Четвертый лорд (СИ) - Никонов Андрей

Группа поддержки из четырех арестантов собралась возле пищеблока на втором ярусе. Периодически то один, то другой… нет, один — Гниллс, исчезал и возвращался уже не с пустыми руками, а со стаканами, компания сидела пряма на полу и орала в поддержку нашей новой напарницы всякую чушь. Многие вещи вообще было трудно себе представить, все-таки в нашем споре мужчина — я, а сделать определенные вещи предлагалось блондинке.

Но та не обращала внимания, атаковала дверь снова и снова, правда, и выдыхалась постепенно, это не в виртмире меня резать. Наконец, она треснула по двери больной ногой, взвыла, скорее от злости, чем от боли, плюхнулась на пол и разрыдалась.

Толстая Мо уверенно поднялась, подошла к девушке, уселась рядом, ухватила ее за грудь, помяла чуток и разочаровано хмыкнула.

— Эй, хватит уже, — решительно сказала она. — А ты выходи. А то я сейчас за твою дверь примусь.

Опасность — она подстегивает умственную деятельность. До этого я на расслабоне давал происходящему течь куда придется, а тут буквально за минуту освоил большую часть возможностей управления ангаром. Я мог повышать и понижать температуру, откачивать воздух до полного вакуума, или наоборот — создать давление до ста атмосфер, мог следить за состоянием внутренних конструкций, которые, как оказалось, были изношены на три четверти, да вообще — в этой коробке я мог сотворить все что угодно. Вот, к примеру, тучу.

Университетское образование, оно только на первый взгляд кажется ненужным, мол, на работе всему научат, а что учил раньше, лучше бы забыть. Нет, у нас была и физика, и химия, и молекулярная биология — к чему только не приложишь математику и астрофизику. Казалось бы, что можно сотворить из обычной атмосферы, упакованной в металлопластиковую оболочку, с конструкциями из полимерных материалов. Но такие опыты мы проводили, пусть и дистанционно, еще там, на Земле.

В ангаре чуть похолодало, и лишняя жидкость осела на тех поверхностях, которые лучше проводили тепло. В частности, на внутренней обшивке, которую я тут же слегка нагрел. Испарившаяся жидкость прошла через крохотный участок локального перепада давления, сконцентрировалась на третьем ярусе, где лежали истребители, и я вывел их из режима консервации. Сработали магнитные ловушки, и пар частично ионизировался. Сгустился, и под действием собственной массы спустился чуть ниже, прямо на границу второго и третьего яруса, над головами Толстой Мо и Эре.

Этот шикарный опыт мы проделывали с профессором ван Смайлдом. Правда, ему никогда не удавалось создать молнию — для этого нужен значительный перепад потенциалов, но у меня-то все было под рукой.

Облако сжалось, на полу второго яруса проступил металлический кружок — место зарядки дрона-уборщика, на него подалось напряжение, сверкнула молния, грянул гром, а потом дождь. Ну как дождь, несколько секунд слипшиеся в крупные капли частички воды падали на парочку, даже не промочили почти.

Но этого хватило, троица возле пищеблока валялась на полу в приступе хохота, а в дверь барабанили уже две женщины. И вот теперь я точно не собирался открывать, если Эри я уже научился убивать, то Толстая Мо — это Толстая Мо. Ее даже Лали боялся.

Он, кстати, сразу сообразил, что если эти две бешеные стервы не доберутся до меня, то достанется всем, до кого они дотянутся, и попытался скрыться в ближайшей комнате. Которая, как и все остальные, была заблокирована.

Блин, если они и Лали достанут, то мне трендюлей уже от троих получать, а этого организм может и не выдержать, так что считай в последнюю секунду я ему дверь разблокировал, Лали втащил в комнату Калхи и зарастил проем. Вовремя, рука Толстой Мо уже к ним тянулась вместе с телом и ногой.

Гниллс спрятался в пищеблоке, и в следующие десять минут оставшаяся троица играла в прятки. Нет, парень он с гнильцой, и вообще я ему не доверял ни на грош, но прятался Гниллс виртуозно, парочка проскакивала мимо него несколько раз, и он прямо под носом у них был, висел, уцепившись за стеллажи, потом осторожно перебрался к воздуховодам, и залез в один из них.

— Сволочи, — Мо устало сплюнула, уселась за столик, хлопнула ладонью. — Эй, блондиночка, садись сюда. Быстро. Рыпнешься — отыграюсь на тебе, я злая. А ты, Дэн, свое получишь, слышишь ведь?

Моя шикарная голограмма появилась в зале, что-то острое пролетело насквозь и чуть не попало в решетку, за которой прятался Гниллс.

— Вот сучонок. Но сориентировался быстро. А ты, чего на него взьелась?

— Есть причины, — уклончиво ответила блондинка, сосредоточенно ковыряя стол десантным ножом. По лезвию пробегали искры, оружие было активировано, хотя нам всем это только предстояло.

— Выкладывай, — решительно приказала Мо. — А ты, дрищ, вылезай из трубы, я заметила, как ты прятался. Не выйдешь сейчас — хуже будет. И вообще, мы хотим нажраться до визга. Как там на планетах говорят, до хрячего? Похрен. Метнись за бухлом.

Гниллс вылез, пулей кинулся к автоматам, и тут же возник перед столиком с двумя большими кувшинами в руках.

— Молодец, — похвалила его толстуха. — Что внутри?

— Сок крагги, психотропы и немного моих фирменных добавок.

— Как протащил? Хотя нет, не хочу знать, давай сюда.

Мо вырвала кувшины из рук Гниллса, протянула один блондинке, и они обе присосались к полуторалитровым сосудам.

— Говори, — потребовала толстуха, когда ее кувшин опустел.

Рассказа блондинки растянулся минут на десять, и в этом отрезке времени я занимал не очень значительную часть. Ну если не считать того, что был тем маленьким камушком, который столкнул с горы коррупции большую лавину, под которую эта девушка и попала.

Сама она с начальником, ну и с ведома его боссов, проворачивала на станции, где меня кушали крысолюди, темные делишки. Попадавших в передрягу людей лечили, причем средства списывались на дорогие картриджи и органы, а по сути ставили всякий нелеквид. Но со мной такое почему-то не прошло — то ли сбой в системе профессиональных отношений, то ли еще что-то, но эта дура заранее не проверила, что в действительности идет на мое лечение. А пошло очень многое и дорогое.

Кроме нового шикарного глаза я еще получил адаптационный пакет для высадки на проблемные планеты, небольшую фабрику нанитов, штопающих внутренние повреждения, в кровь внедрили специальный агент, модифицирующий всю кровеносную систему, теперь даже с перерезанными артериями я мог жить некоторое время за счет капилляров, а сердце обзавелось дополнительным защитным слоем. С новой печенью я мог жрать даже ту фиолетовую гадость, которую Чесси лопала за обе щеки, и потом не сидеть все утро в туалете. Когда начали наращивать кожу, уничтоженными участками не ограничились и вообще всю практически заменили.

— Эй, погоди, — я похлопал разошедшуюся Эре по руке. Мы все уже вернулись в пищеблок, тем более что пьяные женщины обычно добреют. — Счет уже на миллион пошел, а мне приписали только двести сорок тысяч.

— Я же объясняю, идиот, первый картридж был на двести пятнадцать тысяч. Но потом началось отторжение, и чтобы не потерять эти деньги, мы закачали в тебя нанитов, и заменили глаз на еще более дорогой. Ну чтобы потом обратно заменить. Наноботы повели себя странно, пришлось печень исправлять и на сердце наращивать новую оболочку. Я, кстати, уже тогда поняла, что все повесят на меня, — Эри вздохнула, оглянулась. Гниллс уже тащил следующий кувшин. — Но кто признается, что в управлении по обеспечению порядка одни дебилы работают. Так что тебе достался долг только за первую процедуру. А мне — за все остальные.

— Это сколько же ты должна, деточка? — охнула Толстая Мо.

— Полтора миллиона. — Эри треснула кувшином по столу. — Вот скажи, имела право я его убить?

Спрашивала она толстуху, но судя по выражениям лиц остальных собеседников, они были с ней полностью согласны. Повисла нехорошая тишина, я уже подумал, что придется активировать пищевые аппараты в режим самоочистки и под это дело сбегать — тут такое начнется, что какое-то время будет не до меня.