Эдвин Табб - Технос
— Вы — путешественник. Наверное, это прекрасно: новые миры, нетрадиционные обычаи и культуры. Многие ли из них действительно варварски неразвиты?
— Нет, Мада. Обычно колонизируемый мир начинает развиваться довольно уродливо; растет число правительственных зданий, контор, небоскребов, крупных городов и центров. Но общество само по себе может развиваться по-разному, принимая различные внешние формы. На Крене, к примеру, царствует демократия. Ни один закон не принимается без одобрения масс, то есть без референдума. Компьютеры, внедренные повсеместно, лишь облегчают задачу. На планете Фарсо, напротив, у власти находится диктатор, осуществляющий единовластное правление и избираемый большинством голосов раз в пять лет. На Чаросе понятие власти и могущества тесно связано с молодостью и физическими данными и достижениями. Статус определяется количеством побед, одержанных в играх и состязаниях. Пожилые или немощные, те, кто не может принимать участия в соревнованиях, соответственно отодвигаются в класс прислуги.
— Интересная система, — проговорила она. — Те, кто возносится к вершинам из низов, неизбежно станут печься об их благополучии, усматривая в этом гарантии своего собственного будущего.
Дюмарест подлил немного вина в оба бокала, думая о мотивах, интересующих женщину, и спросил, в свою очередь:
— А что представляет собой Технос?
— Общество, в котором все определяют научные достижения и успехи. Всех и каждого. Вам наша культура должна казаться странной. Здесь слишком мало свобод в общепринятом смысле этого слова. Когда-то Технос был другим. В самом начале основой прогресса служила идея всеобщего благополучия; область приложения сил и интересов каждого жителя была просто безгранична, как и его возможности. Сейчас — иначе. Нельзя занять определенную ступеньку в обществе, не получив образования. А все это — следствие начальной утопической идеи о постепенном поднятии уровня интеллигентности населения на основе научного прогресса и процесса всеобщего обучения.
— На основе амбиций и честолюбия каждого, — подвел итог Эрл. — Так почему же вы потерпели неудачу? Где были допущены просчеты?
— Потерпели неудачу?
— Технос находится в состоянии войны. Война, по определению, подразумевает неудачу решения внутренних проблем своими собственными силами и средствами. Чтобы победить безоружного с помощью дубинок, не требуется ни знаний, ни интеллекта.
— Но интеллект и знания требуется, чтобы убедить его делать то, что нужно тебе, придав этому окраску его собственного желания. — Она кивнула. — В чем-то вы правы, но одна ошибка — это еще не неудача.
— Вы сделали их больше, чем одну. Высокоразвитая культура не ставила бы барьеры для желающих посетить планету, путешествуя или по делам. На Технос же из-за этих самых барьеров попасть почти невозможно. Образованные люди, какими вы себя считаете, не имеют права бояться правды.
— А путешественники вроде вас несут только правду?
Он рассмеялся:
— Нет, конечно. Большая часть их просто хочет поменять работу или заработать чуть больше денег для последующих путешествий и перелетов. Здесь, на Техносе, они имеют такую возможность?
— Нет. — Она замолчала, внимательно изучая выражение его лица, настроение, мысли; наконец, сочтя момент подходящим, она медленно спросила:
— Вы не так давно заметили, что обязаны мне жизнью. Считаете ли вы, что уже расплатились со мной?
Эрл посмотрел ей в глаза:
— Нет.
— Вы стремитесь покинуть Технос, чтобы продолжить поиски Земли. Я помогу вам в этом.
— Деньгами, моя госпожа?
— Я дам вам сумму большую, чем требуется для Дальнего перелета, — сказала она поспешно. — И помогу вам покинуть Технос. Но перед этим вы должны будете выполнить одну мою просьбу. — Она слегка задержала дыхание и добавила отчетливо: — Я хочу, чтобы вы убили Технарха!..
Тишина, повисшая в комнате, казалась еще глубже из-за полумрака и бликов света искусственной луны, укрепленной на потолке. Дюмарест взглянул на свои руки и поднял взгляд на женщину. Тихо, но твердо он произнес:
— Я не наемный убийца, госпожа.
— Но вас разыскивают, на Техносе вы находитесь нелегально. Если вас поймают, то вы будете наказаны; очень жестоко наказаны: вас ждут пытки и, возможно, смерть. Пока я на вашей стороне, у вас есть шанс спастись. Кроме того, вы обязаны мне жизнью.
— Вы для этого и спасли меня, госпожа?
— Нет, — она ответила импульсивно, не подумав, и это было правдой лишь отчасти. Она поддалась зову чувств и тела. Но позже, после разговора с Бреклой, после почти не скрываемых угроз она поняла, что остается с Варгасом и его амбициями один на один.
Шерган, Алиса, Мармот, Дехнар — все предали ее. Верховный Совет стал скопищем крыс, бегущих с корабля. Или, быть может, они создали свою противоборствующую коалицию, в которой она не участвует. После смерти Технарха они будут вынуждены выбирать, и тогда ей вполне может удаться упрочить свои позиции.
Дюмарест должен согласиться! Его необходимо убедить и заставить сделать то, что нужно ей!
Наклонившись к нему и стараясь придать своему голосу как можно больше силы, она заговорила быстро, стараясь опередить его попытки отказа:
— Варгас — фактически уже старик, шарахающийся от собственной тени. Он доверяет лишь одному единственному телохранителю. Я могу дать тебе оружие и проводить в его апартаменты. Всего два выстрела — и огромное дело сделано! А потом я дам тебе денег и помогу выбраться с Техноса.
Ее голос становился все напряженнее и пронзительнее:
— Что заставляет тебя сомневаться? Что ты теряешь? Ты уже убивал, и неоднократно; так почему бы не сделать это еще один раз? Ведь я прошу о малом: всего два выстрела — и ты чист передо мной! Сделай это, Эрл! Для меня. Я прошу!
Она требует малости! Убить правителя государства! А после всего сделанного посчитает ли она нужным выполнить свои обещания или просто уберет его с дороги, чтобы он уже никогда не смог заговорить? А если он откажется, то что тогда? Яд в вине?
Тщательно подбирая слова, он проговорил:
— Моя госпожа, похоже, вы обезумели. Вы не сознаете, о чем просите.
— Я прошу вас убить человека, — сказала она. — Бешенного пса, который приведет нас всех к краху. Одержимого амбициями сумасшедшего, который слеп ко всему, что не касается близко его власти и его собственной презренной жизни! Убей его, и Технос пойдет по новому пути, почувствует новые возможности и перспективы, чтобы возродиться!
— У меня слишком мало оснований верить обещаниям знатных людей, — произнес Эрл веско. — И еще меньше — благодарности нации и народа. То, о чем вы просите, госпожа, бессмысленно и недальновидно.
— Вы отказываетесь?
— Убить человека, которого я не знаю? Да, мадам. Я уже сказал и повторю снова: я — не наемный убийца.
Дюмарест поднялся с места, прислушиваясь; входная дверь хлопнула, и, взглянув на женщину, он понял, что и для нее это полная неожиданность, представляющая опасность.
— Прячьтесь, — произнесла она быстро. — В спальне. Старайтесь не шуметь.
Стук у входа повторился; Эрл вошел в спальню и прикрыл дверь, отметив, как Мада прошла к входной двери.
Она открыла ее, и поток яркого света ворвался из коридора в комнату:
— Простите, мадам, — послышался знакомый голос. — Прошу вас отнестись снисходительно к делу государственной важности. Госбезопасность. Мне можно войти?
Керон, узнал Дюмарест. И, судя по его интонациям, он не потерпит отговорок. Эрл развернулся и спешно бросился в ванную комнату. Он тщательно изучил стены: они были слишком прочными. Решетки, служащие для украшения и вентиляции были слишком малы для его могучего тела. Он заметил металлическую заслонку и толкнул ее рукой. Это был мусоропровод. Он, должно быть, выходил в вертикальную шахту, спускающуюся вниз через все уровни здания и оканчивающуюся, вероятнее всего, печью для сжигания. Пока Эрл колебался, не зная, как ему поступить, он услышал голос Мады, постепенно набирающий силу и высоту:
— Как вы смеете! Врываться в мои апартаменты! Неужели члены Верховного Совета не имеют права неприкосновенности?
Керон ответил спокойно и ровно:
— Лишь в тех случаях, когда не затронуты вопросы, находящиеся в компетенции госбезопасности и ее интересы. Я вынужден настаивать на том, чтобы мне была дана возможность осмотреть ваши комнаты.
Металлический скат мусоропровода оказался трубой диаметром около двух футов у начала. Эрл втиснулся в трубу; опираясь на руки, извиваясь и постепенно сползая все ниже, он преодолел изгиб и попытался ногами нащупать вход в вертикальную шахту. Ему это удалось, и он, упираясь ногами и спиной в стенки, начал спуск по основной шахте, которая была около четырех футов в диаметре. Чуть позже он заметил наверху вспышку света и услышал приглушенный голос охранника:
