Александр Хиневич - Джоре (СИ)
- Нет конечно. В пятьдесят четвёртом, один субчик из соседней деревеньки, заявился к Ярочке со сватами, замуж её значит за себя звать, а она ему от ворот поворот сделала. Вот каким нутром почуяла она тогда, что этот гусь лапчатый с гнилой душонкой, одним Богам ведомо. Он потом в пятьдесят пятом приезжал несколько раз, всё уговаривать ее, но она даже на порог его не пустила. А весною пятьдесят шестого, взяла она в соседнем сельсовете справку, и поехала до городу на учёбу. На фельдшерицу там выучилась, а после учёбы распределили её в скорую помощь на работу. Сами же знаете какие у них там маленькие ставки-зарплаты были.
- Вереслава, а как он мог свататься к ней в пятьдесят четвёртом? Ведь ей же всего пятнадцать лет было.
- Ну и что с того. Паспортов-то у нас в деревнях отродясь не было, а архив довоенный, с записями про рождение, сгинул в неизвестности где-то. Кто-же из пришлых знал, когда кто народился. А Ярочка-то в юности выглядела старше своих пятнадцати лет, вот и сватался к ней субчик этот и паспорт обещался выправит честь по чести. К слову сказать, после войны мужиков мало осталось, вот тогда многие девки, её возраста, себе годков наприбавляли, чтобы значит замуж за городских парней и мужиков выйти, и паспорта себе выправить.
- Получается, что Ярославна от надоедливого жениха в город сбежала? - Спросил я покончив с борщом и принявшись за второе.
- Ну да. Правда и там, в городе этом, ей тоже не сладко было, чуть в дальний путь не ушла, по милости "женишка" тамошнего.
- Сестрица, не надо об этом, - жалобно попросила знахарку младшая сестра.
- Надо, Ярославна, надо, Станислав Иваныч, теперича муж твой наречённый, кому как не ему всё знать должно о прошлой жизни твоей, - мягко сказала сестре Вереслава и повернув голову ко мне продолжила. - Так вот, в скорой помощи этой, где Ярочка фельдшерицей трудилась, докторишка один был. Вот он-то и положил глаз на неё, хотя сам семейным значился, при жене и детишках. И начал он себя ей в женихи навязывать. Да девка-то наша не так воспитана, чтоб семьи чужие рушить. Долго она его намёки всяческие терпела, но не вытерпела и дала ему окорот, заявив, что мол расскажет жене его про приставания непристойные. Обозлился он на неё, стал про неё гадости и небылицы всяческие по углам рассказывать. Девка-то наша не стала терпеть слов поносных и рассказала про всю эту мерзость докторишки жене его. Что там дома у докторишки случилось, не ведаю, а только вот появился он на следующий день на работе с громадным синяком под глазом. Стали все над ним подтрунивать и по углам шептаться. Обозлился он шибко на всех. А тут вызов пришел на аварию дорожную. Примчалась их карета скорой помощи туда, Ярочка-то сразу к пострадавшему ринулась, чтоб значит помощь ему оказать, а этот злыдень докторишка отпихнул ее от страдальца, и упала она прям под колеса грузовика. Говорят, водители обоих машин, и грузовика, и кареты скорой помощи, так избили докторишку, за то что он Яру под машину направил, что он потом три месяца в больнице проволялся, а как выписался, тут его и под суд направили. Паренёк-шофёр со скорой всё обсказал милиции, как всё произошло. А девка наша на койке больничной оказалась, и было ей всё хуже и хуже. Доктора только руками разводили, мол ничем помочь не можем. Упросила она их тогда, чтоб её домой в деревню выписали, сказала им, что там она хочет дни свои дожить. Доктора согласились и выписали её, а паренёк-шофёр на карете скорой помощи прямо ко мне её доставил. Выходила я сестрицу свою и на ноги поставила. С той поры она и жила в деревне безвыездно. Вот поэтому Ярочка и сказала вам в прошлый раз, когда вы её в ЗАГС звали, что у неё просроченный советский паспорт дома лежит. Паспорт тот она еще в пятьдесят шестом году получала, вот и значится, что и страну ту, и её, вроде как похоронили давно.
- Да уж. Интересную вы историю поведали, Вереслава. Благодарю за рассказ, и за Ярославну, теперь я её еще больше оберегать буду. Но время нас поджимает, а Демидыча всё нету.
- Да туточки я уже, - раздался из прохода голос Демидыча, - здравия тебе, Станислав Иваныч.
- И тебе здравия, Иван Демидыч. Пришло время, пора вас в деревню вести.
- А чё за срочность-то такая приключилась?
- А разве Белояр тебе не рассказал, что скоро старт корабля?
- Нет. Об ентом мы ваще не говорили, у нас иная беседа вышла. Он тебе потом её поведает.
- Ну вот и ладушки. Давайте попрощайтесь с Ярославной и я отвезу вас.
Сёстры обнялись и троекратно расцеловались, потом попрощались Демидыч с Ярославной, и мы все проследовали к мой машине. По дороге к "Патриоту" сёстры немного приотстали от нас. Видимо Вереслава еще не все наставления и пожелания успела выдать своей младшей сестре. Но как бы то ни было, расставание у машины прошло без слёз. Вереслава всю дорогу сидела как на иголках и просила меня поторопиться. Что на неё нашло, не знаю, но через сорок минут мы уже были в деревне.
Вереслава сразу же убежала к себе, а я загнав "Патриота" в открытые ворота Демидыча, начал выгружать не нужный мне скарб, лишние канистры с бензином, две сети из трех... Выложил сначала все свои удочки, но потом подумал и две штуки вернул в машину, пусть будут. Все копчения и соления из машины отдал Ирине, а рыбные и мясные консервы решил оставить, вспомнив, что их нет в списке составленном Ярославной.
Из сеней вышел Демидыч с ломиком в руках и позвал меня с Димкой за собой. Мы пошли за ним. Он привел нас в поветь. Сняв с задней стены старые хомуты и колеса от телеги, Демидыч ломиком стал ковырять стену. Я молча смотрел на его художества.
- Батя, ты зачем стенку ломаешь, - спросил его Дмитрий.
- Енто не стеночка, енто дверочка тайная, гвоздями заколоченная, чем бить языком попусту, лучше бы подсобил отцу.
Димка тут же включился в работу забрав у отца ломик. Через пять минут с противным скрежетом небольшая дверка была открыта. Демидыч согнувшись полез в темноту, сын отправился за ним следом, и только через минут десять-пятнадцать они кряхтя вытащили добротный старинный сундук.
- Вот, Станислав Иваныч, енто тебе значится в подарок от меня.
- А что в нём, Иван Демидыч?
- Ентого я тебе зараз не скажу. Сам узришь, когда далече от ентих мест будешь. Вот токмо слово мне дай, что ране ты тудой не заглянешь.
- Даю слово не заглядывать.
- Добре. Вот теперича держи ключ заветный от добра ентого. - Сказал Демидыч и вручил мне старый кованный ключ. - Ну, а теперича давайте втроём дотартаем ентот сундук до машины.
Сундук был очень тяжелый, мало того, что он был дубовый, он еще был окован железом. Поэтому мы только и смогли, что вытащить его из повети. Чтобы не рвать жилы, я завёл машину и осторожно, задним ходом, подъехал к повети. Из дома появились близнецы Ирины и она тут же отправила их к нам на подмогу. Мы впятером быстро загрузили сундук в "Патриота".
В момент окончания погрузки сундука, во двор вошли Вереслава с женой Дмитрия. Вереслава несла в руках большой свёрток.
- Димитрий, поди сюда, - окликнула сына Демидыча Вереслава, - принимай своё наследство.
- Какое ещё наследство?! - Удивлённо воскликнул Димка.
- Какое сотворил, такое и принимай, - засмеялась знахарка, - Экая ты бестолочь!
- Димка, дубина стоеросовая, ты что-ж не понял чё ли? - Залопотал Демидыч, - ты-ж отцом стал!
Димка с открытым от удивления ртом присел на краешек телеги в повети, а Иринка подбежав к Вереславе, приняла у неё сверток с младенцем.
- Вереславушка, а кто народился-то? - Спросил Демидыч.
- С внучкой тебя, Иван Демидыч, теперича ты стал полнокровным дедом, и внуки у тебя, и внучка. Вот так вот.
Ирина подошла к брату и протянула ему сверток с младенцем.
- Держи, папаша. Да смотри не урони дитё, вон как руки с испуга лихоманит.
- Это не от испуга, это от тяжёлого сундука, - начал оправдываться Димка принимая дочку на руки.
- Братишка, а ты имя для ребёнка выбрал?
- Маришка сказала, что у нас мальчик должен получиться, - смущенно сказал Димка, - поэтому мы имёна перебирали только мужские.
- Так ты что злыдень, дочку не хотел?! - продолжала наседать на брата Ирина.
- Наоборот, я о дочке мечтал, а Маришка о сыне.
- Вот это правильный подход, это по нашенски, прямо как у папочки. Сначала няньку рождаем, а потом ляльку.
- Сынок, раз ты мечтал о дочке, то тебе её и нарекать, - сказал Демидыч пряча навернувшиеся на глаза слёзы.
- Поддерживаю такое решение, - сказала Марина и улыбнувшись присела на край телеги рядом с мужем и дочкой.
- Ну я не знаю, - начал было Димка, но потом о чём-то подумав, спросил глядя на Вереславу, - а можно её Ярославной назвать, в честь вашей сестры?!
Вереслава явно опешила и не ожидала такого вопроса.
- А почему в честь неё?
- Так она же те лечебные травы нашла, из которых лекарство для всех нас сделали, и из-за этого ей пришлось покинуть отчий дом и вас, и уехать далеко. Поэтому я подумал, что хоть таким образом Ярославна всегда с нами будет.
