Андрей Ливадный - Спираль
Развернувшись, он пошел к приземистому зданию погрузочного терминала, куда накануне боя лейтенант отправил нескольких бойцов с пулеметом и куда, по его же словам, ушел Кашперо.
* * *Позже, валяясь на койке госпиталя и вспоминая те страшные часы, Антон так и не смог ответить самому себе на вопрос: почему он не оглянулся вокруг несколькими минутами раньше, не понял, что остался один и не улетел вместе с Пашей, на борту эвакуационного модуля?
На этот вопрос не было ответа. Так сложилась судьба…
…Войдя в сумеречное полуподвальное помещение терминала, он сразу увидел заложенное мешками с песком окно, установленный на треноге станковый пулемет с практически нетронутым боекомплектом и понял, что бойцы, посланные сюда, отступили, когда между двумя близкорасположенными терминалами поднялся ураганный огонь.
Подойдя к окну, он попробовал, как перемещается на треноге пулеметный ствол, и выглянул в амбразуру, аккуратно выложенную из мешков, набитых оранжевым песком планеты Хабор.
По площади, низко пригибаясь, двигалось человек пятьдесят ганианцев, в сопровождении двух планетарных машин.
Они шли на штурм молчаливой пирамиды, среди нагромождения обломков которой в данный момент держали оборону лишь трупы, во главе с мертвым лейтенантом Дугласом.
Антон прижался щекой к холодному прикладу, поймал в прорези прицела крайнего в цепи ганианца и нажал гашетку.
Пулемет заработал, зло, ритмично, выкашивая пространство площади беспощадным огнем. Промахнуться с такой дистанции по группе в пятьдесят человек было попросту невозможно, тела расшвыривало ударами крупнокалиберных пуль, словно манекены. Антон стрелял, окаменев от напряжения, не в силах отпустить теплую гашетку, пока башня ближайшего к нему планетарного танка не повернулась в его сторону и не плюнула огнем прямо в амбразуру…
Глава 5
Аллор.
Ночной клуб «Орфей».
Спустя десять лет после событий на Хаборе.
На несколько минут в номере дорогого борделя наступила звонкая, гнетущая тишина.
— Я искал его после Хабора… — наконец произнес Антон, не поднимая головы. — Искал и не нашел!.. — Он вытащил из кармана пальто сигареты, прикурил сам и положил пачку на стол. — Я обшарил все госпиталя, реабилитационные центры… Нигде, никто не слышал про Павла Сытникова. Он никуда не поступал. В конце концов, мне сказали, что тот эвакуационный модуль был сбит ганианцами!..
— Не сбит, а захвачен, — негромко уточнила Сара, потянувшись к сигаретной пачке.
— Где он сейчас? — глухо спросил Антон.
— Не знаю, — коротко ответила она, прикурив. — По-прежнему в плену.
Скупые слова резали его, как горячий нож затвердевшее масло, легко проникая в душу, заставляя одну за другой распадаться те защитные оболочки, которые так тщательно выстраивал Полынин на протяжении долгих десяти лет…
Пытаясь как-то смириться с услышанным, Антон несколько минут сидел, хмуро глядя в пол, но воспоминания, так долго хранимые в тайниках души, уже вырвались наружу, заставляя вновь переживать события последних лет…
…Казалось, что с того момента, как их вытащили с проклятого Хабора, прошла бездна времени, все отболело, забылось, оставив после себя лишь стойкую, непреходящую неприязнь к людям определенного сорта… но нет, стоило затронуть эти воспоминания, и они тут же вернулись, во всех своих страшных подробностях, словно все происходило только вчера…
Оказывается, ничто не кончилось тем пасмурным утром, когда остатки разбитых десантных подразделений были эвакуированы с планеты на борт тяжелого крейсера «Апостол Петр». Хабор зачищали, выкуривая оттуда остатки банд ганианцев, уже без него — для рядового Полынина война завершилась еще одним ранением и окончательной потерей сознания, спустя сорок минут после того, как планетарный танк выстрелил по амбразуре пакгауза… А для других? Для Паши, например, если его мать утверждает, что он до сих пор в плену у этих скотов?..
Антон полностью ушел в себя, в свои мысли, практически не обращая внимания на Сару Клеймон, которая, наоборот, внимательно наблюдала за едва уловимым танцем теней, что пробегали по чертам Полынина, на доли секунд искажая их…
…Он вспоминал о том, как валялся в госпитале Форта Стеллар, потом, выписавшись, получил приличную компенсацию за участие в боевых действиях и ранение, вернулся на Аллор — расцветающий центр окраинной цивилизации.
Тут он был зачислен на курсы гиперсферных пилотов. Его давняя мечта: поступить в институт истории и археологии космоса на планете Элио обязательно требовала такой подготовки, но судьба сложилась иначе — вечером того дня, когда он с несколькими вновь обретенными товарищами «обмывал» в недорогом баре у космопорта успешную сдачу экзаменов, к ним за столик подсели двое респектабельных с виду мужчин и предложили новоиспеченным пилотам попробовать себя не на линиях транспортных перевозок, а в рискованной, но высокооплачиваемой работе на частное лицо.
Для учебы в Элианском институте нужны были деньги, и Антон согласился, хотя достаточно скоро понял, что подобная «фортуна» обманчива, а больших денег никто просто так не платит. Те двое, что подсели к ним за столик, являлись агентами Джонатана, курирующими космопорт — они постоянно просеивали контингент молодых пилотов, вылавливая из общей массы таких, как Полынин, — бывших солдат Конфедерации: все еще злых, обиженных, частично дезориентированных в обществе. Расчет был безошибочным — Роглес подбирал себе людей с определенными материальными проблемами, умеющих рисковать, лишенных обывательских комплексов и страха перед незначительными нарушениями колониального законодательства.
Рукав Пустоты быстро сделал из Полынина опытного пилота — другие там просто не выживали. Работа на Роглеса полностью затянула его в свои тенета, поглощая практически все свободное время: риск был огромным, деньги — сопоставимыми, память о прошлом быстро тускнела, вот и выходит, что не искал он толком никого из той горстки ребят, с которыми вместе погибал когда-то в руинах диспетчерской башни космопорта планеты Хабор, закрылся в собственной скорлупе, осуществил, что называется, заветную мечту — стал археологом, но черным, грабящим оплавленные планетные могильники древних цивилизаций…
А Паша, значит, все это время…
На лице Антона отразилась горестная усмешка.
Не искал он Сытникова по-настоящему. НЕ ИСКАЛ. Успокоился на информации, что эвакуационный модуль был сбит над Хабором, погоревал, конечно, напился, как водится… Сейчас Антон запоздало упрекал себя в этом, хотя жизнь слишком сложна, чтобы вот так одной оценкой, как сабельным ударом, размежевать ее на две половины — тут хорошо, а тут плохо…
— Они выходили с вами на связь? Требовали выкуп? — наконец, глухо спросил он, поднимая глаза.
— Нет.
— Тогда откуда вам известно, что Павел жив?
Сара Клеймон выглядела достаточно спокойно, собранно. Бог его знает, может, в ее душе все уже выгорело, отболело — десять долгих лет, прожитые с формулировкой «пропал без вести», — это испытание, которому не позавидуешь…
— Недавно мне передали весточку от него, — ответила Сара и тут же пояснила, глядя на Антона: — Если ты интересуешься большой межпланетной политикой, то должен знать, что Центральные Миры недавно образовали новую Конфедерацию, в которую, помимо людей, вошли еще две ксеноморфные расы.
Полынин кивнул. Он был хорошо осведомлен о недавних коренных преобразованиях в структуре Центральных Миров и еще лучше — об открытии нового шарового скопления, где обитали логриане и инсекты — две расы, до сих пор считавшиеся вымершими, за исключением небольших деградировавших анклавов инсектов, обнаруженных людьми несколько ранее.
Сара Клеймон вновь заговорила ровным глухим голосом:
— Военно-космические силы нового союза недавно провели акцию по расчистке некоторых участков космоса, в районах, где предполагается оборудовать точки промежуточного всплытия для новых гиперсферных трасс. В результате были ликвидированы несколько баз, принадлежащих кланам Ганио. Там освободили некоторое число заложников. Человек, который передал мне весточку от Паши, из их числа. Он разыскал меня, передал, что Павел жив, но по-прежнему находится в плену, и в подтверждение отдал вот эту фотографию и карманный компьютер, который, по его словам, Паша выкрал.
— Вы обратились с этой информацией к военным?
— Да. Я посылала официальный запрос. Они предоставили мне списки, но фамилия Сытников не фигурирует ни среди мертвых, ни среди освобожденных. Кланы, после поражения, отступили в глубь неисследованного космоса. — Она по-прежнему говорила ровно, без лишних эмоций, хотя казалось, что именно теперь пожилой женщине настало время выплеснуть накопившееся горе — ведь рядом сидел друг ее сына…
