Иллюзия победы. Часть вторая. - Ник Фабер
Все эти чувства он не любил и всячески выстраивал свою жизнь так, чтобы никогда их не испытывать.
Правда в этот раз ничего другого у него не осталось.
— Ты должен быть мёртв!
— Наши желания не всегда совпадают с реальностью, — пожал плечами Шехар, выходя из дома на террасу. Вслед за ним появилось полдюжины человек, облачённых в штурмовую броню и с оружием в руках.
— Как?! Как ты можешь быть жив?!
— Флайеры были пусты, — устало пояснил Шехар. — Там никого не было. Ими управляли удалённо. Не сложно было добиться нужной реакции, когда в точности знаешь, что и когда должно произойти. Точно так же, как и ввести тебя в заблуждение. Создать у тебя видимость успешного убийства оказалось не так уж и трудно.
Пандар сверлил молодого человека яростным взглядом и от того не сразу заметил, что Ашиит так и продолжает спокойно сидеть в кресле попивая вино и глядя на то, как Валетрия медленно опускалась за горизонт. С его лица окончательно пропала вся та нервозность и неуверенность, что обуревали Ашиита весь день.
Вместо этого его «друг» выглядел спокойным и умиротворённым, словно наконец испытывал облегчение от того, что скинул наконец с себя маску, которую вынужден был носить столь долгое время.
— Ты! Ты с самого начала...
— Да, Пандар, — равнодушно отозвался глава семьи Дэв Агра. — С самого начала. Однажды я уже допустил ошибку по собственному малодушию. Однажды я предал Шехара, когда он пришёл в мой дом. Во второй раз такого не будет. Больше никогда.
— Не стоит, Пандар, — посоветовал ему Шехар, заметив, как тот достал из кармана коммуникатор. — Твоя охрана, по крайней мере те, кому хватило ума не сопротивляться, уже обезврежены. Остальные тебе уже не помогут.
Короткое движение рукой и стоящие вокруг бывшего принца солдаты пошли вперёд, не спуская оружия с предателя.
— Однажды, я тебе уже говорил, — ледяным голосом напомнил Шехар. — Семья Аль Хан всегда держит своё слово. Я предупреждал, что случится, если ты задумаешь предать меня.
Из-за его спины вышел ещё один мужчина, одетый в форму королевской гвардии. Химмат прошёл мимо своего господина, на ходу доставая из ножен длинный и несомненно острый нож.
— Таково Слово Короля, Пандар.
Эпилог Часть IV «Детектив и демон заходят в бар…»
Станция «Голгофа»
Белый мячик ударился об стену квартиры и с глухим стуком отскочил обратно.
Поймав брошенный снаряд ладонью, Риваль с размаху швырнул его обратно, добившись очередного двойного рикошета от пола и стены, вновь ловя мяч пальцами.
Подобным времяпрепровождениям он в последнее время занимался настолько часто, что на стене появились потёртости от постоянных ударов в местах одних и тех же попаданий.
Глухой стук продолжал разносится по их с Шан квартире.
Впрочем, последняя появлялась тут раз в несколько дней, да и то, чтобы сменить одежду. Линфен едва ли не жила на своём новом рабочем месте, полностью погрузившись в работу вместе с Фарлоу и остальными участниками проекта. Казалось, что за пределами их общего кабинета и огромного производственного комплекса в глубинах станции для неё более не существовало ничего другого. Настолько она была поглощена своими исследованиями.
Вот уж правда, Башня из слоновой кости.
Хотя, в данном конкретном случае, наверное, лучше бы подошло определение «Шар». Риваль ещё пока не решил этот вопрос.
Ему же в отличии от Линфен...
...просто было нечем заняться.
После той их первой поездки, Рита более не брала его с собой, присылая флайер исключительно за Линфен. Риваль даже разок попытался полететь вместе с ней, но транспортная капсула даже не сдвинулась с места, а прозвучавший из динамиков электронный голос вежливо, но весьма твёрдо попросил его покинуть транспортное средство.
Впрочем, не это стало причиной, почему Риваль всё же пошёл на попятную и вылез наружу.
Просто Линфен едва ли не пинками и угрозами заставила его выйти и не мешать её работе.
На резонный вопрос — чем тогда заниматься ему самому — она привычно фыркнула и заявила, что это не её дело.
В итоге всё, что оставалось Бауману — гулять по небольшому городу, где находилось их жильё во внутренней части станции, да изучать предоставленные ему материалы фонда.
Весьма любопытный момент, кстати. Их ему предоставили практически по первому требованию.
И нельзя сказать, что данное занятие не помогло ему скрасить проведённое время.
Риваль любил изучать информацию. Ему нравилось копаться в данных, выискивая закономерности. Находить параллели и связи между отдельно взятыми и на первый взгляд не связанными друг с другом обрывками информации. В конце-концов он всё-таки был здесь, не так ли?
Ему предоставили огромное количество материалов об истории Фонда Лапласа.
Он их не просил. Просто на третий день его одиночества после их с Линфен и Фарлоу небольшой экскурсии, с которой, к слову, он вернулся в полном одиночестве, ему сообщили, что дано разрешение на изучение определённых документов. Очень большого количества документов.
Этими материалами оказалась практически полная история Фонда Лапласа. Не полная, конечно же, но дающая весьма хорошей представление о том, насколько крупной была эта организация. Крайне занимательное чтиво. С исторической точки зрения.
Но, куда более занимательным в данный момент была голограмма мужчины в свободном деловом костюме, стоящая у стены.
— Не могу не заметить ваше раздражение, — произнесла проекция Эолии Лапласа, наблюдая за тем, как мячик в очередной раз отскочил от стены и закончил свой полёт в руке лежащего на диване человека.
— Даже не знаю почему, — съязвил Блауман, вновь швырнув мяч в стену.
Брошенный снаряд отскочил от пола, врезался в стену и вернулся в метнувшую его руку, пройдя через грудь голограммы.
Лаплас лишь хмыкнул и смахнул рукой невидимую несуществующую глазу пылинку со своего точно такого же несуществующего пиджака.
Сейчас внешний вид мужчины несколько изменился. Всё те же длинные и белые волосы, зачёсанные назад. Широкий лоб. Прикрывающие глаза старомодные очки в тонкой золотой оправе, одетые поверх чуть искривлённого горбинкой носа. Живое воплощение тех фотографий основателя фонда, которые Риваль видел в документах.
— Ну, думаю, что теперь у нас есть работа и для вас, — улыбнулся Лаплас.
Услышав его голос Риваль встрепенулся.
— А с чего вы взяли, что я буду
