Яна Суханова - Одно слово – Надежда
– Замолчи! – Резко сказал мужчина, при этом, не повышая голоса. Во мне аж, кровь замерзла. – Четыре дня в открытом космосе, еще и здесь почти сутки. Если питаться мы можем ультрафиолетом, то всего остального рядом не было. – О чем он? Увидев на моем лице непонимание, Кел вздохнул и провел своей лапой по моим волосам. – Женщина им нужна, манекен или еще какая особь женского пола. Ты ведь медик, а про особенность генных забыла? – На меня смотрели хитрющие глаза, а его улыбка дьявола, заставила всю кожу покраснеть.
– Сначала ведь сильные головные боли, – смотря в его глаза, перечисляла я.
– Было, – Кел повернулся на бок и, подперев щеку, смотрел на меня, будто изучая заново.
– Затем головокружение, тошнота, рвота. В этот момент организм мужчины генно-измененных пытается сам справиться с излишками тестостерона. – На мои слова не было реакции, зато его взгляд прожигал мои губы. Даже страшно стало видеть такой жаждущий взгляд. – Затем организм считает тестостерон за токсины и начинается интоксикация. В теле идет распад некого органа, некроз тканей, омертвление и именно из-за этого пересаживают органы детям генно-измененных.
– Значит, ты все же училась, но… промежуточную стадию…
– Все генные скрывают эту стадию, – огрызнулась моя персона. Нельзя меня обвинить в незнание того что скрывают. Лично меня это цепляет.
– Не дуйся, ириска, – он сказал это таким мягким тоном и с такой нежностью в голосе, что на секунду я забыла, что Кел сын моего врага. Еще и эта его «ириска», так может сказать только он.
– Не называй меня так! – Решила я вернуть себе самообладание.
– Как хочу, так назову! – Его тон резко сменился и стал арктически холодным. – Кристина ведь от слова «крыса». – Откуда он знает?
Кел смотрел в мое лицо и готов был уверять меня в правильности «ириски», а не «Кристины». Мне даже стало любопытно, но его серьезные глаза и неприступная аура смеяться не позволяли.
– Так что там с промежуточной стадией. – Покачивая головой, сдалась я.
– «Временное счастье», так называют это наши медики. У кого-то просто крышу сносит. Все остальные симптомы ты видишь сейчас перед собой. – Он лежал в расслабленной позе и пристально смотрел на меня.
– И сколько эта фаза продлится? – вякнула я.
– Неделя, а если особь психически сильная, то возможно и больше.
– А тыыы… тоже того? – На всякий случай спросила, и получила загадочную улыбку.
А что я его спрашиваю? У пациента обычно не спрашивают. Так, девочка на этой богом забытой планете, ты не просто одна в своем разуме, так еще и с кучей озабоченных мужиков… Стоп! А почему эти помешанные не нападают на меня?
– Кел, а я? – Неуверенно пискнула я и проглотила сердце, когда на меня взглянули с таким голодом, что я почувствовала себя пельменем.
– Ты не раз спасала наши жизни, это первое, а второе… сейчас мы можем навредить тебе, а, как известно, людям пускать кровь нельзя. Для ребят ты стала ближе, чем просто медик для укомплектовки или сексуальная машина. – У меня было шоковое состояние, а Кел заинтересованно наблюдал за моей нижней челюстью. – Теперь они ласкают тебя лишь в своих фантазиях.
– Вы ужасно слабы. – В моей голове путались мысли.
С одной стороны – ребята скоро умрут, а с другой – Келлер Брон сдохнет не по моей вине. И никто не посмеет перевести на меня стрелки. Как медик я ничего не смогу сделать без аппаратуры. Пересадка невозможна – у меня нет пары лишних легких, ведь именно эти органы страдают в-первую очередь. Женщин для парней тоже нет, зато манекены должны быть в шлюпке. Если меня считать звеном к спасению, то я очень даже согласна с выводами ребят. Меня НЕЛЬЗЯ трогать!
– Ириска, а помнишь ли ты, что проиграла в споре? – Кел вертел в руках фиолетовый цветочек, что сорвал с полянки.
– Какой спор? – Меня тоже заинтересовала травка в сильных руках. Фиолетовая ромашка, так я окрестила это растение. Цветок так сильно похож на ромашечку.
– Который подтолкнул меня на этот полет, – спокойно выдал генный, и посмотрел на мои губы.
– Секс не предлагать! Я храню верность для мужа. – Боооже, какая дуррра, и сколько пафоса.
Если бы Олег услышал, он бы в обморок свалился. Муж сам боится меня трогать, и мужских сильных объятий мне никогда не ощутить. Даже если я сама наброшусь на парня, то максимум чего добьюсь, это нерешительных рук на бедрах. Представить себя в одной кровати с голым Олегом я не могла. Почему-то мне стало жалко себя. Я не трепещу перед полуголым мужем, не капаю слюной, если он выходит из душа, и не пожираю глазами его фигуру. Какая же я… плохая. Нужно любить его и в будущем рожать от него детей. Мои кулаки почему-то сжались, а в груди зародился стон.
Все это время Кел наблюдал за моими мыслями. Мне казалось, что все мои метания он видит как на ладони. Даже неприятно стало, что в моих эмоциях покопались. Зато его тело напротив очень даже привлекательно, но…
– Значит и для меня секс только в фантазиях, – будто обидевшись, простонал мужчина и у меня все органы сладостно сжались от его стона. – Тогда поцелуй…
– Ни за что! – Встала я и, вытирая пот, хотела уйти. Слишком глубокий получается разговор и слишком понимающий взгляд собеседника.
– Если ты хотела поцеловать меня, то знай… я с тварями не сплю. – Это было сказано таким ненавистным голосом, что я понять не могла, откуда эмоции.
– Ненавижу тебя! – Рыкнула я, поддев ногой кусок земли пихнула его в сторону мужчины. – Я вообще еще ни с кем и ни разу не целовалась до тебя! – Ой, а почему я вывалила эту информацию на генного? Стало жутко неудобно и стыдно.
– До меня… – самодовольно протянул Кел и посмотрел снизу вверх на мое лицо. – Значит я прав, твой муж мелочь несуразная и понятия не имеет, как вести себя с женщинами, особенно такими бойкими, как ты. – Я вся уже не просто горела, а полыхала, его слова царапают нечто в моей груди.
Это Нечто хочет, что бы мой муж был сильным и опытным. Хочет теплых ласк по утрам и бешенной скачки по ночам. Хочет ощущать МУЖСКОЕ присутствие за своей спиной и, глядя на него, чувствовать сладкую негу. Хочет царапать мускулистую грудь и прижиматься всем телом к сильному… самцу. Много хочет это Нечто, но в реальности есть Олег… меня, как холодной водой облили.
– Ты сбежишь от уговора? – Его голос, будто бархат, обволакивает сознание… холодное сознание, не ведающее сильных горячих рук на плечах. – Тогда как тебе можно доверять?
– Мне нельзя доверять… – шепчут мои губы, а я смотрю на ночное небо непонятной планеты и вижу красную точку. – Генные не должны верить людям, а человек никогда не доверится генному. – В моем сознании вспыхнул образ Эллы. – Если такое случится, то генному придется столкнуться с семьей Райв. – Мои руки сжались… и, кажется, я заговорилась, пора уходить…
Мою ладонь перехватили сильные пальцы, и я невольно обратила внимание на Кела. Он отвернулся от меня, но руку не отпускал, а лишь сильнее притягивал к себе. Сильная мускулистая спина и пряди светлых волос, ведь ничего особенного? Так почему мне не хочется вырываться, и я покорно жду продолжения. А его шея так и просила, чтобы ее обернули руки. Боже, о чем я думаю? О чем мечтаю? Чего хочу? Он враг, а я не могу убежать от его образа. Наоборот, пребывая рядом с ним, я все больше разочаровываюсь в себе и своей жизни.
– Я не хочу твоих губ, я уже пробовал их вкус, – доносился его приглушенный голос, а я все явственнее ощущала его тоску по кому-то дорогому. – Это цветок хочет вновь ощутить мягкость твоих губ и, не издеваясь, а лаская пройтись по нижней губе. – Кел не смотрел на меня, но держал рядом. Его рука начала ласкать костяшки запястья, нежно и едва уловимо он втравлял в мою память именно этот момент.
Зачем он из Келлера Брона – сына убийцы, делает Кела – парня с прошлым и настоящим?
Мужская рука потянула меня вниз, и вот я уже сижу на коленях возле капитана. Он все еще не смотрит на меня, но двигается ближе. Меня переполняют противоречия. Хочу сбежать, но в тоже время… можно еще секунду побыть рядом с сильным Келом? Ведь никто не узнает об этой моей слабости.
Нельзя! Он просто играет со мной!
– Не прикасайся ко мне! – Оттолкнула я мужчину и даже попробовала ударить подонка. – Ты весь покрыт кровью! – Это крикнула только для себя, чтобы напомнить, что ненавижу.
– Значит, еще пара капель красной жидкости ничего не испортит…
Келлер Брон намотал мои волосы на руку и потянул на себя. Во мне вспыхнула злоба, и я начала вырываться. Не волновала боль, я привыкла к ней еще в интернате, главное, треснуть мужчину так, чтобы его мозги встали на место…
– Сильная, гордая, жгучая… – прошептали его губы, а руки прижали к своему телу.
Несколько секунд я еще вырывалась и сопротивлялась, вспоминая технику самообороны. Но вот под ухом бьется сердце, его ритм немного чаще, чем у генных, а в волосы мне дышит уже не Келлер Брон. Он вжимал меня в себя, а в груди у него клокотал стон. Его огромные ладони уже путешествовали по груди и искали застежку моего костюма.
