Владимир Скворцов - Сурск. История шестая. Попаданец на рыбалке. Книга 6. От Суры до самых до окраин
И ведь всё это делается только по вечерам. Нас никто не освобождает от работы. Вернее, полдня мы тренируемся с ополченцами, кто по военной части, кто по лечебной, а кого и на радистов готовят. Потом полдня работаем на производстве, и только вечером репетируем. Так что только желание выйти на сцену и увидеть полный зал заставляет нас делать это каждый день. Галина сама понимает, как это трудно, она ведь тоже целый день на работе, но нас всех успокаивает:
-Ничего, - говорит, - немного потерпите, потом будет легче. Сейчас всё образуется, людей немного прибавится, и в Табель введут категорию артистов. Тогда только в театре будете работать. А пока искусство требует жертв.
И эти жертвы приносит сам город. У нас во время спектаклей всегда горят лампы, эти, как их, ну лектрические. Дорогие они, их только в школы ставят, оружейникам и нам.
А ещё второй состав раз в две недели уходит на лодии на гастроли по соседним поселениям. Они на палубе устроили сцену и играют спектакли прямо с лодии, зрители на берегу сидят. Когда я спросила Галину, зачем нам так напрягаться, может, немного поменьше заставлять играть спектакли, она мне сказала только очередную непонятную фразу, совсем как Вик:
- Культура - продажная девка империализма. Её ублажать надо.
Вот и пойми её - то спасибо, то продажная девка. Хорошо, хоть не про нас сказала, а про какую-то культуру.
Сурск, Путята и Виряс
-Виряс, ты это видел? - кричал, чуть ли не брызгая слюной, Путята, размахивая небольшим листком бумаги.
-Чего я должен видеть?
-Как чего? В этом листочке описываются оружейники, как они работают сутками и снабжают оружием нашу армию. Какие они молодцы, и как они любят наше Земство.
-Ну и чего тебе здесь не нравится? Правда ведь всё. Я знаю, как они работают, действительно чуть ли не каждый в день по полторы смены, домой только ночевать уходят. У них там очень интересное отношение к своему делу, они считают, что все должны трудиться именно так, на первом месте у них стоят интересы города и Земства. Вот когда всё тихо и спокойно, то это обычные работники, работают как все.
Но как только появляется хоть малейший намёк на любую угрозу, они становятся буквально бешеными. Есть только одна забота - спасти свою землю, и ради этого они и работают.
-А мы что, хуже них? Почему про нас никто не пишет.
-А кто за тебя должен писать? Возьми и напиши. Потом отдашь в редакцию, и если там всё правильно, то напечатают и про твоих специалистов.
-Как так? Почему я?
-Раз не хочешь или не можешь найти добрых слов о своих мастерах, про их работу и отношение к своему делу, то жди, когда это сделают другие. А те, кто может что-то сказать по поводу нашей жизни, работы, и имеет предложения, как это всё улучшить, те пишут письма и подают материал в редакцию. А ты можешь сидеть или опять брызгать слюной во все стороны.
Сурск, Драголюб, корабельщик
После очередного разговора с Виком и обсуждения совместно с мастерами новых проектов и будущих планов, мы определили, какие лодии нам нужны. В общем, будем строить весь наш флот заново. Нет, рушить и ломать ничего не будем. Но придётся строить новые лодии уже по-другому. То, что заложено - достроим, а вот следующие будем закладывать другими.
Будет у нас десантно-транспортная баржа, способная перевезти роту бойцов и сотню лошадей. А при необходимости взять несколько сотен тонн груза. Вик нам подсказал разработать специальные контейнеры для насыпного груза и поставить на лодию кран для погрузки. Но сразу предупредил, что нужно считать, как распределится нагрузка, а то лодию или развалим, или опрокинем. И будут на этой барже стоять два мотора и четыре картечницы.
Потом будет большой торговец, или как его назвал Вик, дальний разведчик. Он будет брать всего тридцать бойцов, но иметь большой трюм, два мотора и четыре картечницы. Такая лодия должна иметь возможность ходить как по морю, так и по рекам.
Следующая лодия - средний торговец, уже рассчитана на пятнадцать воинов, имеет два мотора и отличается от большой только размерами и количеством перевозимого груза. Зато должна быть с малой осадкой, иметь возможность проходить по самым мелким рекам, преодолевать перекаты, для чего необходимо предусмотреть дополнительную защиту днища и мощные выносные якоря. Картечниц тоже четыре, пятнадцать солдат.
Вообще-то эти два торговца должны стать основными лодиями, так чтобы при необходимости любую из них можно было бы перетащить через волок. Но в большей степени это должно касаться среднего торговца, способного перевозить до ста тонн груза.
Ну и последними в списке будут катер на десять бойцов, с двумя картечницами, а также курьер, способный принять трех человек.
А кроме того, решили вынести водомётный двигатель отдельно от корпуса, вернее, разместить его за транцем, как ещё один дополнительный отсек. Это стало возможным после того, как мастерам после многих экспериментов удалось уменьшить размеры моторов.
Примерно такое же разделение было предложено для аэросаней. Большие - на шесть человек, средние - на четыре человека, и курьер на три человека. Это всё с двумя членами экипажа - пилотом и механиком. А ещё на каждые сани ставились по две картечницы. И была предусмотрена возможность стрельбы из метателей, для чего можно было откинуть при необходимости верхнюю часть борта.
Кроме того, и лодии, и сани оснащались прожекторами, так что двигаться они могли в любое время. И везде предусматривалась возможность установки рации. Вот таким у нас получился итог обсуждения новых лодий и саней. Мы обсудили, сколько чего надо, и к какому сроку. Как Вик и говорил, в первую очередь новые сани, и больших желательно штук двадцать, чтобы могли при необходимости перебросить хотя бы роту или около того. Мы, в общем-то, на это и ориентировались.
Конструкция за эти годы уже отработана, технология тоже, моторы есть, прожектора, картечницы должны подойти в ближайшее время, так что можно запускать новый проект. Вик как всегда выслушал, улыбнулся и ответил совершенно непонятно.
-С богом.
Сурск, Галка
Дорогие гости и жители нашего города! Сегодня, открывая наш концерт, посвящённый его двадцатилетию, мы вместе с нашими артистами хотели бы просто объясниться ему в любви, сказать Сурску спасибо, что он есть, и пожелать ему стоять незыблемо на этих берегах многие годы. А сейчас - первый номер нашей праздничной программы.
Забота у нас простая,
Забота наша такая:
Жила бы страна родная,
И нету других забот.
Именно этой песней открылся наш очередной праздник, посвящённый дню города. Как-никак двадцать лет ему уже исполнилось. И хоть мы уже не могли устраивать прежних общих посиделок, вырос наш город, но этот день мы отмечали обязательно. И были в такой день народные гуляния, как раньше говорили, работали буфеты, и как всегда, проходил праздничный концерт.
В этот раз я решила его сделать сугубо патриотичным, учитывая свои неприятные ощущения от происходящего, предчувствия Витька, да и просто так вот получилось. Может быть, от этих всех волнений, но номера я подобрала определённой направленности. И эта песня была только началом. Пели её на два голоса - и получилось просто великолепно.
Честно говоря, я и сама не ожидала такого эффекта. За внешней простотой и незамысловатостью слов скрывается такая сила воздействия! Действительно, умели предки создавать великие вещи, рассчитанные не на сиюминутное удовлетворение текущих потребностей, а затрагивающие самые глубокие струны души. И все присутствующие встали, когда зазвучали слова:
Пускай нам с тобой обоим
Беда грозит за бедою,
Но дружба моя с тобою
Лишь вместе со мной умрет.
Так в полном молчании и стоя, как при исполнении гимна, все слушали дальше песню. Что творилось потом - невозможно передать! Мне долго пришлось успокаивать зал, да какой там зал, это только образно говорится, зал, а на самом деле концерт шёл на улице, и площадь окружало почти всё население города. А дальше я, честно говоря, просто манипулировала всеми присутствующими.
Вспоминала историю города, какие происходили события, людей, большинство которых было тут же на площади, а потом вызывала очередного исполнителя. И звучали стихи, песни, конечно несколько адаптированные под текущие обстоятельства, но от этого не ставшие хуже. "Каховка, Каховка, родная винтовка" чередовалась со стихами Маяковского "Гвозди бы делать из этих людей, крепче бы не было в мире гвоздей" и рассказом про Могуту.
История про Азамата, спасавшего раненого Изика, сопровождалось "Погоней в горячей крови" из неуловимых мстителей. Короче, я бросила на жителей города всё лучшее, что было создано за многие годы советской пропагандой. И вспоминая многие события из такой недолгой истории города, и сопровождая их соответствующими стихами и песнями, я заставила всех почувствовать нашу общую силу, и надеюсь, внушить нужные мысли.
