Майкл Стакпол - Возрождение Завета
– Вы ведь не оставили мне выбора? Учитывая сельское обаяние замка и все, что Ивонна обещала Шеррил, соблазняя ее сюда приехать, а через нее воздействуя на меня, – что я еще мог поделать?
Это, кажется, будет труднее, чем я думал.
Виктор кивнул и повел Томаса по деревянным ступеням в большой зал замка. Вся южная стена от пола до потолка была стеклянной и открывала вид на ледник и горнолыжные склоны окружающих гор. На стенах висели головы убитой дичи, и решетка толстых, грубо обтесанных бревен отделяла нижнюю часть зала от крутых скатов крыши. У восточной стены в большом камине трещал огонь, а у северной располагалась лестница, ведущая в коридоры северного крыла здания.
Виктор жестом пригласил Томаса сесть в мягкое кресло, а сам остановился перед чучелом саблезубого снежного тигра.
– Я знаю, что сделал вам и вашей семье, – и я принимаю на себя полную ответственность за эти немыслимые действия. Для вас, для всех это просто омерзительно, и я с этим согласен – теперь, но я хочу вам объяснить, почему я это сделал.
Томас остановился перед креслом, но не сел.
– Вы очень во мне ошибаетесь, если думаете, что объяснения, которые вы мне хотите дать из тени этой хищной морды, будут приняты за чистую монету. Не думайте, что я из тех, кем можно вертеть, как марионетками.
Виктор поднял глаза, поморщился и шагнул в сторону.
– Поверьте мне, здесь марионетка не вы, а я. Это уютное убежище было построено Алессандро Штайнером для себя. Вы, быть может, его помните, в отличие от меня, – он умер, когда я был еще ребенком. Он был Архонтом, которого низложила моя бабка – настоящая Катрина Штайнер. Моя сестра Катарина предоставила этот замок мне в пользование как напоминание, что я, как Алессандро, был смещен Катриной Штайнер.
Томас прищурился:
– Если вы это знали, зачем согласились?
– Потому что Катарина тогда не знала, что в свое время в Нагельринге мы с друзьями активно использовали это шале – для занятий и для отдыха. Для меня это приятные воспоминания. Когда я впервые здесь оказался, я решил сделать этот дом своим, искупить вероломство, которым занимался Алессандро. Предоставив мне это шале, она отдала мне нечто, что я всегда считал своим.
– Как отдаст вам когда-нибудь Лиранский Альянс, вы на это надеетесь? – Генерал-капитан медленно наклонил голову. – Вы либо очень самоуверенны, либо очень глупы.
– И то и другое, наверное, – пожал плечами Виктор. – Или мне хочется, чтобы другие так думали обо мне. Садитесь, прошу вас. Я не надеюсь обелить себя в ваших глазах, но, быть может, вы лучше поймете, кто я и что я.
– И зачем мне это может быть нужно?
– Поможет вам решить, насколько вы можете и хотите мне доверять.
Томас кивнул и сел.
Виктор охватил себя руками – ему вдруг стало холодно в толстом вязаном свитере.
– План создания дубля для вашего сына возник у моего отца по двум причинам. Первая – это факт, который может быть вам известен или неизвестен: более тридцати лет назад Максимилиан Ляо почти захватил Федерацию Солнц, создав дубль моего отца и посадив его на трон. Моего отца похитили – все это дело будто выдрано из романа Дюма «Железная Маска». Самое смешное, что именно «железная маска» спасла моего отца, поскольку только он мог включить последовательность зажигания своего «Мастера Битвы» с помощью секретного кода, который не мог быть известен самозванцу.
– И это вдохновило вашего отца заменить моего сына своей марионеткой?
Виктор покачал головой:
– Совсем нет. Поступок Ляо показал моему отцу, как можно использовать дубля. Я в буквальном смысле обязан этому факту жизнью, потому что дубль моей матери находился в Лиранском Содружестве, а настоящая Мелисса – с моим отцом – в Федерации Солнц. Дубль моей матери даже спас жизнь первой Катрины Штайнер, помешав попытке ее убийства. Если бы не этот дубль, я бы никогда не был зачат и политический пейзаж Внутренней Сферы был бы совсем другим.
И это навело меня на мысль об использовании дубля, заменяющего вашего сына. Вы видели в этом одно только зло, но мои намерения состояли в том, чтобы выиграть время – год или два. Мне нужно было время, чтобы подавить бунт на Острове Скай. Ваш сын умер естественной смертью. Если бы я попытался скрыть от вас этот факт, это не изменило бы истины: его жизнь нельзя было спасти.
Томас медленно кивнул:
– Вы хотите сказать, что не видите в своих поступках ничего плохого?
– Нет, генерал-капитан, я этого не говорю, но у меня не было намерений причинить кому-либо зло. Вы получили историю болезни вашего сына. Наверняка ваши специалисты-медики сказали вам, что мы сделали все возможное.
– Я не думаю, что вы убили моего сына, принц.
– Хорошо. – Виктор минуту помолчал, вздохнул. Вот и оно. – Я знаю, что глупо было думать, будто лицо, подставленное вместо другого во время пребывания в больнице – в процессе выздоровления, когда человека никто не видел, – может заменить реальную личность и захватить ее власть. Это не входило в мои намерения. Этого не могло случиться – просто не вышло бы, – и вам придется поверить, что у меня хватило ума это понять.
Генерал-капитан сумел почти полностью скрыть свою реакцию.
– Мне никогда не приходилось считать вас глупцом, принц Виктор.
Чуть заметная дрожь в голосе да участившееся мигание ѕ только по этим признакам Виктор понял, что его гамбит удался.
– Ценю вашу доброту, генерал-капитан. – Виктор говорил ровным голосом, хотя ему хотелось завопить от радости. Единственным хорошим результатом провала с сыном Томаса Джошуа была серия генетических тестов, убедительно доказавших, что Томас действительно отец Джошуа, но не имеет никакого отношения к Изиде Марик. Изида была рождена вне брака одной из любовниц Томаса Марика, когда все думали, что он погиб при покушении. Томас ошеломил всех, появившись после полуторагодичного отсутствия. Обезображенный шрамами, он все же был готов принять на себя долг наследника генерал-капитанства Лиги Свободных Миров.
Насколько знал Виктор, только ему, горстке его советников, самому дублю и персоналу Комстара была известна правда о теперешнем Томасе Марике. Виктор полагал, что этого человека подставила вместо настоящего Томаса Марика предыдущий Примас Комстара, Миндо Уотерли, – так она пыталась организовать революцию, которая должна была поставить всю Внутреннюю Сферу под ее власть. Этот план погиб вместе с ней, но власть Томаса над Лигой Свободных Миров означала, что он вполне может воскреснуть. Тот факт, что Мир Блейка – отколовшаяся группа реакционеров Комстара, все еще державшаяся мистицизма, который был ядром верований Комстара, – захватил Терру, означал, что пассивная позиция Томаса может и измениться,
Виктор понял, что в некоторой части его предположения относительно Томаса могут быть ошибочны.
Что, если он не знает, что он не настоящий?
Реально это значило мало – тонкие намеки Виктора на то, что знает он, пропадут зря, но если Томасу нужны такие напоминания, чтобы понять, что Виктор – очень неприятный враг, то ситуация еще хуже, чем Виктор полагает.
Придется попросить Джерри Томаса рассчитать последствия того, что Томас – спящий агент. Если Мир Блейка ждет, чтобы его активизировать, то может потребоваться радикальная смена политики, и эту возможность следует учесть.
Снова вернувшись мыслями к своему гостю, Виктор развел руками:
– Надеюсь, вы теперь чуть больше понимаете, почему я сделал то, что сделал. Я был воспитан и обучен как воин, а мне пришлось узнать о политике гораздо больше, чем мне когда-либо хотелось, но я понимал: это необходимо, чтобы хорошо служить своему народу. Хоть я и воин, но хочу, чтобы вы знали: я не считаю войну первым средством в любой ситуации. Я предпочел бы побеждать сотрудничеством, а не битвой.
– Весьма просвещенная позиция.
– Я хочу также убедиться, что мы все читаем из одного файла данных то, что относится к текущей ситуации. – Виктор поднял глаза и пристально, не мигая, всмотрелся в лицо Томаса. – Я знаю, что недавно вы встречались с моей сестрой.
– Вы имеете в виду Катрину?
ѕ Да.
– А, конечно, встречался. – Томас слегка улыбнулся. – Я также встречался с Ивонной по некоторым конституционным вопросам, связанным с восстановлением Звездной Лиги. Вы хорошо поступили, выпустив ее представлять вас на этих заседаниях. Она очень умна и довольно свирепо не дает нам отвлекаться в сторону.
– Да, ее успехи впечатляют. – Виктор улыбнулся шире, чем собирался, но решил, что нет большого греха показать Томасу, как он гордится сестрой. Если Томас ее уважает, больше шансов, что он не станет плести интриги, когда экспедиционный корпус отбудет на битву с Кланами. – И все же я хотел бы говорить с вами о Катарине. Я знаю, что вы друзья.
– Этот неофициальный союз порожден обстоятельствами, принц Виктор. Она не больше может позволить себе войну со мной, чем я с ней.
