Инженер. Часть 2. Поиск - Евгений Южин
– Вы, госпожа, извините – скелле-то немного осталось. Вас только в городе теперь и найдешь. Кому паспорт нужен, те, ясное дело, едут туда. А мы их и не видим теперь.
– А кто же детей на дар проверяет? – поинтересовался я.
– Да сами справляемся. Люди, поди, заинтересованы, чтобы с ребенком все нормально было.
Я отпустил Сарриха, которого все это время приходилось держать за локти:
– Спасибо. Иди уже.
Посмотрев вслед стремительно исчезающему старосте, я повернулся к Ане:
– Слышала?
Она кивнула:
– Слышала. Нам это на руку. Хочу к отцу поскорей – там всё ясно станет.
– Ты же бывала здесь – куда идти?
Девушка вздохнула:
– Пойдем, пока они совсем не разбежались.
Вела меня она не на местную станцию, или постоялый двор, а к одному из домов под высоченной двускатной крышей с цветным разрисованным коньком над ней. Нельзя сказать, что поселок обезлюдел, но встречные явно сторонились нас. На галерее, окружавшей здание, были расставлены столы с лавками – почти французское кафе на открытом воздухе. Люди, сидевшие за столами, притихли и съежились при нашем появлении – видимо, слухи о прилете скелле уже разошлись по поселку. Страх перед скелле надежно защищал нас от излишнего любопытства, а наше имущество – от не в меру жадных рук. Вместе с тем мне стало даже жаль Ану, которая в своей стране ощущала себя более чужой, чем на Земле. В этой ситуации трудно было упрекать ее за то, что она частенько говорила «они» о людях, населявших ее страну. Сейчас этот барьер, похоже, стал непреодолимым. С другой стороны, первоначально ее не опознали как скелле, и если бы я не представил ее Сарриху, то, с большой вероятностью, она могла бы оставаться инкогнито. Возможно, в следующий раз так и следовало поступить. Конечно, хорошо не волноваться за брошенный на пирсе самолет, но и ощущать себя оккупантом в своей стране тоже было неправильно. Теперь было невозможно просто пообщаться, поболтать с незнакомцами, узнать новости. Это не Земля, где можно, не сказав никому ни слова, проехать через полстраны, пользуясь разными видами транспорта, быть при этом в курсе всех последних новостей со всех уголков планеты и заказывать покупки или еду, ни разу не увидев живого продавца. На Мау надо общаться, а стена страха вокруг делала это затруднительным.
Усевшись за длинный стол и проводив взглядом соседей, решивших, что они уже пообедали, я сказал Ане:
– Думаю, в следующий раз не стоит признаваться, кто ты такая. Мне кажется, многие вещи упростятся.
– Я привыкла. Думаешь, до этого что-то сильно отличалось?
– Дело не в привычке. Мы собираемся пересечь огромную страну, и лишний раз не стоит дразнить скелле. Я уверен, что о нашем появлении местная будет знать уже сегодня. В принципе, мы и хотели, чтобы они узнали о нас. Но это не значит, что я собираюсь им сообщать, куда мы направляемся. Скажи, пожалуйста, скелле может передать информацию о нас на побережье?
Девушка задумчиво водила пальцем по столу:
– Может. Есть способ.
– А ты, можешь, например, связаться с утесом?
– Нет. Нужен приемник – это такое, как бы тебе сказать…
– Я понял, – и я похлопал рукой по земному рюкзаку, где, среди прочего, лежала парочка переносных радиостанций – две коробочки размером с тонкую пачку сигарет с длиннющими хвостами антенн. Немного подумав, я добавил: – Хотя с твоим описанием и так понятно, куда мы направляемся, – поймав непонимающий взгляд девушки, я добавил: – Ну, красавица и бородатое чудовище – есть такая сказка на Земле. Они сразу поймут, кто ты, а поняв это, и куда ты направляешься.
Наш разговор прервало тихое покашливание. Оглянувшись, я обнаружил, по-видимому, хозяина заведения, который деликатно мялся в стороне, давая нам возможность договорить. Увидев наши взгляды, он мгновенно переместился к нашему столу:
– Чего изволит госпожа?
Глава 14
Вкусно и с удовольствием поев, мы лениво вышагивали по поселку к причалам. Местные жители, видимо, немного привыкли к нам и уже не прятались опрометью, хотя и продолжали держаться настороженно в стороне. Я нес рюкзак, набитый вкусностями, которые нам любезно презентовал хозяин заведения. Мое предложение расплатиться встретило искреннее недоумение Аны и испуганное возмущение ресторатора. По неуловимому изменению света чувствовалось, что день уже перевалил местный полдень.
– Ань! А вот если бы ты была среди сестер и тебе надо было бы остановить таких летунов, вроде нас, как бы ты поступила?
Девушка некоторое время молчала, сохраняя надменный вид – привычную маску для общения с простыми людьми, – потом, хмыкнув, ответила:
– Определила бы, куда они направляются, отправилась туда и устроила засаду.
– Ну, хорошо. Вот мы прилетаем к твоему отцу, а рядом с ним, во дворе, например, стоит десяток скелле. Что мы будем делать?
– Наше поместье, если ты еще не в курсе, – наша суверенная собственность. Никто скелле туда не пустит, а если они попробуют зайти силой, то это уже будет война. И войну эту поддержат все аристократы, по понятным причинам. Король и его семья тоже аристократы, между прочим, и у них тоже есть право «сетта».
– Как ты сказала? «Сетта»?
– Это древний закон, который чтут еще со времен до Второго поворота – суверенная власть аристократических семей на территории их родовых поместий и не только.
– Ну ладно. Отец не пустил сестер в поместье, они встали за воротами. Что они могут сделать? Вот летим мы, такие красивые, и тут – бац!
Женская логика – она еще та логика:
– Тебе пора побриться, Илья.
Я с деланным изумлением уставился на нее:
– Полагаешь, тогда я стану неотразим для скелле?
Девушка фыркнула:
– Тогда, может быть, никто не вспомнит об одном мун, который убивал скелле налево и направо.
Я обиженно пробурчал:
– Утром только побрился. Мне что теперь, два раза в день морду скрести? – затем вернулся к прежней теме: – Так все же, что бы ты сделала?
– Подождала бы, пока не подлетят поближе, и долбанула бы, например, ледяным копьем. Если подлетят совсем близко, можно просто сжечь.
– А можно поконкретнее? «Поближе» – это на сколько в метрах? И что такое «совсем близко»? И что такое «ледяное копье»? И как именно жечь будем?
Разговаривая, мы уже спустились к воде, где на
