Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Псы господни
По дороге он набрал номер. В машине оказался Том — значит, Рик на полевом пункте наблюдения…
— Как дела?
— Пока все тихо, босс, — ответил Том, судя по звукам, что-то жуя. Видимо, только сменились с дежурства.
— Осмотрись. Я сейчас буду.
Инстинкт подсказал графу действовать незамедлительно. Этот подозрительный — кем бы он ни был — может получить доступ к женщине, которую они должны охранять. А этого нельзя допустить…
Мощный мотоцикл в считаные минуты донес графа до точки назначения. Том, стоящий у машины, протянул командиру кусок пиццы.
— Как насчет подкрепиться, босс?
— Я сыт. Я иду туда, прикроешь меня.
— Туда?! Нам же приказали…
— Это вам приказали. Вы должны держаться в тени. Я — нет.
Том пожал плечами:
— Как скажете, босс.
— Еще одно. Здесь может появиться один человек… — Граф описал наскоро приметы. — Он может быть либо в черной «Альфе», либо в фургоне, грязном. Он опасен.
— Сделать его?
— Нет. Но смотреть в оба глаза и позвонить мне немедленно.
— Хорошо, босс…
Осмотревшись по сторонам — ничего подозрительного он не увидел, — граф сошел с асфальта стоянки, пошел по дорожке к нужному ему домику.
Стук в дверь. Молчание…
— Мэм! Откройте!
Молчание.
— Мэм, откройте. Я граф Сноудон, вам нечего бояться!
Молчание. Потом граф услышал какие-то звуки, словно мышь скребется.
— Мэм, мы встречались в Милане. Цыгане, мэм!
Щелкнул замок.
— Что вы здесь делаете?
Граф решил импровизировать. На грани фола. У него было удостоверение прикрытия, которое он и продемонстрировал Крис. Удостоверение ему выдали давно, еще во время его крайней спецоперации в Белфасте, про которую он старался забыть. Сдать удостоверение он забыл, и теперь оно путешествовало с ним в тайнике в раме мотоцикла. Именно это удостоверение он и сунул под нос ошалевшей Крис.
Спецотдел. Четырнадцатое разведуправление.
— Так ты… полицейский?
— Позвольте, я объясню вам все в другом месте, мэм. Надо уходить отсюда, и немедленно. Они могут появиться в любую минуту.
Если бы графа Сноудона видел сейчас тот, кто отправлял его на задание, его бы, наверное, хватил инфаркт. Задание предусматривало тайное прикрытие британской журналистки, отправленной, чтобы кое с чем разобраться. Но планы и так пошли кувырком, граф ощущал вмешательство как минимум одной посторонней силы, и он принял решение импровизировать.
Они выбрали небольшую забегаловку в предместьях Рима, прокатившись немного по кольцевой. Это было старинное здание, раньше жилое, а теперь переделанное под забегаловку на первом этаже и небольшую придорожную гостиницу на втором и третьем. Здесь была дровяная печь, на которой готовили настоящую итальянскую пиццу, дешевую и сытную.
Крис проголодалась и ела на самой грани приличия. Графу же кусок в горло не лез, несмотря на то, что он был голоден…
— Так это правда? — спросила она, расправляясь с очередным куском пиццы.
— Что именно, мэм?
— То, что вы мне передали в Лондоне? Это были вы?
— Я не знаю, о чем вы говорите, мэм.
— Ну да, конечно… — Крис саркастически усмехнулась. — Тогда что вы здесь делаете, господин шпион?
— Я не шпион. Я армейский разведчик.
— Ну да, конечно…
— Это так. Вы в курсе, что происходит в Белфасте? Следите за жизнью страны?
Чертов патриот… — зло подумала Крис. Конечно же, он дворянин, как иначе. В сознании самой Крис патриотизм представлялся чем-то вроде опасного помешательства. Вот из-за таких вот дворян — патриотов как с одной, так и с другой стороны — случился кошмар Девяносточасовой войны.
— Я слышала про то, что несколько тысяч ублюдков не могут поделить город, только и всего.
Граф кивнул:
— Можно и так сказать. Но террор не может продолжаться вот уже сорок лет без постоянной и очень серьезной подпитки извне. Я здесь, чтобы расследовать направления этой финансовой подпитки.
Крис, несмотря на то, что была напугана, утомлена и сбита с толку, почувствовала интерес. В конце концов, она была журналистом-инвестигейтором.
— И что-то нашли?
— Да, можно и так сказать, мэм…
Крис лихорадочно пыталась понять, каким образом выманить эти сведения, но граф «помог» ей сам.
— Чертовы лицемерные ублюдки… — Граф Сноудон достал из кармана фляжку, судорожно глотнул и убрал, не предлагая даме.
— Церковь полна лицемерия, — поддакнула Крис, — это их бизнес.
— Бизнес? Вы называете это бизнесом? Они делают деньги на крови! Вы знаете, кто такой Да Скалья?
— Что-то слышала… — неопределенно ответила Крис. На самом деле слышала она куда больше, конечно.
— Банк Ватикана. Это же вотчина мафии. И они не просто так вкладывают деньги в продолжение беспорядков в северных графствах. Вы знаете, что через Северную Ирландию пролегает основной путь доставки героина в Соединенное Королевство!
— Никогда о таком не слышала.
— Поверьте, то еще дерьмо. Эти ублюдки доставляют героин в тюках с гуманитарной помощью. Всякие католические фонды собирают помощь, и кто-то сует в пакеты с детской одеждой другие пакеты. С порошком. Понимаете?
— Ужасно.
Граф снова отхлебнул из фляжки, имитируя «потерю тормозов».
— Ладно. Все это дерьмо. А вы что тут делаете?
— Я политический репортер. Делаю репортаж о Пятой Республике, как она живет после упразднения монархии. Я могу использовать информацию?
Граф покачал головой:
— Не советую, если не хотите оказаться в сточной канаве. А как вы оказались в том мотеле?
— Да так… Одна очень неприятная история. Кто были те люди?
— Я подозреваю, что мафиози. Вы сунули во что-то руку, и им это не нравится. Может, вам лучше покинуть Рим?
— Я не сделала репортаж. Мне не заплатят.
Граф пожал плечами:
— Воля ваша. Давайте я вызову вам такси…
20 июня 2014 года Рим, Римская республика
Настало время проверить, много ли натекло крови…
Все больше и больше убеждаюсь, что мир стал одной большой деревней. Просто невозможно никуда ступить, не отдавив ногу своему другу. Или недругу, что лучше. Главное — это разобраться, друг или недруг перед тобой.
Пятница, самый благословенный день недели, конец рабочего дня. Работа закончена, вечер, на римские холмы неспешно опускается покрывало ночи, и серебряные гвозди звезд надежно держат черный бархат ночных декораций. Впереди — два выходных дня, которые можно провести как тебе угодно: например, сесть на скоростную машину «Гран-Туризмо» или на скоростную электричку и отправиться на озеро Комо. Или еще куда-нибудь, где можно предаться гедонизму, отдохновению или даже разврату. Но вечер и ночь пятницы у римского высокого общества принято было проводить в Риме.
Это был бывший отель, переоборудованный под доходный дом, а потом, когда отменили законы против роскошествования и в моду стремительно вошла la dolce vita, это здание купил и переоборудовал под один из своих домов барон Карло Полетти, в прошлом году покинувший пост председателя Совета директоров Банка ди Рома, ставшего под его чутким руководством крупнейшим банком Италии и восьмым в мире. Несколько дней назад я позвонил ему и передал привет от баронессы Антонеллы Полетти, Луны, матери Люнетты и его, получается, мачехи. В моем понимании, он имел какие-то общие дела с Луной и после того, как она сбежала в Тегеран. Да не какие-то, а более чем конкретные — в моем понимании, Луне больше не к кому было обращаться, кроме как к барону Полетти, если она хотела выполнить поручение шахиншаха Хосейни и разместить в западной банковской системе огромные, без преувеличения огромные деньги шахиншаха, которые он получал, эксплуатируя свою страну. Речи о ненависти тут не могло быть, к тому же Луна наверняка подстраховалась: с помощью британской разведки похитила сына барона Полетти и взяла его в заложники, как гарантия того, что барон выполнит свои обещания перед ней. Таким образом, деньги шахиншаха попали в Банка ди Рома, позволив ему быстро стать крупнейшим банком Италии, а когда акционерам стало понятно, что больше поступлений не предвидится, они вежливо попросили барона выйти в отставку. Просто для того, чтобы, как только кто-то придет за деньгами, сделать большие круглые глаза и сказать, что они ничего об этом не знают. Этим, оказывается, не только швейцарцы балуются — открывают номерные счета, а когда владелец счета умирает, не сообщив номер и код доступа наследникам, просто присваивают деньги себе. Я даже подозреваю, что за деньгами приходили — генерал Абубакар Тимур приходил, — и именно с этим связано неожиданное перемещение самого удачливого финансиста Италии, финансового кудесника, с поста президента банка на пост, много что значащий в стратегии, но мало что значащий в тактике председателя Совета директоров банка. Акционеры Банка ди Рома понимают, что с генералом Абубакаром Тимуром шутки плохи, он не обычный бизнесмен и даже не диктатор, а бывший генерал спецслужб и ныне профессиональный террорист. Если он не получит деньги, он убьет кого-нибудь, причем не рядового банковского клерка, а кого-то из владельцев или руководства банка. Если и это не поможет, он еще кого-то убьет, а потом еще и еще. А если обратиться к помощи государства, то надо будет объяснить, что от банка хочет самый опасный террорист на планете. И тогда выяснится, что на протяжении многих лет банк скрывал деньги шахиншаха.
