Алексей Абвов - Цифровая пропасть. Шаг первый
— Почему ты меня не атакуешь, рыцарь света?
Хотя его язык и не был мне известен, но я его прекрасно понял. Интересно, поймет ли он мой?
— Просто пока еще не решил, как от тебя получить больше пользы, — продолжая улыбаться, ответил ему по-русски.
— Разве рыцари света не должны всегда бороться с порождениями тьмы, без каких-либо раздумий? — Лич тоже перешел на русский, а в его голосе слышалось большое удивление.
— Я не рыцарь света, для твоего сведения, — немного поправил я его, — и мне плевать на какие-то там правила и установки.
— Но тогда откуда у тебя неугасаемые источники и щит ауры, способный постоянно сдерживать тьму и саму чистую смерть? — Скелет удивился еще больше.
Очевидно, он имеет в виду факелы истинного света и исчезнувший истинный изумруд. Похоже, у меня теперь появился новый иммунитет, потом проверю.
— Да так, хорошие люди недавно подарили… — ответил ему максимально обтекаемо. — Лучше скажи, какую с тебя можно получить пользу, если оставить в нынешнем целом состоянии?
— Выбирай, странник, ты можешь взять или призрачную пелену наследника имперского престола, или сундук золота! — нагло заявила ходячая костяшка, предлагая мне какие-то ограничения.
— Фи, — напоказ скривился я от его слов. — Во-первых, сейчас совсем не в твоем праве ставить свои условия «или-или». Только «и», причем без вариантов. А во-вторых, золото и какая-то там пелена, конечно, интересны, но меня больше всего обрадует информация и книги. Ты же когда-то, прежде чем стать таким, ведь был магом, да? Хочу узнать, как можно самому таковым стать!
Мой экспрессивный пассаж привел костяшку в ступор, тот молчал несколько минут, и только едва заметные изменения яркости свечения его глазниц говорили о каких-то мыслительных процессах, идущих в его пустом черепе.
— Такого достойного ответа я никак не ожидал услышать от обычного человека, — прошепелявил Лич, когда к нему вернулась способность говорить. — Я отдам тебе хранимое мной золото и пелену, а в придачу две уникальные книги, если ты захочешь овладеть моими профессиональными знаниями и продолжить работу, которую мне не удалось завершить при жизни. Только вынужден сразу признаться: я никогда не был магом и не смогу тебя этому обучить.
— Так кем же ты был и почему, умерев, превратился в сильную нежить? — пришел мой черед удивляться.
— Я был известным во всей Империи травником и алхимиком, — скелет изобразил легкий поклон. — А как стал тем, что ты сейчас видишь, — это длинная история. Проходи в дом — и убери, пожалуйста, истинный свет. Ты даже не представляешь, какая от него боль.
Предложение Лича казалось весьма полезным, но принимать его было немного боязно. Вдруг все эти разговоры — лишь средство задурить мне голову? Но с другой стороны, если не терять бдительности, то достать факел из сумки — дело одной секунды. Если на меня кинутся мертвяки с железками, аурный щит сдержит первый удар, после чего уже им сильно поплохеет, а магическое воздействие скелета на меня больше не подействует. Видя мою задумчивость, Лич добавил:
— Не беспокойся напрасно, я отзову своих слуг, они нам не помешают общаться.
Раз — и факелы исчезают, оставляя нас наедине с незаметно наступившей ночной темнотой. Я активировал фонарь и последовал за скелетом, который развернулся ко мне спиной и, махнув рукой, предложил следовать за ним. Как это ни странно, в его доме на меня так никто и не напал.
— Вот так я и стал немертвым скелетом, с коим некоторым живым возможно иногда поговорить, если смогут себе это позволить… — закончил свой долгий рассказ древний Лич, когда за мутным от налипшей грязи окном уже забрезжил рассвет.
Перстень выдал мне о нем следующую информацию:
«Темный Лич. Уровень 394-й. В личей превращаются только очень сильные при своей жизни маги, если, не желая уходить в бездну, предварительно произвели для этого особый ритуал вечного сохранения вместилища души».
Но этот конкретный Лич, по его словам, действительно не был при жизни магом и не производил с собой каких-либо особых ритуалов. Просто ему удалось незаметно создать в себе это «вечное вместилище души», воздействуя на свой еще живой организм и ауру сложнейшими препаратами, сделанными из растений посредством алхимии. Ему хотелось найти способ открыть способности человека к магии жизни помимо очень редко встречающегося естественного дара, но вместо этого он получил посмертное существование в виде ходячего скелета. С магией же в этом мире оказалось весьма непросто. Для того чтобы стать магом, одного желания и развитой ауры было недостаточно, требовалось пройти сложнейшую инициацию у другого мага, безвозвратно изменяющую внутреннюю суть. Это было сопряжено с целой кучей условностей, принесением кровных клятв, а также взятием на себя множества различных обязательств, называемых «долгом силы». В качестве подтверждения такого «долга» маг всю жизнь носил на своей руке кольцо, при утрате которого он мгновенно умирал. И только после проведения инициации у нового мага появлялись возможности по трансформации своей ауры в какую-либо иную действующую форму энергии посредством особых плетений-магем. Исключением из общего правила оставались естественные маги жизни и смерти — здесь инициация ничего не давала, требовался дар. К магии смерти обретали естественную склонность некоторые шедшие путем воина. Развитие аурной брони и способность наносить физические удары движением своей ауры иногда приводила к появлению возможности мертвить живые существа на некотором расстоянии без использования прямой силы. Магию жизни сходным образом было никак не обрести, но у Хролоса имелась кое-какая догадка, проверкой которой он и занимался всю свою жизнь, скрывшись ото всех в дремучих лесах, пока его не нашли и не убили после дворцового переворота в Империи. Чем-то он был сильно связан со свергнутой династией. Кстати, когда я его спросил:
— Чем же ты тогда давил на меня при встрече?
— Тьмой и смертью, — сразу ответил тот, пояснив: — Магией смерти владеют практически все сильные умертвия, сохранившие душу. Для таких костяков, как я, смерть — самое естественное состояние, потому она никогда не истощается, просто открывается полным потоком не сразу. С тьмой сложнее, она приобретается благодаря впитыванию мертвым существом живых аур и поглощению душ. Это так сладко, потом можно долго смаковать чужую жизнь, представляя ее как свою. Впрочем, тебе не понять, живые на такое не способны. Только ради одного этого стоит стать ходячей костью. Как ты думаешь, почему я сначала послал за тобой своих пустых слуг с металлом в руках?
В ответ я лишь пожал плечами, выражая свое полнейшее непонимание темы, хотя некоторые его слова заставили меня внутренне вздрогнуть.
— Если бы я сразу ударил в живого тьмой и смертью, его аура быстро истощилась бы, а душа распалась, — честно признался Лич. — Потом из него можно сделать еще одного пустого слугу, но я так давно не пил силы жизни, потому, едва увидев живого человека, не смог сдержаться и поступил крайне неосторожно. Кто же мог знать о наличии у тебя двух неистощимых источников истинного света и полной стойкости к смерти и тьме? Такими способностями не могут похвастаться даже Архимаги, только рыцари света. Если бы ты стал прятаться от меня в воде озера, мы бы хорошо поиграли несколько дней: скучно тут одному. Может, потом бы и отпустил тебя живым, дополнительно наградив за хорошее развлечение.
В ответ я не стал рассказывать ему об испарившемся истинном изумруде и его особых свойствах, но задумался о том, как, по представлению сценаристов игры, герои могли справиться с этим разоткровенничавшимся скелетом. Тьма и смерть не убивают мгновенно, а вода тут всего в паре шагов, главное — знать, куда прятаться. Личу скучно, и он не откажется поиграть в кошки-мышки с очередной глупой мышкой. В общем, забравшемуся сюда герою придется хорошо поплавать и понырять, дабы скелет смилостивился и захотел чем-то отблагодарить. А для того чтобы совсем завалить этого мертвяка, потребуется сильная команда с магической поддержкой, одиночке здесь ничего не светит.
— Значит, ты хочешь, чтобы я сумел найти возможность открыть в человеке без дара магию жизни? — Я вернулся к теме, с которой начался наш долгий разговор, выбросив из головы чужие возможные проблемы.
Странно, мертвец до сих пор о магии жизни думает. Вот оно какое бывает — жизненное призвание, которое остается важным даже после собственной смерти.
— Да, — кивнул череп с мерцающими глазницами. — Моя работа была близка к успеху, оставалось лишь собрать нужные ингредиенты и провести опыты на добровольцах. Увы, я совсем немного не успел.
— И как ты видишь мое участие в этом деле? — Вот сейчас все станет ясно — и можно идти спать, мои глаза давно слипаются.
