Дмитрий Манасыпов - Район : возвращение
Страшная рожа, или просто Рожа. О, это вообще восхитительный экземпляр. Низенький, плотный, похожий на колобка, переевшего стероидов. Ткань ветровки оливкового цвета, явно приобретённой у каптёра братских войск незалежного Казакстана, туго натягивалась во многих местах, где выпирали глыбы совсем нечеловеческих мышц. Он тащил на плече удобнейший "Миними", каким-то чудом оказавшийся в Радостном, и всем своим видом доказывал то, что нет никто, как мужик крутой и тёртый. Но даже если бы не было буржуинского пулемёта, то хватило бы одной его рожи. Уж на что Кефир страшный и отталкивающий, но этот урод может переплюнуть его на раз-два.
Лицо, вздувшееся буграми и валиками мясистых наростов, покрытых редкими волосками, вдобавок и украшенное шрамами. Маленькие глазёнки, злобно смотрящие из-под безбровых козырьков над ними. Впавший нос с вывернутыми ноздрями и толстые губы, из-за которых виднелись самые верхушки нескольких острых зубов. Специально, может, подтачивает? Хрен их местных разберёшь, они тут с ума сходят быстро и непринуждённо.
И ещё трое, которые так явно ничем не выделялись, и вся эта гоп-компания очень бодро трюхала в нашу сторону, никуда не сворачивая и явно имея цель. Смысла прятаться, как я уже говорил, не было, так как в руках одного из них был заметен такой весьма необходимый и умный прибор, как детектор движения универсальный широкого радиуса действия, или "Движняк", как его называли в наших кругах. Штука хорошая, хотя и дорогая до невозможности просто. Но те, у кого он имелся, зачастую оказывались в большом выигрыше по сравнению с теми, у кого его не было. И хорошо, что в шлем Скопы в лаборатории Грека когда-то вмонтировали нечто подобное.
Изменённые остановились метрах в пятидесяти от нас, не прячась и ничем не проявляя враждебности. Рожа вышел вперёд, и двинулся в нашу сторону, оставив пулемёт на попечение напарников. Думаете, что это заставило меня успокоиться? Да куда там… мало ли что сейчас прочешет нам этот добрый молодец. Посмотрим…
Он остановился в аккурат напротив столба, за которым пряталась Скопа и, показав пустые руки, дружелюбно уставился на чёрную дырку ствола, торчащего из-за её укрытия:
– Я поговорить хочу…
Сестра качнула винтовкой, показывая ему в сторону фигуры поднявшегося из густых зарослей Сдобного. Изменённый повернулся и спокойно пошёл к нему.
– Меня к вам Матрёна отправила, рейдер.
– Зачем? – Когда Сдобный хотел, то говорил настолько лаконично и доступно, что в одно единственное слово вкладывал столько смысла, что тот, кто с ним общался, сразу выкладывал даже то, что хотел придержать. А как ещё быть в обстановке, когда напротив тебя стоит один из лучших рейдеров Района, слухи о котором за два года, прошедших с момента его ухода, ни разу не подумали прекращаться. Ай, как приятно, что в них так ярко и круто фигурировала и моя скромная персона, мда…
– Ну… – Рожа запнулся, глядя на нашего ведущего. – Типа она всё знает, и решила, что мы можем помочь вам добраться туда, куда идёте. Короче, проводим вас.
– Спасибо. – Сдобный кивнул головой. А вот за спиной он быстро два раза сжал ладонь в кулак. Объяснить зачем? Да всё просто, надо быть готовым к скорейшему бою. Изменённый радостно осклабился и начал поворачиваться к своим, когда Сдобный чуть ткнул его в бок дульником АК. – Слышь чё, земляк…
– А? – Рожа обернулся к нему, заметно вздрогнув.
– Ты как относишься к чаю с дымком, да по-цыгански?
– Чё? – Изменённый удивлённо вытаращился на него, явно пытаясь сообразить что к чему.
– Да ничё. – Сдобный хмыкнул и одним, резким движением засадил прикладом в шишкастую голову и тут же катнулся вперёд клубком, открывая огонь. Что нам оставалось, как не сделать тоже самое? Тем более что именно к этому мы были готовы, и огневое преимущество явно было на нашей стороне. Четверо Изменённых рухнули на землю, прошитые очередями, не успевшие приготовиться к бою.
Андерсон с Барином и Казаком метнулись к тому повороту, откуда они вышли, скрылись за ним. На связь вышли тут же:
– Вроде чисто. Пока останемся здесь, подождём. – Голос Барина был как всегда спокоен, ничем парня не прошибёшь. Вот такой он у нас, хладнокровный и всегда уравновешенный.
– Хорошо. – Я подошёл к раскинутому по густому травяному ковру Дылде, так и не выпустившему из рук "Миними". Освободил машинку из его пальцев, оказавшихся неожиданно тонкими и похожими на детские. Открыл крышку, надеясь, что пулемёт в хорошем состоянии, посмотрел на ухоженные, покрытые тонким слоем масла внутренности. И выматерился, понимая, что эта прекрасная штука с нами дальше не отправится. Уж не знаю, как легла траектория той пули, что это сделала, как она смогла такое сотворить, но своё дело она сделала. Вошла со стороны коробки с лентой, разнеся в дребезги и пружину, и спусковой механизм. Вот ведь не повезло, так не повезло, больше никак и не скажешь.
Вернулся назад, где Сдобный уже пинал Рожу, валяющегося на земле в нокауте. Ну а что вы хотите, если с вашей головой неожиданно хочет поиграть в "кто крепче" приклад АК-103? Тут у вас шансы явно невелики.
– Сдобный, чего ты его ногами молотишь-то? Толку бить буратину, если она деревянная? Водой, может, польёшь на головушку многострадальную, а?
– Вот ты, Пикассо, такой умник, да? – Сдобный мотнул головой. – Я на него всю его фляжку вылил. Только там, сука, самогон был, а не вода. И один хрен – загорает лежит, и всё тут. Эй, чудо, просыпайся уже, тебя ждут великие дела.
– Слушай, а чего я не уловил? – Мне становилось всё интереснее и интереснее. – Мы разве не к Матрёне шли?
– К Матрёне, это да. – Напарник хмыкнул. – Только не она в этом деле главная и кое-чего не знает. Например, того, что есть пароль, на который есть отзыв. И должна была вот этому придурку бы его дать, если бы сама знала. Эй, хорош прикидываться, чудовище, у тебя же даже уши напряглись, чтобы услышать отзыв. Сейчас ногу прострелю, если прикидываться не прекратишь, понял?
О чудо!!! Наш боксёр, лежащий перед рефери после нокаута вдруг зашевелился. И всем своим видом показал, что он вновь готов вступить в бой, вона как оно всё повернулось. А то, кому же хочется заработать пулю в ногу, когда не за горами вечер, и местные зверюшки выйдут ужин искать? Мне, если честно, не очень бы такого хотелось.
Рожа открыл глаз, так как второй неожиданно заплыл большим синяком, перекинувшимся с того самого места, по которому зарядил ему Сдобный.
– Ну, ты, сука-а-а… – Изменённый оскалился. Ну, ни хрена себе, реально он зубы себе подпиливает, чтобы страшнее быть, во дела где.
Сдобный, поднявший забрало и отстегнувший маску респиратора, сплюнул. Потом удивлённо приподнял бровь и двинул ему мыском ботинка в район тазобедренного сустава. Несильно так, но явно ощутимо. Глядя на скорчившегося и схватившегося руками за место удара, Изменённого я поневоле поёжился, понимая, как это больно, получить по выпирающему из под кожи суставу, б-р-р-р…
– Слышь, дебила кусок? – Сдобный потыкал стволом ему в голову. – Ты сам-то понимаешь, что сейчас ты не в том положении, чтобы так меня обзывать. Натурально продемонстрировать, что я вовсе даже не сука, а?
Вот он, зараза, жестокий циник! Всегда завидовал этому в Сдобном. Чему? Да то, что может в нужный момент убирать в сторону всё высокоморальное и человеческое, добиваясь только того, что нужно знать сейчас. Нет, базара нет, я и сам многое могу сделать для вытягивания информации, но всякий раз потом отхожу очень долго. Мерзкое это дело, добывать то, что может спасти тебе жизнь, но рассказывать про это всякие глупцы сразу не хотят. Потом жалеют, но, как обычно, уже поздно.
– Рассказывать будешь, что ли? – Напарник наклонился к Роже. – Вещать, так сказать, сжато, информативно и честно? Не начнёшь вещать, так тебе хуже будет, не мне. Ну?
– Что тебе вещать? – Изменённый оскалился ещё больше. – Ты не тупой, раз я здесь сижу, сам всё уже понял. За ваши охиревшие башни назначено столько евриков, что грех было бы не попробовать вас взять. Вы нам кто ваще? Да нет никто, ублюдки из-за Черты, которых прижучить не жалко.
– Вас Матрёна заслала, чтобы потом нас в оборот взять, типа такие все вы хорошие, пришли помочь, мы вам поверили и пошли, так что ли?
– Да… – Изменённый поморщился, держась за голову. Смотрелось это страшно, учитывая его харю. – Матрёна не дура, ей бизнес дороже того, что ты ей сделал там, да и Пикассо тоже. Слышь, Рембрандт, а ты не знаешь, почему Скопу можно дохлой притащить, а тебя, ублюдка, обязательно живым?
Хм… экий у нас гонористый парняга то попался. Натурально прям Олег Кошевой в застенках гестапо, весь из себя такой несгибаемый и считающий, что ни разу не сможет помереть. Обязательно партизаны спасут, ну-ну…
– А тебе не всё равно, Рыло? – О, чего я так раньше его не называл? В аккурат про него. – Ты один хрен этих денег не заработаешь, так что и не парься. Рассказывай, давай, как тебя люди добрые просят, не таи от нас правду-матку.
