Александр Абердин - Долгая дорога домой
В качестве взрывателя этот идиот решил использовать ничто иное, как специальную переносную радиостанцию, оснащённую к тому же системой опознавания «Свой-Чужой» вместе с сумкой. Когда подручные этого черномазого минёра сгружали бочку, то поставили её на ремень сумки, а тот не обратил на это внимания и воткнул в зертекс детонатор и подсоединил его к уже включённой радиостанции. Приподнять край тяжеленной бочки и забрать сумку он побоялся, а я нет. Вытащив ремень, я повесил сумку через плечо и повеселел. Теперь я мог в любой момент выйти за пределы защитного купола и Железный Негр ничего не сможет поделать. Если планета Ривера Три находится на указанной мною орбите и имеет биосферу земного типа, то я смогу на ней раздобыть себе чего-нибудь пожрать. Мне ведь, хочешь не хочешь, придётся провести на ней дней двадцать, как минимум, чтобы подготовиться к обратному полёту, что нужно будет начать делать ещё на орбите.
Возвращаться на марсианскую базу «Аргир» для меня будет смерти подобно. Меня там тут же пристрелят, а потому начнут выяснять, куда я мог сбагрить «украденное». Значит лететь мне нужно прямиком на Землю, а для этого я должен точно рассчитать обратный курс, повернуть стартовое кольцо в нужном направлении и дождаться того часа, когда «Окорок» окажется в «окне прыжка», но до того мне придётся перезарядить наружный корабельный генератор гиперплазмы, а это без внешних источников питания займёт минимум две недели, если не больше. Я ведь ещё не знал, как обстоят дела с термоядерным реактором и основными системами корабля. Впрочем, не думаю, что ниггеры осмелились сунуть туда нос. Если мой «Окорок» стартовал, значит он был технически исправен. Попробуй ниггеры открутить хоть что-то, влияющее на безопасный старт, прыжок и полёт, корабль запросто мог бы взорваться прямо на базе, а это, как ни крути, вполне сравнимо со взрывом термоядерной бомбы.
Радуясь, что ниггеры не посмели свернуть голову ни одному прибору в пилотской рубке, а лишь выгребли из неё все полезные, но малосущественные пилотские инструменты и прочую нужную мелочёвку, злобно разграбив контейнер с НЗ, я вернулся в неё и сразу же занялся делом. Пилотская рубка космического грузовика «Скаут» это стальной шар диаметром в шесть метров, который битком забит аппаратурой. В этом полуметровой толщины шаре имеется четыре круглых дыры. Одна, двухметрового диаметра, позади пилотского кресла с толстенной диафрагмой люка, ведущего в трёхметровой длины тамбур, а из него в обитаемый отсек. В тамбуре мне теперь и придётся спать, а не то из кресла я точно встану калекой.
Вторая дыра метрового диаметра расположена справа и также закрывается стальной диафрагмой, но уже двойной. Это люку стыковочного модуля, его нельзя открыть ни снаружи, ни изнутри. Для того, чтобы покинуть пилотскую рубку, слева находится ещё один аварийный люк, но уже с откидной крышкой, также очень толстой и прочной. Четвёртое отверстие диаметром в метр восемьдесят находится впереди и слегка смещено вниз. Оно забрано почти метровой толщины бронестеклом и к тому же ещё и закрывается перед гиперпрыжком четырьмя сегментными выгнутыми бронешторками. Это иллюминатор, но прямо перед ним находится курсовой экран и главная панель управления. Когда я стану заходить на посадку, то из пола «вырастет» штурвал, курсовой экран поднимется вверх, а главная панель, разделившись на две половинки, раздвинется и встанет справа и слева от моих рук, чтобы я мог переключать режимы.
Практически на всех космических кораблях, за исключением истребителей, даже на самых больших, почти двухкилометровых тяжелых кораблях-базах, имеющих в поперечнике восемьсот метров, стартующих с колец-тысячников, пилотские рубки практически одинаковые. Они лишь немного больше размером, но всегда в пилотской рубке сидит только один гиперпространственный пилот. Когда-то в двадцатом веке на американских летающих крепостях была такая должность — Чарли-на-хвосте, кормовой борт-стрелок, полностью отрезанный от всего остального экипажа. Нас же, гиперпилотов, называют в космофлоте Джонни-на-носу и мы тоже отрезаны от остального экипажа, если он, конечно, имеется. По штатному расписанию на борту моего «Скаута» должно было находиться шесть человек трюмной команды. Ребята, ау, где вы? Их не было и мне об этом никто не сказал, а иначе я сразу же заподозрил что-то неладное.
Хотя «Скаут» это на редкость несуразный кораблик, его ведь не зря прозвали «Окороком», у него чуть ли не самый лучший обзор среди всех остальных кораблей. У «Торнадо» гораздо хуже, но это ведь космический истребитель, а не грузовик, и он предназначен для боя в космическом пространстве вблизи планеты. Главная задача космических истребителей — вовремя раздолбать орбитальное кольцо, которое притащит на себе вражеский корабль. «Скауты» предназначены в том числе и для таких операций, а потому неплохо вооружены и когда я стал проверять техническое состояние и боеготовность своего корабля, то убедился, что все его плазменные пушки и пусковые установки ракет в полном порядке. В том числе четыре десятидюймовки, установленные на пилотской рубке. Вот они-то как раз и могли мне вскоре пригодиться в моей «маленькой войне» с Железным Негром.
Термоядерный реактор корабля находился в идеальном состоянии, а вот танки с расходной массой маневровых реактивных двигателей были пусты на две трети. Зато танки маршевых реактивных двигателей были заполнены под завязку, но я не мог их включать, так как позади них находилась опора кольца. Все главные системы корабля тоже были в порядке, так что если я смогу раздобыть себе на той планете, к которой лечу, еды, то всё будет отлично. Из лучевика я легко завалю даже динозавра, но мне нужно будет поломать голову над тем, во что набрать воду. По всей видимости придётся изготовить несколько бурдюков, а это — время. Соли у меня также не было ни грамма, но лишь бы нашлось мясо, его можно будет хорошенько прожарить или закоптить без соли. Хуже всего дело обстояло с биохимическим определителем, а он ведь в рубке имелся. Без него я не смогу определить, что можно есть, а что нельзя, но у меня теперь имелась аптечка-компьютер космодесантника, коробочка размером с половину стандартного листа на прочной стальной цепочкой, которую я сразу же повесил, как и универсальный жетон, он был трое меньше размером, к себе на шею, так что если съем что-то не то, она меня вылечит.
Как и мой жетон, аптечка толщиной в три сантиметра, тоже содержала в себе массу полезных вещей. Открыв бериллиевотитановую крышку, я нашел внутри пять пакетиков хирургических ниток, четыре кривые иголки, чтобы зашивать раны, два тонких скальпеля, раскладной плоский, тонкий, но мощный пинцет, тонкие медицинские ножницы, десять пакетиков с искусственной кожей, десять пакетиков с жидким антисептическим пластырем и вечную медицинскую салфетку для обработки ран. Да, аптечка космодесантника, штука замечательная, а когда я прочитал инструкцию, то и вовсе обрадовался. Запаса лекарств в ней, если не издеваться над собой слишком усердно, хватит минимум на год «лесной» жизни. Хирургическими инструментами я научился пользоваться ещё на Номраде, а в лётке из нас, пилотов, так и вовсе готовили ещё и фельдшеров, так что не пропаду.
Как цепочку аптечки, так и цепочку столь же универсального опознавательного жетона, в космофлоте за что ни возьмись, всё имеет несколько функций, я укоротил так, чтобы они не слетели с меня и оказался прав. Забегая вперёд, только эти предмета экипировки любого космодесантника и ещё то, что редийцы, страшась гнева Богов, даже с мёртвых никогда не снимают амулетов, висящих на шее, спасли мне жизнь, причём не раз. Тогда я ни о чём подобном не думал. Мне просто было нужно, чтобы они не болтались на груди. Убедившись, что всё в порядке, я снял с кресла сиденье и спинку с мягкой обивкой, устроил себе ложе и лёг спать. Немногим менее, чем через двое с половиной суток старина «Скаут» вышел из гиперпространства и к моей невообразимой радости полетел по круговой планете, имеющей характерный бело-сине-зелёный цвет, что могло означать только одно, она является планетой кислородного цикла.
Теперь осталось выяснить только одно, входит ли эта планета в список планет земного типа, биосфера которых для человека безвредна. Планету увидел не только я, но и Железный Негр, который немедленно связался со мной и командирским голосом приказал:
— Пилот Карт, чтобы избежать обвинения в дезертирстве, вы должны совершить посадку на этой планете в выбранном мной районе. Она не входит в список планет, известных военному космофлоту и потому может представлять интерес для его командования.
— Баш на баш, Зет Семнадцатый, — ответил я, — ты обеспечиваешь меня всем необходимым, а я совершу посадку там, где ты скажешь.
Робот нагло соврал мне:
— Пока мы находимся на орбите, это невозможно сделать, пилот.
