Олег Рыбаченко - За Родину и честь (СИ)
Руки вывернулись в суставах, босые изящные, девичьи ноги оторвались от земли. Девушка-легенда повисла в воздухе. Помощники палача тут же закрепили на ногах увесистый груз.
Палач внимательно смотрел на тело жертвы. От страшной боли в плече, проваливался рельефный пресс, мускулистое девичье, нетипичное для средних веков загорелое тело, стало потеть. Да она чувствует боль, но какая нужна выдержка, чтобы при этом белозубо улыбаться.
Истязатель спросил:
- Назови имена своих помощников в Бургундском стане!
Жанна в ответил плюнула. Палач, хотя в него и попало, даже не шевельнулся, на его уродливом, бородатом, почти черном лице играла ухмылка:
- Значит в молчанку играем. Хорошо девушка сейчас я тебе помогу.
Палач достал шомпол и воткнул его в рану, после чего начал крутить. Лицо девушки покраснело, с него стал стекать и капать пот, мышцы непроизвольно сокращались, дыхание тяжелое, прерывистое словно после длительного бега. Но что удивительно, улыбка не сходила с ее уст.
Палач досверлил до конца, а затем резко выдернул: зрачки глаз у Орлеанской Девы сузились, но улыбка стала еще шире!
- Крепкая баба! Настоящий батыр! Ну ничего, я заставлю тебя кричать. - Истязатель принялся раскаливать шомпол на бледно-рыжем огне, помощник ката снял с пламени щипцы. Кусая часть стала красной от жара.
Самый смелый человек мог бы утратить мужество, но Жанна смотрела на это так, словно перед ней расстилался стол с яствами.
Палач безбожно фальшивя, пропел:
- Женская ножка, поджарим немножко!
Взяв в руки щипцы, истязатель прикоснулся раскаленным железом к девичьей круглой, слегка запыленной пятке. Он выбирал наиболее чувствительные места на стопе Орлеанской Девы. По помещению разнесся запах паленого мяса. Палач потянул его носом:
- Это очень приятно!
Истязатель действовал аккуратно, распределяя ожоги равномерно по всей подошве. Когда жар слишком уж силен, то сгорает не только кожа, но и нервные окончания, так что в данном случае, нужно большое искусство в причинении боли. Жанна вела себя героически, не издавала и стона, то что ей больно выдавали глаза и капающий пот, но на лице играла улыбка.
Палач, тем временем принялся ломать пальчики.
- Аккуратно, тебе девчонка будет очень приятно!
Жанна произнесла с презрением:
- А что? Как мужик ты не можешь!
Длинные руки палача были сильны. Пальцы трещали, истязатель начал с мизинца. Когда раскаленное железо, ломает ногти и пальчики, это чудовищно. Слышится хруст. Жанна пробует дернуться, но ее ноги надежно скованы, а каждое звено цепи, толщиной с большой палец ноги. Даже ее, закаленные крестьянским трудом и тяжелыми боями мускулы, не в силах порвать столь прочные стальные оковы.
Сломав мизинец палач, довольно хрюкнул:
- Я молодец! Ты девочка, ловишь наслаждение!
Жанна стоически фыркнула:
- Неплохо, только железо слишком холодное!
Палач ответил:
- Да ничего страшного! Я еще тебя поджарю!
Истязатель медленно сломал, прокручивая вокруг своей оси средний палец. Красивые пальцы у Орлеанской девы, длинные, ровные, изящные. Кости крепкие, сломать не легко и палач от усилия даже вспотел. С покатого лба скатилась капелька пота и упала на раскаленные щипцы. Пахнут ноги молодой и сильной девушки, очень приятно. Такую любить большое удовольствие. А мучить, это еще лучше. Вот дошла очередь до большого пальца босой ноги. Правда сил сломать не хватает.
Жанна скрывая муку, сердито рявкнула:
- Ну как слабачье! Не можешь косточку сломать!
Палач плаксиво ответил:
- Ну ничего, вам помогут!
Громадный помощник истязателя подсунул специально приспособление. Большой палец сжало, послышался треск. Палец сломался, палач удовлетворенно произнес:
- А теперь левую ногу!
Процесс пытки весьма приятен. Кости ой как трещат, да еще пылает сожженная кожа. Девушка-легенда терпит, и даже высунула, дразня живодеров язык.
Палач с натужной лаской говорит:
- Если ты во всем признаешься, выдашь сообщников, мы прекратим пытку и будем тебя лечить.
Жанна, давшимся ей с таким трудом равнодушным тоном, ответила:
- Что мне ваша боль!
Покончив с ломкой пальцев на ногах, палач хотел взяться за руки, но врач остановил его:
- Нужно будет, чтобы это стерва еще кое-что подписала, например, признание герцога Бургундского королем Франции, так что руки оставьте в покое.
Палач охотно согласился:
- Да, оставим это на сладкое! А сейчас будем лупить ее плетью!
Помощник истязателя, достал из пламени плеть, из тонких белых от огня цепочек. Жанна скосила глаза и с иронией выкрикнула:
- Что же, это отличная баня!
Палач с ухмылкой ответил:
- Прекрасный веник! Тебе глупышка будет очень приятно и ты будешь балдеть!
Кат размахнулся и врезал. По мощному телу Жанны прошлась судорога.
- Ну как нравится?
Орлеанская Дева ответила, своим слишком низким для девушки голосом:
- А что? Отлично! Только вот удар слабоват!
Помощник изувера врезал снова. Палач словно нараспев растягивая звуки, произнес:
- Два-а-а!
Снова удар, и певучий отсчет:
- Три! Четыре!
Девушка напрягает мышцы живота, ей хочется врезать палачу, но она никак не может его достать.
- Ну подойди ко мне по ближе! - Кричит Жанна.
Живодер дразнит её:
- Да ты и так хороша!
Постепенно спина, плечи и ягодицы, самой известной воительницы всех времен и народов, превращаются в сплошное кровавое, покрытое ожогами месиво. Не смотря на невыносимые муки, Жанна все еще смотрит упрямо, и на очередной вопрос:
- Назови где прячешь украденные у нас клады? - Рычит снежным барсом:
- В твоей плевой бороде!
Палач взялся снова за раскаленные щипцы и схватил ее за алый сосок, на груди, грубо повернул его!
Орлеанская Дева, стряхивая кровавый пот, выдавила из себя:
- Изысканная ласка!
Палач продолжил пытку с другой грудью. Тут неожиданно русая голова Жанны мотнулась и она потеряла сознание.
Врач испуганно вскрикнул:
- Откинулась!
Палач приложил ладонь к шее:
- Да нет! Сердце уверенно бьется! Продолжить?
Врач покачал головой:
- На сегодня хватит! На ней и так живого места нет. Я думаю, от нее ты ничего не добьешься.
Палач с нескрываемой досадой кивнул:
- Ни разу не вскрикнула! Сильный характер, хотя женскому телу очень больно. Но мышцы ее как у очень крепкого мужика.
Врач тихо и даже оглянувшись произнес:
- Ее англичане приговорили к сожжению на костре. У этой чертовки должно хватить сил, чтобы самостоятельно взойти на эшафот. Поэтом обмойте Жанну и поместите в самую охраняемую камеру под усиленной стражей, в оковах.
Палач охотно кивнул:
- Тут все воины охранники новые, наемники. По личному приказу герцога Бургундского всех французов сменили, так что у Жанны сообщников не будет! Ну а затем, мы под усиленным конвоем отведем и сожжем ее на центральной площади. Ох как я буду рад, поднести факел к этим шаловливым, но таким соблазнительным ножкам.
Врач холодно ответил:
- Если Жанна подпишет нужные бумаги, тогда умрет быстро. В противном случае, огонь будет медленным, постепенно пожирающем ее прекрасное тело!
Жанна пришла в себя и зло шепнула:
- Не дождетесь!
В ответ палач взял свежие раскаленные щипцы и резко схватил им разбереженную рану в плече. Сдавил посильнее: Девушка снова потеряла сознание. Ее окатили ледяной водой. После чего сняли с дыбы. Палач буркнул:
- Ну и сучка! Не знаю, что еще придумать! Может изнасиловать ее раскаленным ломом?
Врач отрицательно тряхнул головой:
- Хорошая мысль, но герцог Бургундский придумал что-то лучшее. Ее, святую девственницу, пред казнью на глазах у всей толпы, изнасилуют два твоих помощника. Это будет весьма изощренной местью!
Палач захлопал в ладоши:
- Да это так прекрасно! И я буду видеть?!
- Весь город будет видеть! - Пообещал доктор.
Палач заплясал:
- Эх вы щипцы раскаленные, и гвоздики на пламени каленные! Мучить девушек очень нравится и герцогу-королю в поясок низко кланяться! - Сапоги, кованные железом, лихо барабанили по каменному полу.
Жанну отвели в подземелье, и , оставив в стоячем положении, приковали к кресту. А вокруг выставили надежную стражу!
Олег Рыбаченко в ужасе проснулся. К этому времени пир подошел к концу. Большая часть рыцарей храпела, некоторых уже успели отнести в покои слуги. А на улице глубокая ночь.
