Павел Корнев - Пятно
— Не знал, что ли? — удивился Суворов.
— Не-а.
— Да он давненько с ними уже дела ведёт.
— Проехали, — махнул я рукой и понизил голос: — Кстати, у вас не слишком часто клиентов в последнее время бомбить стали?
— Чего? — опешил Жора и лихорадочно окинул взглядом торговые ряды. Убедился, что никто не проявляет к нам излишнего интереса и спросил: — Ты о чём вообще?
— От вас люди с деньгами выходят, а их уже нарки ждут. Нарков время от времени отлавливают и кончают, но потом всё начинается по новой. Так?
— Откуда ты это взял? — нахмурился Суворов, но сомневаться в том, что мои слова угодили точно в цель, не приходилось.
— Поговорил с людьми после вчерашнего, — ухмыльнулся я.
— И к чему ты ведёшь? — напрягся Жора.
— Пошли, отойдём.
Из соседнего бокса настороженно выглянул продавец, и мы зашагали прочь от его тощих мешков с картошкой и пластиковых вёдер с яблоками.
— Ну? — первым не выдержал Суворов.
— Хочешь наводчика за жабры взять? — поинтересовался я.
— Да! — вырвалось у парня, но он тут же взял себя в руки. — А ты откуда о наводчике знаешь?
— Пообщался, говорю, вчера с людьми. А то, что грабят только денежных клиентов, так это и ежу понятно.
— Просто пообщался? — уточнил Жора.
— Просто. Даже пальцем никого не тронул. Так, глаз пообещал выколоть, но это не в счёт.
— Вчера в овощном? — сообразил Суворов.
— Ну да.
— Ладно, а тебе какой в этом интерес?
— Ты мне, я тебе. Сочтёмся. Да и подставила меня эта гнида конкретно.
— Кто именно подставил, знаешь?
— Зайцев.
— Серёга? — опешил Суворов. — Да ты гонишь!
— Оно мне надо? — фыркнул я. — Ты сам посуди: про мой «сахар» знали только Зайцев, кладовщик и сам Старик!
— А почему не кладовщик?
— Потому что мне на Зайцева указали.
— Не аргумент. — Жора уставился на подёрнутое пеленой облаков небо, какое-то время помолчал, а потом скривился, будто надкусил лимон. — Если я с этим приду к Старику, он меня пошлёт куда подальше. Зайцев у него на хорошем счету.
— Твои проблемы, — не сдержавшись, хохотнул я. — Пусть теперь у тебя голова болит.
— Задница! — выругался Жора и вдруг с каким-то нехорошим интересом посмотрел на меня. — Ты ведь мне друг?
— Не прокатит, — сразу отказался я. — Подставным не буду. Чтоб мне голову проломили? На фиг, на фиг.
— Ну тогда пошли хоть до Серёги дойдём, — предложил Суворов. — Если чё, я отвернусь, а ты ему по почкам настучишь.
— Заманчиво, конечно, но нет. Дел полно. Мне ещё ремонтом сегодня заниматься.
— Хорош! Он в общагах живёт. Пошли, тут недалеко.
— Ладно, чёрт с тобой, — нехотя согласился я. — Но тогда ты потом к нам со Стасом зайдёшь. Там кой-чего подлатать надо, мне одному не управиться.
— Базара нет, — обрадовался Жора. — Просто, сам я Зайцева и пальцем тронуть не могу, а ты только замахнёшься, и он сразу в штаны наложит.
— Надеюсь, ты меня не подставишь? Мне ещё со Стариком проблем не хватало.
— Да ну ты брось, — потащил меня Суворов к выходу с рынка. — Ты его не покалечь только. И не убей. А то обоим хана.
— Постараюсь.
— Уж постарайся, да.
Нужная нам общага и в самом деле оказалась буквально в двух шагах. Стоило пройти через спортивную площадку перед безлюдным сегодня хозблоком, как мы сразу упёрлись в её крыльцо.
— Ну и куда нам? — перешагивая через выломанную дверь, спросил я у Жоры.
— Сюда, — позвал меня окинувший вестибюль внимательным взглядом парень и распахнул перегораживавшую боковой проход решётчатую дверь. — Тут раньше профилакторий был, а Зайцев в студенческие годы как раз в этой общаге жил.
— Погоди, — остановил я приятеля, уловив смутно знакомый запах. — Ничего не чувствуешь?
— Травку курят? — шмыгнул носом Жора.
— Нет, но что-то из этой оперы. — Я задумался и положил ладонь на рукоять ножа. — Ты пустой?
— Зачем пустой? — Суворов вытащил из кармана ТТ, передёрнул затвор и, спрятав пистолет обратно, решительно зашагал по коридору. — Идём.
Я поспешил следом, принюхиваясь к постепенно усиливавшемуся запаху. Ещё и дымом потянуло. И смех доносится.
— Ты уверен, что Зайцев в этом гадюшнике живёт? — засомневался я, глядя на забрызгавшие стену и пол потёки рвоты. А ещё тут валялись одноразовые шприцы, пустые бутыльки из-под лекарств и блистеры с выщелкнутыми таблетками. — Какой-то, блин, притон…
— Я когда последний раз сюда заходил, тут прилично было, — пробормотал не меньше меня удивлённый увиденным Жора. — Ладно, сейчас разберёмся.
Суворов заглянул в одну из распахнутых дверей, хмыкнул и решительно прошёл в комнату. Причина столь странной реакции оказалась донельзя проста — на разведённом в помещении костре кашеварили три каких-то порядком запущенных типа. Кашеварили они в буквальном смысле этого слова: двое торчков обдирали с кустов конопли листья, третий деревянной ложкой помешивал готовившуюся на чугунной сковороде «жарёху». Курить местную коноплю и в самом деле не было никакого смысла, а вот в таком виде она давала по мозгам весьма и весьма.
— Чё надо? — кинул на пол вырванный с корнем куст конопли парень в рваном, грязном пуховике и хлебнул из полуторалитровой пластиковой бутылки воды.
— Зайцев где? — с рассеянным видом изучая обстановку, спросил Суворов.
— На хер валите, — ответил невежливый парнишка и вновь присосался к полторашке.
Жора молча шагнул к нему и со всех сил сжал в своей ручище пластиковый бутыль. Из носа парня в тот же миг хлынули струи воды и, закашлявшись, он скатился с кушетки на грязный пол.
Обрывавший листья торчок нашарил валявшуюся меж голых стеблей конопли финку, но я немедленно наступил на лезвие ножа и отвесил ему крепкую затрещину. У нарка аж зубы клацнули.
— Даже не думай, — мрачно глянул Жора на третьего кашевара и тот отвернулся к сковороде.
— Ты чего? — прохрипел откашлявшийся наконец заводила и подхватил оброненную бутыль, из которой тугими толчками на пол вытекала вода. — Чего ты?!
— Зайцев где? — повторил вопрос Суворов, демонстративно отведя ногу для пинка.
— Там, там он! — замахал рукой вмиг растерявший весь свой гонор паренёк.
— Присмотри за ними, — попросил Жора и ушёл в соседнюю комнату. — Мать! — послышался его раздражённый возглас миг спустя; а потом Суворов выглянул обратно и уставился на парня в пуховике: — Чем он убился?
— Ж-жарёхой, — заикаясь, промямлил тот. — Четыре весла закинул.
— И с четырёх ложек его так умотало? — не поверил Жора.
— Ну да…
— Мать! — вновь выругался Суворов и снова скрылся за дверью.
Вернулся он оттуда уже не один. Подхватив под руки едва переставляющего ноги Сергея Зайцева, Жора обвёл тяжёлым взглядом затихших парней, но ничего говорить не стал и поволок сослуживца на выход. Я вышел следом и только тогда убрал ладонь с рукояти ножа.
Сходили поговорить, называется. А если б тут шобла побольше околачивалась?
— Поможешь дотащить? — вывалившись на крыльце общежития, спросил Суворов.
— Давай сам, — отказался я. — Ты у нас товарищ физически развитый, а мне на рынок идти надо.
— Хорош уже! — едва удерживая Зайцева на ногах, возмутился Жора. — Помогай!
— Да не хочу я у Старика светиться.
— Блин, я потом с тобой на рынок схожу, не проблема!
— Ладно, давай.
Я подхватил безвольно уронившего голову на грудь Зайцева под руку, и мы с Жарой аккуратно спустили его с крыльца.
— Нарк хренов, — тяжело дыша, пробурчал Суворов. — И хватило ведь ума с уродами какими-то связался!
— И что с ним теперь делать будете?
— Запрём в «Гроте», пока со всей этой гадости не соскочит.
— Думаешь, он захочет? — засомневался я. — Наверняка ведь никто его не подсаживал, самому кайфа захотелось. Мол, жизнь дерьмо, надо хоть оторваться напоследок и всё такое.
— Ничего, Старик ему быстро мозги вправит. Есть у него специалисты по профилю.
— Костоломы?
— Медики. А вообще можно и по почкам надавать…
Пока дотащили Зайцева до «Грота» — чуть не надорвался. Десять раз пожалеть успел, что на это дело подписался. Но кто ж знал, что в этом гаде столько весу?! По виду и не скажешь сроду.
— Открывайте! — рявкнул взмокший не менее моего Суворов, когда мы спустились по лестнице и заколотили в запертую дверь.
Караульные без лишних вопросов запустили нас в подвал и помогли дотащить окончательно отключившегося парня до дивана.
— Чего это с ним? — удивился Макс. — Вы его били, что ли?
— Нет, — мотнул головой Жора. — Хотя и стоило бы. Старик у себя?
— Он занят пока, — шмыгнул носом Шурик. — К нему Шилов припёрся.
— Принесла нелёгкая, — поморщился Суворов и остановил выскочившего из кладовки паренька в потёртой куртке. — Так, Тёма, ты чего там делал? Чего тащишь?
