Владислав Выставной - Зона приема

Правда, не совсем той, официальной наукой, каковая обосновалась во всем известном Международном Институте. Интересы Потрошителя простирались далеко за грани общепринятых этических норм. Собственно, никаких «норм» Потрошитель не признавал в принципе. Иначе не ставил бы свои бесчеловечные эксперименты на тех же сталкерах и других беднягах, кому официальная медицина уже вынесла свой приговор. Впрочем, сейчас он набил руку, и идти к нему было не так страшно, как раньше. А раньше на все был один ответ: «Ампутация». Но тут уж не до эстетики. Вляпаешься, скажем, в «ведьмин студень» – все, только один выход – оттяпать то, чем вляпался, пока не расползлось по организму. А то, бывает, порчу подхватишь, и третий глаз расти начнет где-нибудь под мышкой – так это тоже не всем нравится. Тут тоже – только резать. Так что не зря Потрошителя Потрошителем нарекли – за дело.

Но, глядя на некоторые результаты хобби подпольного эскулапа, даже видавший виды сталкер невольно задерживал дыхание. Вот, например, рука за стеклом, в прозрачном ящике типа террариума. Это, братцы, рука Шустрика. Был такой незадачливый бродяга, вечно в истории попадал, пока не влез этой самой рукой в какое-то непонятное дерьмо. И ладно бы рука просто гнить или, там, сохнуть начала. Так нет же, взбунтовалась она, зажила собственной жизнью, да еще и повадилась по ночам душить собственного хозяина. Так бы и придушила, если бы Шустрика не спасла девка, у которой он тогда обретался. Ни о чем таком не думая, Шустрик, как и многие другие, приплелся сюда за помощью. Наверное, думал, что ему таблетки от руки пропишут. А Потрошитель посмотрел, просветил родимого и как выдаст: это, мол, уже и не твоя рука вовсе. Парень чуть со стула не упал: как, говорит, так – не моя?! «А вот так. Это теперь даже не конечность. Это вообще – самостоятельный организм, причем с совершенно непонятной физиологией». С Шустриком, ясное дело, истерика, но делать нечего: рука по всем признакам – хищник, и если не Шустрик – ее, то она – Шустрика. Так и оттяпали. Да только сам эскулап и не думал от отрезанного избавляться. Рука, похоже, зажила самостоятельной жизнью и прекрасно здесь освоилась. Вроде как домашнее животное.

Кот приблизил лицо к стеклу. И его перекосило от омерзения и ужаса: на плохо зажившем срезе в районе локтевого сустава появился нарост, которого раньше не было. И это, черт возьми, была не шишка, не опухоль.

Это была голова. Маленькая злобная голова самого Шустрика.

– Любуешься? – поинтересовался тихо подошедший Потрошитель. Был он чем-то похож на Чехова, разве что но носу не пенсне было, а привычные очки с дужками.

– Это же… – Сталкер молча ткнул пальцем в стекло.

– Да, сам нарадоваться не могу, – глаза доктора сверкнули. – Это полностью подтверждает одну мою теорию… – Он запнулся. – Впрочем, об этом пока рано говорить.

– Да, лучше не будем, – согласился Кот.

– Так что там с тобой стряслось? – профессионально оглядывая посетителя, спросил хозяин.

Кот в общих чертах описал происходящее с ним. Доктор с пониманием кивал и подталкивал его к громоздкому агрегату, отдаленно напоминавшему аппарат магнитно-резонансной томографии. Пока док загружал его в тесную глубину прибора, накатил новый приступ. Потрошитель стал аж причмокивать от удовольствия, наблюдая невиданные ранее симптомы.

– Что со мной? – из глубины аппарата спросил Кот. – Это, вообще, лечится?

Потрошитель отвечал невнятно. Он что-то разглядывал на большом мониторе и клацал по клавишам. В холодном железном ящике становилось тоскливо.

– Слушай, Потрошитель, – стараясь не придавать голосу излишней заинтересованности, произнес Кот. – А что ты думаешь о телепортации?

– В каком смысле?

– Ну может человек мгновенно перемещаться в пространстве? Допустим, Зона наделила его таким свойством?

Потрошитель перестал стучать по клавиатуре, внимательно поглядел на пациента, чья голова торчала теперь из здоровенного металлического «бублика», охватившего тело. Поинтересовался:

– А что, ты знаешь кого-то с такими способностями?

Сталкер неопределенно скривился.

– Ну, как увидишь – тащи его ко мне. Я за такой экземпляр никаких средств не пожалею.

– Я так понимаю, у меня ничего подобного ты не нашел? – попробовал пошутить Кот.

На этот раз Потрошитель даже не улыбнулся. Просто сказал:

– Нет, такого я не нашел. Но должен тебе кое-что сказать. Боюсь, что тебе не понравится…

…Глядя в ослепительно-белую стену, сталкер спросил:

– И сколько у меня времени?

– Я не знаю. Эта штука в твоем организме… – доктор замялся. – Ну назовем ее, скажем, «сеть». Так вот, я навскидку проследил динамику – она растет.

– Как быстро?

– Очень быстро. Просто невероятно быстро. Сутки-другие и… – доктор замолчал.

– Ну говори же! Что там будет через сутки?

– «Сеть» прорастет сквозь все ткани. И разрушит их. Разрушение уже началось…

– И ты ничего не можешь сделать?

– Если бы это была конечность или участок тканей – я бы просто иссек ее. Но в твоем случае… – В глазах доктора появилась растерянность, даже какая-то беспомощность.

Нет ничего страшнее, чем видеть беспомощность в глазах врача.

– Разве что… – Он торопливо вскочил, отошел в сторону и вернулся с парой предметов, в которых Кот узнал обыкновенные «браслеты». Такие он тягал из Зоны десятками. – Стоит попробовать!

– Валяй, – вяло отозвался сталкер.

Он знал, что это не поможет. «Браслеты» действительно тонизируют и здорово укрепляют организм. Но только здоровый организм. От смерти они еще никого не спасли.

– Иммунитет поднимется, организм будет бороться… – напяливая ему на руки браслеты, бормотал Потрошитель. – Может, справится, кто его знает. Могу еще витамины с глюкозой уколоть…

Как ни странно, стало легче. Что не меняло картину в целом.

Это было необъяснимо и странно.

Где-то в тоскливой больничной палате умирал друг его детства. И еще недавно Кот был готов разбиться в лепешку, лишь бы помочь ему. А теперь все вдруг стало неважно. Не то чтобы он струсил и перестал думать о Гвозде, которому клятвенно обещал помочь. Просто навалилась какая-то непередаваемая апатия, которая все лишала смысла.

Конец один. И трепыхаться нет толку.

Под тихий гул электроприводов он выехал из мрачной глубины аппарата. Тяжело сел, поднялся, бросил:

– Ладно, я пойду…

– Да куда ты пойдешь в таком состоянии? – неловко переминаясь с ноги на ногу, спросил Потрошитель.

– Да куда угодно, подальше из твоего царства ужасов.

– Погоди… Но ты же понимаешь, что никто, кроме меня, тебе не поможет?

Он странно смотрел на пациента, взгляд за толстыми стеклами очков неприятно отсвечивал. Понятно, о чем он сейчас думает: эдакая занятная патология хочет утопать из лаборатории. Вот бы заполучить это тело для опытов! Может, даже задумывается, не тюкнуть ли его по башке чем-нибудь тяжелым.