Василий Головачев - Человек боя. Поле боя. Бой не вечен
Беседовали же они во время поездок по Переславлю и за его пределы на самые разные темы. Асламов как бы проверял кругозор Воробьева, и тот проникся искренним уважением к своему начальнику и ровеснику, знающему многое из того, с чем никогда не сталкивался сам Панкрат. Однажды Валентин спросил, к этому времени они перешли на «ты»:
– Не хочешь слетать в космос? Как у тебя со здоровьем? Вестибулярка нормально работает?
Панкрат с сомнением посмотрел на серьезное лицо директора.
– На здоровье не жалуюсь. Ты к чему клонишь?
Асламов рассмеялся.
– Просто хочу сделать хорошую рекламу для продукции завода. Представляешь – ты из космоса на весь мир хвалишь наши консервы.
– Не представляю, – насупился Панкрат. – Я не всегда понимаю шутки.
– Это не шутка. Ты разве телевизор не смотришь? Вчера американцы запустили «Шаттл» в соответствии с программой космического туризма «Шаги в космосе». Шесть пассажиров и экипаж. Подъем на сто километров над Землей, три минуты в невесомости, виток вокруг Земли и возвращение. Стоимость полета всего пятнадцать тысяч долларов.
– У меня таких денег нет, – хмыкнул Панкрат.
Асламов снова засмеялся.
– Я тебе дам. А если серьезно, то наши тоже готовят запуски по турпрограмме, только посерьезней. Хотелось бы полетать над Землей. А тебе?
Панкрат промолчал.
Следующая их беседа коснулась другой неожиданной темы – электромагнитного терроризма. Асламова почему-то заинтересовали системы электронного воздействия на охранную сигнализацию объектов, а также устройства, блокирующие радиосвязь и поражающие компьютерные системы. Панкрат сам не раз в бытность разведчиком применял подобные устройства: «джеммер», расстраивающий милицейскую радиосвязь, «пайкер», выводящий из строя охранную сигнализацию, «пульсар» – генератор мощных электромагнитных импульсов, блокирующий работу компьютеров, но не знал, что появились генераторы нового поколения, способные десинхронизировать любые технические системы охраны.
– Зачем это тебе? – спросил Панкрат, когда они ехали на очередную встречу с чиновниками городской администрации. – Ты что, собираешься брать банк?
– Не банк, – спокойно ответил Асламов. – В Переславле окопалась база Легиона с весьма серьезным арсеналом. Эту базу необходимо уничтожить. Я наблюдаю за ней уже больше года, но лишь недавно подошел к практической реализации плана.
– Снова Российский Легион…
Асламов посмотрел на хмурое лицо Панкрата.
– Я знаю, твоя семья натерпелась от этой сволочной конторы, поэтому и не предлагаю участвовать в операции.
Панкрат помолчал.
– Честно говоря, очень не хотелось бы снова связываться с ликвидаторами Легиона… но, с другой стороны, я понимаю, что кто-то должен остановить расползание этой гнили.
– Если бы ты знал, какая это гниль на самом деле. Знаешь, какими правами обладает контрактник-легионер? Мало того, что он получает зарплату на порядок выше, чем любой отечественный академик, но еще и освобождается от всех форм судебного преследования! Понимаешь, к чему это может привести?
– Понимаю. Они выполнят любой приказ, даже если надо будет стрелять в безоружных людей. А мы ходим без оружия…
– Наше оружие – мы сами, – улыбнулся Асламов. – Давно пора изменить структуру отношений противоборствующих группировок, исключив всякое физическое насилие.
– По-моему, это невозможно в принципе.
– Не на нынешнем этапе эволюции, но возможно. Это время подходит. Слугами Сатаны готовится так называемая Великая Пси-Пирамидальная Революция, а по сути – поголовное зомбирование человечества, и мы должны им противопоставить не кулаки, клыки, ножи и пистолеты, а защитное духовное поле, отклоняющее любое насилие и зло. Только тогда прекратится вечный бой и Россия встанет с колен.
Панкрат скептически взглянул на затвердевшее лицо Витязя, и шутить ему расхотелось. Асламов верил в то, что говорил, и эта вера покоилась на мощном фундаменте душевной силы и знаний.
– Уже известно, где располагается база Легиона?
– На территории храма Черного Лотоса.
– Не того ли, что стоит в Дендрологическом парке недалеко от Федоровского монастыря?
– Того самого. Ты там был?
– Проезжал мимо. Неплохую крепость отгрохали себе монахи. Не хуже Шаолиня. Но если это база, то и охраняться она должна соответственно.
– Поэтому я тебя и экзаменовал на знание спецтехники, которая нам понадобится. Храм защищен новейшими системами электромагнитного, звукового и видеоконтроля, токовыми биссектрисами, массдатчиками и ловушками, разработанными за рубежом. Пробраться в храм незамеченным не сможет даже комар.
– Как же ты собираешься это сделать? Прямая атака ведь исключается?
– Вся эта иноземная супертехника имеет один существенный изъян: она легко выводится из строя при ядерном взрыве.
Панкрат хмыкнул.
– Шутишь? Вы собираетесь в Переславле взрывать атомную бомбу?
– Конечно, нет, – развеселился Асламов. – Попытаемся его сымитировать. То есть создать генератор электромагнитных импульсов, близких по параметрам тем, что образуются при взрыве. Если же не удастся…
– Тогда что?
– Найдем подходящего человека и сделаем живой генератор.
Воробьев недоверчиво глянул на директора, но тот был деловит и серьезен и шутить не собирался.
– Туда Витя Телегин ушел, – вспомнил Панкрат. – Монахи пригласили его инструктором по выживанию.
– Я знаю.
– Он случайно не наш разведчик?
– Нет, но надеюсь, что Телегин нам поможет.
Машина остановилась у здания городской Думы. Панкрат собрался вылезать, но Асламов остановил его.
– Пока я буду решать проблемы с городским головой, тебе надо выполнить одно ответственное задание. Знаешь магазин видеотехники на Советской?
– Мы с женой покупали там телевизор.
– Он принадлежит одному видному коммерсанту, Гарику Гусинскому, передашь ему письмо. – Асламов достал конверт, на котором был вытиснен странный рисунок: перечеркнутый крестом кинжал.
Панкрат пощупал плотную бумагу конверта.
– Что в нем? Надеюсь, не бомба?
– Предупреждение. На мужика собирается наехать местная бандитская группировка, надо помочь.
Хлопнула дверь. Панкрат остался сидеть в кабине с водителем, глядя то на конверт, то на удалявшегося директора завода, одновременно по выработавшейся привычке фиксируя положение пешеходов на площади, потом очнулся и тронул водителя за плечо.
– Поехали, Саша.
Было совершенно непонятно, зачем Валентину понадобилось предупреждать коммерсанта о предполагаемом нападении, но, с другой стороны, – Панкрат вдруг понял, что ему доверили играть в те же игры, что вела и неведомая ему служба Катарсиса, и осознание факта наполнило душу бывшего майора интересом, а жизнь – смыслом.
Поручение Асламова он выполнил быстро, хотя и не без приключений.
Владелец магазина аудио– и видеотехники имел приличную охрану, попытавшуюся проявить инициативу и не пустить визитера дальше приемной, но Панкрат повел себя мирно, и в конце концов молодой начальник охраны, обыскав Воробьева и не найдя оружия, вынужден был пропустить его к шефу.
Гарик Гусинский оказался жирным боровом, едва умещавшимся в кресле за столом. Глазки у него заплыли, щеки отвисли, тройной подбородок загораживал узел галстука, и Панкрату он показался малосимпатичным. Передав хозяину кабинета конверт, Воробьев откланялся без лишних слов, а на выходе из магазина его перехватили секьюрити Гусинского, загородив дорогу.
– Шеф приказывает тебе подняться к нему, – сказал хорошо сложенный длинноволосый начальник охраны, у которого слегка оттопыривался пиджак на груди.
– Приказывать мне может только мой непосредственный начальник, – учтиво проговорил Панкрат. – Я всего лишь курьер, передал то, что велели.
– Идем, он с тобой поговорить желает. – Длинноволосый положил руку на плечо Воробьева.
– Он-то, может быть, и желает, да я не хочу. – Панкрат сбросил руку и двинулся к двери, но командир секьюрити снова схватил его за плечо, а двое его подчиненных, плотно сбитые, с пустыми лицами любителей тусовок, вознамерились заломить руки гостю, и тогда Панкрат продемонстрировал технику барса в ограниченном пространстве (в магазине наличествовал небольшой холл два метра на два между входной дверью, стеной, стойкой с аппаратурой и прилавком), стараясь ничего не разбить.
Длинноволосый начальник охраны получил удары локтем в живот и ребром ладони по затылку, укладываясь на пол лицом вниз. Пистолет свой он вытащить не успел.
Охранник слева заработал ослепляющий тычок основанием ладони в нос (любимый прием Панкрата), и, пока он хватался за лицо, отшатываясь, Панкрат нокаутировал второго здоровяка. Удар назывался «ножницы» и наносился по шее с двух сторон одновременно ребрами ладоней со стороны большого пальца. В зависимости от дозировки скорости и силы удар мог стать смертельным, однако Панкрат прекрасно владел барсом и травмировать, а тем более убивать никого не хотел. Шагнув к первому амбалу, у которого из глаз ручьем текли слезы, он ткнул пальцем ему в солнечное сплетение и оставил, согнувшегося, у двери.
