Эпоха теней - Ярослав Маратович Васильев
От начальства Гай отправился сначала решать бумажные вопросы, а к вечеру добрался в сектор штаб-квартиры, который выделили под его отдел. Там уже ждали стажёры и те, кто станет сотрудниками нового подразделения. Гай невольно улыбнулся, потому что биографии подчинённых он уже успел наспех посмотреть. Сплошная молодёжь или те, кто не ужился в здешнем болоте.
— Здравствуйте. Давайте знакомиться живьём, а не только по анкетам. Итак, я ваш новый начальник, полковник Морель. Работу вам обещаю беспокойную и сложную, зато интересную. Ну как, согласны?
Судя по тому, как загорелись глаза не только у молодых парней и девчонок, но и у тех, кого ему спихнули «балластом», с мотивацией Гой угадал.
За следующие четыре месяца стало понятно, что прав новый начальник оказался во всём. С молодёжью получилось сработаться прекрасно. Они не только боготворили полковника за награды и то, что молодые выпускники академии вместо пучины бумажных дел сразу погрузились в гущу серьёзной службы, причём с опытным наставником. Гай, когда это было не во вред делу, сквозь пальцы смотрел на нарушение омертвелых негласных обычаев местного «болота» и хотя не панибратсвовал, но и никогда не «тыкал» своим начальственным положением. Заодно, если люди не прятались в скорлупу формальностей, это хорошо помогало оценить характер и способности каждого. Из того же Алексея даже без досье без труда получилось выудить нехитрую историю его жизни: родился, учился, поступил в местный университет, а на одном из курсов парнем заинтересовалась Служба. Дальше аккуратная работа психологов, и человек с радостью принимает предложение служить в СБ. Романтика плаща и кинжала всегда привлекала многих.
Жизнь наладилась, вошла в колею. Если и были точки на безоблачном небе, то мелкие. Например Женю единственную понять не получалось совсем, даже проработав вместе с ней несколько месяцев. И это уязвляло его профессиональную гордость оперативника. А ещё раздражало общение с начальством. Нет, людьми все коллеги были хорошими, честными, за рамки приличий и норм службы никогда не выходили, хотя и смотрели на чужака с неодобрением за пренебрежение местными «традициями». Но при этом генерал Унгерн несколько раз встал на сторону полковника, когда тот перетряхивал таможню и «устраивал погром» в работе полицейского управления, хотя начальник планетарной полиции был давним приятелем генерала. Неожиданной проблемой оказалось то, что даже в этих пожилых дядьках до сих пор не умерла тяга к романтике, ради которой они и выбрали когда-то работу в Службе безопасности. И потому сейчас из колодцев души плескалась зависть, глядя на воплощение юношеской мечты перед собой — уж Морель-то, по их мнению, этой настоящей романтики не только выпил полную чашу, но и собрал прекрасные сливки наград.
Впрочем, Гаю ровно-деловых отношений было достаточно, он давно научился ценить людей, которые, несмотря на личные отношения, ставят дело превыше всего. А что до «сблизиться с коллегами», то, даже возглавляя сектор Кёнсан, никогда к подобному не стремился. К тому же дел в здешних авгиевых конюшнях таможни накопилось столько, что работать приходилось не покладая рук. Очень хотелось, когда его отсюда переведут, оставить после себя чётко работающую структуру, которая не допустит повторного накопления проблем и всякого «мусора». Гай бы, наверное, и ночевал в здании Службы — но разум требовал отдыха, смены обстановки, и чтобы усталость не сказывалась на результатах, Гай дисциплинированно каждый день отправлялся домой, также дисциплинированно брал выходные.
***
Так получилось, что совпали погода и работа. Золотая часть осени закончилась, а сама осень уже не казалась сказкой, одевшей город в чудесные и тёплые краски. Наоборот, раздетые деревья и буро-жёлтые листья под ногами выглядели символом увядания. Мелкие капли дождливой мороси по утрам к обеду обычно превращались в свинцовые тучи, плетью ледяных струй хлеставших дома и тротуары, небо скрывалось в мутной каше. Из тёплого и комфортного здания в такую погоду не хотелось казать даже кончик носа. И одновременно таможня прислала очередную сводку. Статистика, отчёты. Самая обычная рутина, к тому же не очень достоверная — каждый второй что-то да старался приписать в свою пользу или закрыть какие-то грехи, мнимые и настоящие. Но именно в этих приписках Гай увидел возможность отыскать ключ к одной схеме контрабанды, над которой они работали весь последний месяц. В пятницу сотрудники отдела один за другим разошлись, Алексей тоже мялся: и начальника бросить нехорошо, и работа важная — и семья ждёт, какой-то домашний праздник. Официально же Алексей числился клерком в какой-то небольшой транспортной компании, так что перед роднёй даже не оправдаться «важной работой». Гай его выгнал, тем более что в таком взвинченным состоянии от парня всё равно мало толку.
А дальше Гай, которого дома никто не ждал, с головой увяз в анализе. И потерял счёт времени. Перекусывал в кафе неподалёку, куда можно было добежать за пару минут. Несколько раз ненадолго засыпал в комнате отдыха на диване… и снова принимался за работу. В очередной раз вернувшись к рабочему месту после то ли завтрака, то ли уже обеда с ужином, Морель столкнулся с ждавшим там заместителем начальника медслужбы.
— Здравствуйте, господин полковник.
— И вам доброго… вечера? Александр Николаевич. Да-да, вы правы. Засиделся я. неправ, не на передовой, можно и отложить. Но могли и просто позвонить.
— Всё понимаю, но ваше здоровье латать потом нам. Ещё я не хотел звонить, потому что… В общем я очень прошу: не подавайте дурного примера. Я понимаю, что вы человек опытный, и свою меру знаете хорошо. Но вы не задумывались, что заодно являетесь образцом подражания для многих из молодого поколения. И если вы позволяете себе халатно относиться к здоровью, ваши подчинённые, особенно стажёры, воспринимают это как карт-бланш в том числе и на своё поведение.
— Спасибо, Александр Николаевич. Я понял.
Тактичность врача Гай оценил сразу как сел проглядывать журнал присутствия, потому что очень хотелось выругаться трёхэтажным загибом. Женя воспользовалась тем, что если сверхурочная работа как-то отдельно не оплачивается, то никто табель не сверяет. Служба не контора, офицеры не офисные клерки, поэтому для их дел существует только два состояния — успешно сделано и громко провалено, и никого не интересует, когда и с какими затратами задача выполнялась. За Женей и Алексеем сохранились их прежние кабинеты, оба помимо нового сохранили и прежний ключ доступа в здание — как только закончится стажировка, они
