Убей или умри 5 - Саша Токсик
— Анна её узнала. Только она видела Сибиллу в детстве. — я повторил для доходчивости. — Это Сибилла. На реальной фотографии. Со Скуратовой.
— Она же непись!
Веня хлопал глазами, а его рот округлился как у рыбы, вытащенной на берег. Он понимал в работе нейросети куда больше меня, поэтому воспринял новость, мягко говоря, болезненно.
— Я тоже так думал, — кивнул я, — уникальная, взрослеющая непись. Гениальное творение вашего папы.
— Она взрослеет?! — ошеломил меня вопросом Веня, — неписи не могут взрослеть. В ядре она была уже взрослой. Я просто понерфил ей способности. Ещё удивился, зачем она нужна? Не тренер, не вендор…
— А "застрявшие" взрослеют?
— Никто не знает. — Веня всё ещё не пришёл в себя от неожиданности, и заговорил практически как нормальный человек. Без обычных своих понтов. — Их не изучали толком. В большую нейросеть доступа нет, никто не знает, что там внутри. Здесь кое-какие наблюдения мы вели по Зое Меньшовой. Она была "застрявшей" дольше всех. Но выводы делать рано.
Я не сразу понял, что речь идёт про Юмми. Ей надолго предстоит роль подопытного кролика. Первый человек вернувшийся "с той стороны". Хотя теперь денег заработает. Какая-то компенсация, за то, что чуть не оказалась овощем до конца жизни.
— Звягин проводил эксперименты с людьми? — времени было мало, и я рубил сплеча.
— Обалдел? — вспылил Веня, но вспомнил про фотку, — не знаю, вряд ли… он был добрейший человек…
— Вениамин, а ты его хорошо помнишь?
—Ты прав, —нехотя согласился он, — только в раннем детстве. Но про него все так говорили. Да и опыты на людях… ты же понимаешь, это за гранью добра и зла.
У меня в кармане завибрировал мобильный. Анна. Достал, точно она.
— Можешь посмотреть в его архивах? — я показал ему экран с высветившимся именем, — и, пожалуйста, ей ни слова.
— Договорились. — Вениамин кивнул.
Мои последние слова что-то изменили в нём. Он почувствовал, что я хочу уберечь его сестру либо от очень опасной лжи, либо от страшной правды. И в этом он стал моим союзником. Даже лучше сказать — сообщником.
* * *— О чём вы секретничали? — спросила Анна.
Я сделал удивлённые глаза, но это не прокатило.
— Ты телефон в куртке носишь, в нагрудном кармане, — сказала она, — оттуда он только сам мог выползти, если бы умел. Если бы у него были ручки и ножки.
— Благословения спрашивал, — ответил я.
Вот не люблю, когда умничают. Спросила — получай!
— На что? — предсказуемо удивилась Анна.
— На свадьбу, конечно.
— Что ты там ему наболтал?! — от возмущения Анна дёрнула рулём и мы заложили на трассе небольшой вираж.
— Ну согласись, —невозмутимо продолжил я, — после того, что между нами произошло, я как порядочный мужчина обязан на тебе жениться. О чём я Вениамину и сообщил. Как старшему в вашей семье… Ты за дорогой лучше следи! — я увидел, как рука Анны тянется к моему горлу.
— Придушу тебя, — пообещала Анна, — как только приедем, сразу придушу.
— Куда это приедем? — заспорил я, — меня тут можно высадить, я пешочком дойду.
— Ко мне домой, милый! — кровожадно оскалилась моя богиня. — думаешь, после официального благословения я тебя так просто отпущу?!
— Эй, я пошутил!
— А я нет!
Этой ночью мы практически не спали. Комната, которую я отыскал до этого, оказалась гостевой. Спальня Анны была на первом этаже. Дизайнерское совершенство из чёрного, белого и красного цветов. Мы вломились в неё, раскидывая одежду, сминая подушки и комкая простыни. Никак не могли насытиться друг другом.
Анна задремала под утро, а я лежал, пялясь в потолок. Сон не шёл. Я не мог выкинуть из головы то, что сказал Вениамин. Неписи не могут стареть. Только "застрявшие".
Я вылез из кровати и пошёл бродить по дому. Нашёл кухню. Открыл холодильник и обнаружил там бутылку минералки. Приложился к горлышку. Вот и алиби на случай если Анна проснётся. Пополнял водно-солевой баланс. Обычное дело.
В тишине тёмного коттеджа мне мерещился призрак Сибиллы. Не в прямом смысле, конечно. Но она никак не шла у меня из головы.
Возможно, за последние дни я стал слишком мнительным. Я облазил все комнаты, их, кстати, было девять. Нашёл ещё одну ванную с полноценным джакузи, гардеробную, закрытую веранду с огромным панорамным окном, выходящим на мрачный зимний лес. Спустился по лестнице в подвал, точнее, в подземный гараж, где сейчас одиноко стоял чёрный байк.
Ничего похожего на закрытые двери, замурованные наспех стены, из которых торчат силовые кабели, или чего-то ещё подозрительного не нашёл. Версия о безумном учёном, спрятавшем у себя дома капсулу с маленькой девочкой внутри подтверждения не получила.
И даже Анна не проснулась, так что алиби не понадобилось. В итоге задумчивый и зевающий, я вернулся к ней под бок и даже поспал часа полтора.
— Смотри, добавляешь сироп, нажимаешь на кнопку "Раф", и ждёшь, пока вспенится, понял?
Я кивнул и пододвинул стакан к трубке капучинатора. Огромное хромированное чудовище подмигнуло мне лампочкой и фыркнуло в молочник паром, разнося его содержимое по всей кухне!
— Блин!
— Андрей, глубже надо!
— Ты не говорила, что глубже!
— У тебя точно руки под другое заточены!
— Конечно, под катану, — я поцеловал Анну в каплю карамельной пены на щеке, — зато вкусно. И ты вкусная, —второй поцелуй был в губы.
На полчаса кофемашина оказалась забыта.
Утро было прекрасным. Бесившаяся три дня метель улеглась, над лесом раскинулось совсем нехарактерное для зимы прозрачно-голубое небо, а солнечные лучи, отражаясь от сугробов, рассыпали по гостиной пригоршню солнечных зайчиков.
Один из них прицельно попадал Анне в глаз. Она от этого недовольно жмурилась и пыталась отодвинуться, но наглый луч, казалось, сдвигался вслед за ней. Я сидел и любовался ей, забыв даже про тосты с сыром и ветчиной. Хотя пахли они одуряюще.
Со второй попытки я сделал кофе без проблем. И первый раз больше дурачился. Анна так забавно злилась… Она тем временем накрыла нам на той самой веранде, где я уже побывал ночью. При свете дня здесь было куда красивее. Лес за окнами, нетронутый снег и небо.
Голова была лёгкой и прозрачной. Такое бывает от сильного недосыпа, а еще от очень большого позитива. Мне казалось, что сейчас, когда мы вместе — мы непобедимы. Зайдём в игру, соберём доспех, и Анна прихлопнет Бистию.
— Не опоздаем?
— Я за двадцать минут долетаю, — махнула рукой она.
— Её ещё откопать надо…
Глаза у Анны округлились.
— Точно, я же её перед домом бросила!
Радость
