Осколки легенд. Том 2 - Андрей Александрович Васильев
Вот и получилось, что всем хорошо и весело, а он не знает, куда себя деть. Нет, сначала он попытался найти леди Кролину, чтобы просить ее составить ему компанию, но, увы, не преуспел. Да, может, и к лучшему. Все же не слишком пристойно звучало бы сие предложение. По сути, он же просит прекрасную даму провести с ним ночь. Да, смысл в эти слова вложен другой, но тем не менее!
После Гунтер попробовал отыскать своего друга Хейгена, но тот тоже куда-то запропастился, даже шебутная леди Трень и та не знала, где он есть, как, впрочем, и его приятель Флоси. Впрочем, последний был пьян в лоскуты, и только что-то невнятное мычал из-под телеги, с недавнего времени ставшей ему домом.
Под конец бедный рыцарь предложил одному приятелю подменить его на караульной службе, но и здесь получил отказ. То ли тому тоже некуда идти было, то ли снова начали в ордене гайки закручивать – поди пойми. И в результате все вышло как вышло. Фон Рихтер оказался в Эйгене, в каком-то небольшом кабачке, в компании кувшина вина, уже второго по счету. А теперь еще и вот странной девицы, которая заявляет, что он ей что-то должен.
Да и ладно! Он согласен, что это так. Лишь бы не ощущать себя никому не нужным человеком.
– Ты понимаешь, я тут одного недомерка-гоблина пнула, – вещала тем временем девица. – Не по злобе, на нем написано было, что, мол, если хороший пендель отвесить, то из этого уродца разное добро посыплется. Так и вышло! Фейерверк получила, красивый, кстати, в виде дракона, колпак новогодний пестрый, леденцов коробку. И еще письмо. Я его развернула, а оно как пшикнет! И клубы дыма повалили. Оказалось, это сюрприз такой. Кто данное письмо откроет, тот попал.
– Куда попал? – уточнил рыцарь.
– По жизни попал, – мрачно ответила ему девица. – В ней, если ты не знаешь, многое решает удача, а ее-то у меня и забрали. И если до конца новогодней ночи, точнее до первого луча солнца, она ко мне не вернется, то все, добра от этого года можно не ждать. Зато если смогу ее снова отыскать, то все сложится как надо, и даже еще лучше. Для того мне и нужен рыцарь. Так в условиях было сказано. Кому еще идти в замок злой колдуньи с прекрасной дамой, взывающей о помощи? Только ему, рыцарю. Правда, с удачей у меня теперь туговато, потому мне конкретно ты достался. Но тут уж ничего не поделаешь, что есть, то и есть. Ага, вот и пирог принесли! Сейчас я его съем, и мы отправимся мне помогать!
– А что за колдунья? – уточнил фон Рихтер деловито. Он с радостью ощутил, что хмельной угар в голове развеялся, а привычная для воина дорог собранность и готовность к действию вернулась.
– Да фиг знает, – с набитым ртом проговорила девушка. – Колдунья как колдунья. Наверное, старая, страшная и все такое… Написано было, что она в новогоднюю ночь забирает удачу у двадцати пяти прекрасных юных дев, варит из нее зелье, делит на двенадцать порций, после весь год ежемесячно его употребляет и чудачит всяко. То замок новый себе у кого отожмет, то приворожит юного менестреля, да так, что тот сам верит в то, что он счастлив с немолодой в общем-то гражданкой, то еще чего… Мало ли куда могут завести женские фантазии? Но лично я с ней делиться чем-то своим не желаю. Мое – оно мое и больше ничье.
– Такая маленькая – и такая жадная, – чуть укоризненно произнес Гунтер.
– Все так, – подтвердила девушка. – Можешь осуждать. Блин, вкусно как! Так бы никуда и не ходила. Да что ты на меня уставился? Шучу, шучу я!
– Тебя как зовут? – уточнил рыцарь.
– Таш… – на автомате было отозвалась эльфийка, но не договорила, а после быстро поправилась: – Эльманитигуэль.
– Хмм, – озадачился Гунтер. – Сложно запомнить с первого раза. Видно, ты из старинного и знатного эльфийского рода, только у них такие витиеватые имена. Эльманит… ману…
– Просто Эль, – предложила девушка. – И тебе проще, и мне тоже.
У Гунтера с самого начала возникло предположение, что это не сильно-то и настоящее имя, а теперь оно только укрепилось. Скорее всего, его нежданная нанимательница и сама не сможет второй раз воспроизвести ту абракадабру, что придумала на ходу. Но вслух фон Рихтер говорить ничего не стал. В конце концов, в беду она попала на самом деле, а так ли ее зовут, иначе, – какая разница?
– А как мы доберемся до того места, где обитает твоя обидчица? – поинтересовался рыцарь у Эль. – Если обычными путями, то до рассвета точно не успеем. Близ Эйгена подобная нечисть не селится, это все знают, а…
– Свиток перемещения, – вытирая рот, перепачканный черничным вареньем, сообщила ему девушка, достав из напоясной сумки скрученный в трубку пергамент. – Прилагался к письму. Вжик – и мы на месте. Хорошая штука. Магия, блин!
– Я знаю, что такое свиток перемещения, – мягко произнес рыцарь. – И еще. Позвольте представиться, прекрасная леди Эль. Мое имя Гунтер фон Рихтер, служитель ордена Плачущей Богини, и мой меч, равно как и моя жизнь, всегда к вашим услугам.
– Если бы я чуть-чуть помладше была, так сейчас кипятком начала бы… Кхм… Да.
– Кипятком? – изумился Гунтер. – А при чем тут кипяток?
– Неважно. – Щеки Эль чуть-чуть порозовели – Итак, верный рыцарь, спасем мою удачу?
– Мне очень жаль, леди Эль, но про верность я не упоминал, – уточнил фон Рихтер. – Вам принадлежат только меч и жизнь. Моя верность отдана другой даме, раз и навсегда.
– И как имя этой счастливицы? – заинтересовалась эльфийка. – Жизнь исключительно разнообразна, ну как мы с ней столкнемся на узкой дорожке? Я непременно ей скажу о том, какое чувство зависти у меня она вызвала.
– Кролина, – со вздохом ответил рыцарь. – Самая лучшая, самая прекрасная…
– Самая-самая, – подытожила Эль, с печалью отодвигая от себя пустую тарелку. – Я поняла. Что ты встал? Идем, идем. Ночь не станет нас ждать.
В городе тем временем продолжалось веселье, игроки и НПС широко праздновали приход праздника. Небо над Эйгеном было расцвечено сотнями фейерверков, по улицам топотали сотни ног; пение, радостные крики и смех слышались повсюду.
Улица, на которой находилась харчевня, не являлась исключением, по ней туда-сюда перемещались люди, орки, гномы и прочий игровой люд.
Мало того – вышедшую парочку чуть сразу же не затоптала толпа игроков, мчащаяся за низкорослым гоблином, сжимающим заплечный мешок и
