Сергей Калашников - Четвёртый

- Всё равно через полтора часа, - настоял на своём я. - Нам нужно составить учебный план и приготовить пособия.

- Хорошо, - кивнул бухгалтер и ушёл. А мы поспешили переодеться в штатское, спрятать в будке всё лишнее и разложить на брезенте то, что может потребоваться. Мы с Олей, как уже "засветившиеся" приняли на себя заботы о преподавании, а Ефим с Мишей спрятались, чтобы присматривать за нами и поглядывать по сторонам - мало ли каких сюрпризов можно ожидать от незнакомцев!

- О! У вас даже радиостанция имеется! - увидев антенны на крыше автомобильной будки, произнёс один из пришедших строем партизан.

- Давайте сразу договоримся - вы не видели нас, а мы - вас, - поспешил я прервать разговоры не по делу. - Рассаживайтесь кружком, да и приступим помолясь.

- Разве вы не комсомолец? - продолжил расспросы другой. Конечно, я ничего не ответил, а принялся втолковывать этим немолодым мужчинам то, чему меня относительно недавно научили товарищи. Вот, вроде и нехитрое дело, а тонкостей в нём воз и маленькая тележка. Кроме того имеется достаточно много разного рода взрывателей, обращаться с которыми нужно осмысленно. Урок получился насыщенным. Через некоторое время меня сменила Оля, а я вдруг призадумался - эта группа, скорее всего, связана с местным подпольем. Или не подпольем, но людьми имеющими подходы к разным всяким железнодорожным службам. А значит, имеет смысл рассказать им об угольных минах. То есть о тех, что выглядят, как кусок угля и, попав в паровозную топку, взрываются.

Вот о них я и поведал, когда подруга выдохлась и уступила "кафедру" мне.

- Поскольку тротил горит, если не инициирован капсюлем детонатором, то мину следует им снабдить, - вовремя подсказала моя "ассистентка". - Потом завернуть в чёрную бумагу, чтобы, если осыплется или отколется верхний слой, не сразу бросилась в глаза начинка. Ну и форму изделию следует придать неправильную, отрезав уголки или переплавив.... Пришлось переходить к теме выплавки взрывчатки из боеприпасов. Словом, быстро отделаться от учеников не получилось. К тому же люди они оказались не молодые - называли нас сынком и дочкой.

Ушли в сумерках и обещали послезавтра к полудню принести взрывчатки и несколько взрывателей, не похожих на те, что мы смогли им показать. Нас это устраивало, потому что Лючикина всё равно нужно дожидаться здесь.

- А зачем вам такая капитальная землянка? - на прощание спросил всё тот же бухгалтер. - Не зимовать же вы здесь собрались!

- Капитальная, потому что должна выдержать три зимы, а что мы собрались делать - не скажем, потому что не положено, - отрезал я.

- Может быть, поделитесь сведениями о положении на фронтах? - продолжил расспросы этот неуёмный. - Вы ведь слушаете радио.

- Сведения неутешительные. Собственно, то, что сообщают немцы - правда. Соврут они только, если скажут, что взяли Москву.

- Драпает Красная Армия - вздохнул один из дедов.

Я смолчал.

Только ушли партизаны - появился Лючикин. Шесть дней где-то пропадал.

- Немцев кругом много, - доложил он, не мешкая. - На всех дорогах посты, по лесам и полям сплошное прочёсывание. Я только и делал, что убегал и прятался. А больше рассказать-то и нечего. К местам, где спрятаны мотоциклы и другая машина я даже и не пытался подойти.

- Откуда ты про них знаешь, - удивился Фимка. Вернее, все удивились - он просто быстрее спросил. - Мы ведь ни тебе, ни старшине, ни лейтенанту их не показывали.

- По следам нашёл, - как о чём-то очевидном ответил ефрейтор. Впрочем, в фашистской форме он называется гефрайтор - мы же изучаем военно-уставную часть немецкого, чтобы при случае скосить за своих. Налегаем, конечно, на произношение - оно, оказывается, очень неплохо у Михаила, который учил этот язык в школе. Ефим тоже - так что в нашей команде один я начинаю с азов.

На другой день мы внимательно слушали радиопередачу, в которой приятный женский голос называет цифры и, иногда, произносит непонятные фразы. Точно в ожидаемое время у микрофона оказалась другая дикторша, которая произнесла несколько предложений на неизвестном языке - это заняло около минуты, по истечении которой Лючикин подключил наш передатчик и сказал ровно четыре слова на том же самом языке.

- Что она тебе сказала? - первым спросил нетерпеливый Фимка.

- Передала приветы от папы и дедушки. Попросила найти новый аэродром и хорошенько его замаскировать. Всё.

- А что ответил ты?

- Здравствуй, мама. Конец связи.

- Он был в эфире всего четыре секунды, - пояснил я. - За такое время запеленговать нас просто невозможно.

- Твои родители, они кто по национальности? - полюбопытствовала Оля.

- Мама у меня добрая и заботливая, а папа - геолог.

- Информация о национальности - большой секрет, - вмешался я. - Лучше об этом не знать.

- Но ты-то знаешь! - с упрёком в голосе надавил на меня Миша.

- Это случайность, что я догадался. А вообще-то лучше бы и мне не знать.

- Не, это же жуть какая-то! - восторженно воскликнул Фимка. - Ведь мы все могли догадаться, что у Лючикина должны быть родственники, с которыми он разговаривает на незнакомом для нас языке.

- Не должно быть в отсталом языке слова "аэродром" - вдруг спохватилась Ольга. - Вернее, оно, конечно, есть, но заимствованное, то есть звучит так же, как на русском.

- Язык не отсталый, - вступился за родную речь Лючикин. - Он просто другой. В нем существуют понятия, о которых вы даже не слышали.

- Европеоид птица гордая, - поддержал я эвенка. - Не пнёшь - не полетит. А слово "аэродром" можно заменить, например, на "длинная поляна".

- Ты на "бремя белого человека" намекнул? - смущённо спросила Оля. - Извини меня, пожалуйста, Лючикин. Не подумав, ляпнула.

Забота о поисках аэродрома серьёзно нас обеспокоила. Внимательнейшим образом, рассмотрев карты, мы нашли несколько мест, кажущихся подходящими, да вот веры в изделия топографов не было - имели случай убедиться в том, что многое на них устарело. Опять же - забота о маскировке. В общем, с одной стороны сам аэродром нужен, но хлопотать о его обслуживании... у нас тогда на основную деятельность времени не останется. Хотя, маленький самолёт, несущий во тьме ночной одну-единственную бомбу во многие разы эффективней, чем мы со всеми своими фугасами - он не станет мелочиться с уничтожением вагонов, груженных камнями, а выберет непременно целый состав. И подкрадётся незаметно, и скорости уравнять сможет. Да хоть в тендер паровоза попадёт или в любой вагон на выбор. Хотя, лучше жахнуть по рельсам перед локомотивом, потому что последствия крупной железнодорожной катастрофы устранять приходится долго, а это важно для нарушения снабжения.