Сын палача - Андрей Сергеевич Ткачев
Миледи тут же побежала в дом. А в ворота въехали остальные, на трех лошадях; Келдрин, бледный и окровавленный, сидел, привалившись на спину сына. Барнсар тоже был бледен, но по совершенно иной причине.
Из дома навстречу им бежали слуги с большим куском плотной ткани.
– Нужно осторожно снять его с лошади и уложить на ткань!
С аккуратностью исполнения распоряжения возникли проблемы. Напуганные слуги дрожали, а члены рода, молодые маги, не боялись, но были вымотаны напряженной поездкой.
– Успокойтесь вы! Он – фронтовой маг, а значит, запустил укрепление тела просто как реакцию на боль. Пара толчков и встряхиваний его не убьет. А вот промедление может!
Мои слова произвели должный эффект, и вскоре Келдрин был на полотне, разложенном на земле. Но прежде чем нести его в особняк, я нагнулся к нему, чтобы осмотреть рану. Точнее, как оказалось, две раны, не сквозные.
– Чего мы ждем? – нетерпеливо спросил один из молодых людей.
– Не ори под руку! – рявкнул на него Барнсар, переведя взгляд на меня, ожидая моих указаний. По-видимому, его не обучали оказывать полевую медицинскую помощь.
Действительно, из всех присутствующих боевой опыт был только у меня и у Келдрина. Хорошо, что Барнсар это осознает, но мое внимание больше сосредоточено на раненом.
Два пулевых ранения в грудь – плохо. Живучесть мага не дала ему пока умереть, но время уходит, быстро уходит. К тому же огромная потеря крови. Келдрин едва в сознании, скорее даже в боевом трансе, сконцентрирован только на поддержании жизни и полностью игнорирует окружающий мир.
– Поднимайте аккуратно и несите в дом, куда укажет госпожа Нола.
Из особняка, едва мы успели схватиться за ткань, выбежала Орриса.
– Дорогой! – крикнула она, бросившись к нам.
– Держите ее, – поморщился я. – Не дайте потревожить раненого!
Сын вышел навстречу матери, перехватив ее в нескольких шагах от нас, и обнял, пытаясь успокоить вырывающуюся женщину. У Оррисы началась истерика.
– Пустите меня! Как вы смеете! – прокричала она, не в силах видеть происходящее.
– Барнсар, – обратился я к наследнику рода. – Уведи свою маму и дай ей какое-нибудь успокоительное. Сейчас она ничем не поможет и будет только мешаться под ногами.
Парень серьезно кивнул и, несмотря на сопротивление хозяйки поместья, увел ее куда-то в сторону. Мы быстро, насколько это было возможно, несли главу рода в дом, замешкавшись только на входе с открытием второй створки широких дверей, которая давно не отпиралась. Войти в холл, где ждала нас Нола, мы смогли только после того, как один из молодых людей просто шарахнул магией, спалив заевшие запоры.
– Комнату подготовили? – быстро спросил я у миледи.
Женщина на мгновение замерла, с беспокойством смотря на Келдрина и не решаясь к нему приблизиться, но отвела от него взгляд и решительно кивнула мне:
– Да, конечно! Идите за мной!
Маги рода, аккуратно перехватившись, чтобы маневрировать в узких проходах дома, понесли своего главу в одну из комнат на первом этаже, в которую слуги уже вносили все необходимое для обработки ран.
– Кладем его на раз-два. Раз… Два… – командовал один из магов рода.
Получилось немного резко, но Келдрин был уложен на ровную поверхность, что и требовалось.
– Держите его конечности, а лучше привяжите чем-нибудь.
За спиной продолжала маячить Орриса, не желающая уходить, но уже не мешающая своими криками.
– Зачем? – не понял Барнсар.
Хотелось выругаться, но я сдержался, занятый мытьем рук:
– Затем, что у меня нет анестезии, и я не маг жизни, чтобы его обездвижить или обезболить. Не хочу, чтобы он среагировал на боль в ране и шарахнул в нас драконьим пламенем.
– Да, точно! Делайте, что нужно! – подтвердил наследник мои указания.
Пока молодые люди снимали свои ремни и фиксировали руки Келдрина, я взял острый нож и вернулся к раненому. Вздохнув, провел по лезвию пальцем, нанеся на него достаточно тонкие чары, и начал медленно срезать ткань вокруг раны. Магия быстро разрушала и старила ткань, за счет чего острие почти не встречало сопротивления, но все было в грязи, и одежда, и рана. Полагаю, Келдрин после ранения свалился на землю и даже некоторое время еще оставался на ней, и, конечно, никто не догадался на месте обработать ранения хоть как-нибудь. Тот же наследник рода владеет аспектом огня (про возможности остальных пока, к сожалению, не знаю) и мог хотя бы прижечь раны, чтобы избежать загрязнения. Вот что значит отсутствие опыта. Наверняка первым делом бросились за стрелками.
Отложив нож и куски ткани в сторону, я сосредоточился, используя еще одно заклинание. Магия хаоса, которая тратила много моих сил, временно обращала землю и грязь в воду, небольшой обман реальности. Благодаря чему я мог обходиться без специализированных инструментов и реагентов, без которых ни один медик не стал бы работать с раненым. Военный опыт учит и не таким ухищрениям, если, конечно, хочешь выжить и спасти своих товарищей.
– Чистую ткань! – приказал я, не оборачиваясь.
Заклинание не продержится долго, и я принялся обтирать кожу, вместе с тем с помощью магии вытягивая грязь, обращенную в воду, из раны. Моя рука дергается от судорог и напряжения, и тряпка становится насквозь грязной – заклинание перестало действовать, но раны практически чисты. Правда, из второго, нижнего отверстия медленно идет почти черная кровь, что изначально я списал на загрязненность.
Как только было с этим закончено, я взял с передвинутого ближе столика с принесенными по моему указанию вещами бутылку со спиртом, немного которого вылил в чистую миску, туда же добавив чистой воды, в пропорции один к трем или четырем, чтобы разбавить концентрацию изначального ингредиента. Нельзя было спалить края раны слишком жестким раствором.
Обработав руки перед тем, как приступить к оказанию первой помощи, я проверил, как дышит Келдрин. Слава Мировому Духу, но не было слышно ни хрипоты, ни еще каких-то звуков, которые бы сигнализировали о попадании пули в легкие. Будь иначе, то, боюсь, в этом случае без хорошего врача или мага жизни вообще опасно приступать к оказанию помощи.
Да, раны не были сквозными, что, с одной стороны, хорошо – он не мог потерять еще больше крови, намного больше, чем сейчас, но с другой – пули все еще оставались в теле. Переносить его было рискованно, конечно, но трогать рану прямо на улице – еще опаснее.
– Как он? – лез под руку Барнсар.
– Он ранен, пули еще в теле, – я отвечал рублеными фразами, внимательно изучая ранение, – легкие не задеты, судя по медленному кровотечению, важные артерии тоже. Но крови потерял много. Вытащим пули из тела и остановим кровотечение.
– А
