вернется.
Подарки мы передали слугам, а уже они после проверки отнесут их куда следует, так что сейчас мы с Анеко налегке шли в компании Мизуки, которая щебетала обо всем и ни о чем. За то время, что мы находились вместе, она успела рассказать, кто уже прибыл, кто должен подойти, как тут скучно, как тут здорово, как вкусно и как весело.
– Все, мне пора бежать обратно, – сказала она, подведя нас к одному из столов во дворе особняка. – Еще увидимся.
Глянув вслед упорхнувшей девушке, я осмотрелся.
– Куда сначала пойдем? – спросил я Анеко.
– Мм… – задумалась она, приложив пальчик к щеке, и чуть склонила голову набок. – Пирожные?
Я в общем-то не это имел в виду, но раз красавица просит… а, теперь понятно.
– Ваше желание для меня закон, Охаяси-сама.
Стол с пирожными стоял не то чтобы неподалеку, но в пределах видимости, я же смотрел в первую очередь на людей, а не на яства поблизости от них, поэтому и не сообразил сразу, что именно имела в виду Анеко. А намекала она на род Фудзивара. Точнее, на их молодняк, стоявший рядом с тем самым столом. Гостей пока еще было не очень много, и Фудзивара из них были самыми именитыми. По идее, сначала
