Лев Пучков - К-55. Обманувшие смерть
Вот такой странный подземный социум.
Выждав несколько минут, осторожно выбрались из скрадков и вышли в тоннель. Здесь встали неподалёку от входа, включили «ухо».
После тошнотворной вони жуткого закутка травяной аромат леса в тоннеле показался Вадиму божественной благодатью. Когда шли сюда, он быстро привык и не обращал внимания. А теперь обратил, по контрасту.
Хороший такой аромат, просто прелесть, как пахнет…
От центра экрана равномерно и неспешно ползла длинная красная цепочка.
Ждать пришлось довольно долго, но в конечном итоге цепочка таки добралась до края экрана.
Когда последний красный сегмент уполз за край и по экрану побежала умиротворяющая рябь, Мусаев облегчённо вздохнул и вынес резюме:
– Соскочили.
– Спасибо тебе, Ильдар, – прочувствованно поблагодарил Панин. – Ты спас нас! Ты – лучший. Я всегда в тебя верил!
Ну-ну… Это не ты ли обзывал его сумасшедшим?
– Спасибо гнезду, – Мусаев походя отказался от лавров спасителя. – Всё, ребята, возвращаемся на маршрут.
* * *Следующие два часа путешествия прошли без приключений.
Двигались довольно быстро, на прослушку вставали редко, несколько ровных отрезков маршрута даже пробежали трусцой.
Причину спешки никто не объяснял, но, по логике, можно было предположить, что Мусаев навёрстывает упущенное время, пытаясь уложиться в какой-то одному ему ведомый график, то ли просто старается увести группу из опасного района, по которому невозбранно гуляют крупные отряды противника.
Сержант был озабочен и всю дорогу молчал.
Вадим воспринял это как предзнаменование неких грядущих проблем и уже приготовился к новой порции неприятных ощущений, но оказалось, что Мусаев переживает совсем по другому поводу.
– Ильдар, у нас какие-то проблемы? – обеспокоенно уточнил Панин после очередной прослушки.
Вообще Вадим заметил, что учёный иногда мыслит с ним в унисон и озвучивает его чаяния и сомнения.
– Почему так решил?
– Ты всю дорогу молчишь, хмуришься, нервничаешь…
– У нас горит один фонарь, светит вперёд, а ты видишь, как я хмурюсь?
– Я что, тебя не знаю? Мне свет не нужен, чтобы понять, что ты озабочен. Давай, поделись с коллективом, какие ещё гадости нам следует ожидать.
– Ну, на этот счёт коллектив может не волноваться. Мы уже считай что в безопасной зоне. А гадости, если и будут, то не у нас.
– А у кого?
– Да я вот всё думаю… Успел этот обалдуй люки заварить или нет? Там ведь столько задач навалилось! В текучке мог и забыть…
– Надеюсь, что успел, – искренне пожелал Панин. – А то ведь может нехорошо получиться.
– Ещё как нехорошо! Ну вот тебе и забота, и хмурость. Иду тут, вроде бы гуляю в своё удовольствие, а сердце не на месте…
Так это было просто «гуляю в своё удовольствие»?! Интересно, а что здесь в таком случае подпадает под понятия «реальные трудности», «проблемы», «большие проблемы»?
– Не думай об этом, – посоветовал Панин. – Лучше сосредоточься на маршруте. Мы всё равно уже ничем не можем им помочь, так что остаётся только надеяться, что там всё успели сделать как надо.
– Да, сейчас уже помочь не можем… А вот в гнезде могли. Причём так могли помочь, что разом бы решили все проблемы.
– Это каким же образом?
– А попробуй сам догадайся.
– Даже и не знаю… На ум ничего путного не приходит, кроме как спровоцировать стражей, чтобы напали и перебили весь отряд.
– Ну вот, правильно догадался. Единственный вариант, зато какой! Тогда с этой стороны до Северо-Западного сектора никто бы не дошёл. И Саше было бы куда как легче держать оборону. Считай, станцию оседлал, и никуда больше отвлекаться не надо.
– Да уж, воистину радикальное решение проблемы… Но, Ильдар, признай, что это стопроцентное самоубийство. При атаке стражей мы все тоже погибли бы.
– Не обязательно, – возразил Мусаев. – Если грамотно спрятаться, можно спастись.
– То есть сейчас ты не столько переживаешь, успел ли Говоров разобраться с люками, сколько сожалеешь об упущенной возможности радикально решить проблему?
– Ну… Считай, что так.
– Не сожалей.
– Да легко сказать…
– Нет, я не душевный аспект имел в виду, а сугубо утилитарный.
– В смысле?
– Ничего бы у нас не вышло. Даже если бы «грамотно спрятались». Это я тебе гарантирую на две тысячи процентов.
– Почему так думаешь?
– Видишь ли, я, конечно, не такой прославленный охотник, как ты, и практический опыт в этом плане у меня мизерный… Но я имею доступ к огромному массиву полезной информации. Ты помнишь свои ощущения, когда мы бежали от колодца?
– Как бежали, помню. А ощущения… плохо помню. От страха всё из головы вылетело.
– Иными словами, разум отключается, работают только инстинкты. Аналогия с краулерами будет не совсем корректной – мы по-разному устроены, но более близкого по значению примера я в обозримой видимости не наблюдаю. В общем, когда страж атакует в зоне действия сигнала триммера, он – страж – невменяем. По факту воздействия сигнала, он должен бежать в панике, спасая свою жизнь. Но! Их социальные доминанты сильнее инстинктов выживания отдельной особи. Поэтому мы наблюдаем уникальное для хищников явление: самопожертвование. Этим краулеры отличаются от людей.
– Люди тоже могут жертвовать собой, – тихо заметил Олег.
– Могут, – согласился Панин. – Но не в состоянии панического бегства. Это совершенно бесконтрольное состояние, разум «выключен», организм изо всех сил стремится как можно быстрее и дальше убежать от смертельной опасности. Краулеры, по факту, пребывают в аналогичном состоянии, попадая под воздействие триммера… Но если враг подходит близко к кладке, мгновенно включается социальная доминанта, и краулеры атакуют.
– Лёша, ты, как всегда, умно выступил, но, извини, всё это лишнее. Всем и так известно, что краулеры атакуют, если подойти слишком близко, и плевать им на триммер.
– А всем известно, что в невменяемом состоянии все краулеры – стражи, разведчики, рабочие, одним словом, все поголовно – издалека ЧУВСТВУЮТ человека?
– В смысле – «чувствуют»? Если ты имеешь в виду «чуют» и «слышат», то не угадал: у них носа и ушей нету, они на вибрации реагируют типа как твоё «ухо»!
– Вот тут самое интересное и начинается: природа этого «чутья» до сих пор не разгадана… Скажи, тебе доводилось прятаться от стражей в новейшей истории, после изобретения триммера?
– А чего от них прятаться, если есть триммер? Не подходи близко, и всё будет нормально.
– А в древнейшую эпоху доводилось прятаться, когда ещё не было триммеров?
– Ну да, было дело. «Разведчики» их – да, людей издалека считывают, куда там твоему «уху». Хотя, если идти медленно и тихо, на цыпочках, и близко не подходить, их «чуйка» резко падает. А стражи в этом плане ребята туповатые, можно совсем близко подойти и спрятаться, если умеючи, не заметят.
– Так вот с тебя магарыч за новость: ВСЕ краулеры в невменяемом состоянии чувствуют людей на большом расстоянии. И не важно, движется человек или совершенно статичен, и, таким образом, не издаёт никаких вибраций. Повторюсь, природа этого чудесного детектирования не исследована, поскольку открыта сравнительно недавно, но явление подтверждено целым рядом печальных событий.
– Это где это так недавно подтверждено, что я не знаю? – с явной ревностью поинтересовался Мусаев.
– На Тринадцатом.
– А, вон оно что…
– Да, именно там. Так вот, возвращаемся к нашей ситуации. Гнездо, кладка, стражи, враги… Пока страж находится в зоне действия триммера, он неадекватен. При превышении порогового значения общественной доминанты…
– Гхм-кхм…
– Понял, упрощаем… В общем, если подойти с триммером слишком близко к кладке, страж атакует и будет убивать всех, кто окажется не только поблизости, но и на значительном удалении. Будет убивать, пока не уничтожит всех врагов до единого. Причём не поверишь, но стены для этой его, как ты сказал – «чуйки», не помеха. Были случаи, что страж мчался по лабиринту тоннелей и находил человека чуть ли ни в полукилометре от гнезда.
– Ничего себе… Не сочиняешь?
– Клянусь твоим здоровьем!
– Ну ты удивил…
– Спасибо, это едва ли не высшая похвала. Кого-кого, а тебя насчёт краулеров удивить почти нереально… Так вот «грамотно спрятаться» в гнезде не получится при всём желании. Хоть в породу заройся, но если какой-нибудь недотёпа подойдёт к кладке на критическую дистанцию – стражи убьют всех, кто будет находиться в радиусе как минимум полукилометра от гнезда. Короче, всех, кого достанут. Ну и как, стоит после всего этого переживать об упущенных возможностях?
– Да нет, я всё понял. Но… Всё равно переживаю. Заварил люки этот балабол или нет?
