Эдуард Байков - Рой: Битва бессмертных

— Экипируйся, шеф, — ухмыльнулся он и сам принялся натягивать противогаз на свою бритую башку.

Упрашивать Подольского было не нужно.

Сидорчук скрежетал зубами. Он и возглавляемый теперь им отдел спецназа оказались в патовой ситуации. В дурацкой ситуации…

На штурм пойдешь — людей потеряешь. Отступать — тоже западло. И потом у них ведь приказ: навести порядок на зоне. И приказ этот никто пока не отменял. Или все же отменят — в связи с последними событиями в городе? ОМОН ведь отозвали… Какая-то лажа там творится: массовые беспорядки, выброс непонятно чего — неужто и впрямь биологическое оружие?

Он вернулся в машину, где была установлена мощная рация. Попытался связаться с Управлением. К счастью, уже через полминуты рация заговорила. Дежурный офицер удивился, что они все еще торчат в колонии.

— Сидорчук, ты пойми — тут самая настоящая война! Все наши, кто еще не разбежался, засели в телецентре. Там же остальные силовики. Начальство сейчас решает — вроде хотят перегруппироваться в здание МЧС.

— А в чем вообще дело-то?

— Не совсем ясно, но вроде как эта зараза с института, она людей заражает — и у них крыша совсем съезжает, начинают кидаться на все, что движется…

— Ни хрена себе!.. — Капитан был потрясен. — И че теперь нам делать?

— Давай бери всех своих и дуйте сюда. Забирайте родственников — и к эмчеэсникам. Да, со всем снаряжением и стволами. Понял приказ, капитан? Хотя теперь какие приказы — каждый сам за себя. В общем, действуй!

С минуту-другую командир спецназа находился в полном ступоре. Затем очнулся. Нужно рвать когти. У всех семьи — необходимо позаботиться о близких.

Внезапно над колонией разнесся голос зоновского кума — тот предупреждал о надвигающейся опасности.

Больше Сидорчук не раздумывал, схватил рацию и связался с командиром второй группы:

— Слушай эфир, лейтенант. Как только я договорюсь с бээсниками, сразу выводи своих людей. Снимаемся и возвращаемся в город.

Он переключился на другую волну:

— Капитан Сидорчук вызывает майора Слепяна. Ответьте…

Через мгновение послышался на удивление бодрый голос заложника:

— Слушаю… майор Слепян….

— Майор, передайте всем, чтобы не открывали огонь — мы уходим.

Секундное молчание, и рация вновь заговорила — теперь уже голосом Батыра:

— Я правильно вас понял, капитан, вы покидаете территорию колонии?

— Вы правильно меня поняли. Мы возвращаемся в город. Управляйтесь тут сами. Конец связи.

Вскоре голос Слепяна в мегафоне разнесся по территории обеих зон:

— Никому не стрелять, обеспечить беспрепятственный отход спецназа с территории колонии. Повторяю: не стрелять…

Спустя десять минут убравшиеся с зоны спецназовцы благополучно погрузились в фургон. Милицейский «Урал» взревел мощным двигателем и покатил в сторону города. За ним гуськом потянулись два микроавтобуса с проблесковыми маячками на крыше.

Навстречу им плыло большое темное облако.

— Вроде ушли. — Валера отложил перископ, снял противогаз и повернулся к Штепе: — Давай, сержант, дуй к КПП, проверь все. Там пара-другая инспекторов, так ты смотри в оба: если вооружены — разоружи, а окажут сопротивление — можешь положить их без оглядки. И сразу доложись. Рация имеется?

Тот кивнул и уже засобирался, но был остановлен окликом капитана:

— Да сними ты противогаз, пока же без надобности.

Когда сержант исчез, Подольский глянул на небо — чертово облако все ближе, но ветерок пока стих, время есть.

Через некоторое время в рации послышался бодрый голос Штепы. Сержант сообщил, что на точке закрепился, все в ажуре, а спецназовцы действительно умотали.

Валера переключил рацию на передачу:

— Вызываю Батыра. Прием…

— Я здесь, стрелок.

— Ну, ты все слышал, да? Теперь нужно послать кого-нибудь к Штепе. Какие соображения?

— Давай, Валера, возвращайся к нам — совещаться будем. А сержанту сейчас вышлю подкрепление.

Подольский собрал вещи и поспешил вниз. Что ни говори, а лучше переждать опасность заражения внутри закрытого помещения.

Вскоре он сидел в кожаном кресле в компании Батыра и Слепяна.

— В общем так, гражданин начальник, — веско обратился Абдульманов к приунывшему майору, — если твой кунак из Управления не гонит, то мы отрезаны от города, а город отрезан от всего остального мира. Сечешь, к чему это я клоню?

Тот кивнул:

— Догадываюсь. Теперь мы все в одной упряжке…

— Вот за что люблю умных людей! — довольно хохотнул бывший собровец. — А среди вашего брата таких мало попадается. Но ты вроде мужик сообразительный… Итак, что мы имеем? Заразившихся какой-то хренью челов. Это могут быть и работники колонии, и сами зэки — правильно?

Валера с Вазгеном согласно кивнули.

— Это все от поганого института, — продолжал невозмутимо Батыр. — Зараженные съезжают с катушек, их тянет на мочилово. Значит, их нужно мочить первыми. Ясна задача? Нужно всех просеять — киллеров в расход, а нормальных… Тут майор прав: необходимо довести до сознания всех «филинов» и остальных работников зоны, что придется объединиться с нами. А бээсников выпустить. Чую я, придется держать оборону, и не от властей.

— Эти зомби могут припереться сюда, — поддержал подельника Валера-убийца. — Если их не успеют перебить в городе.

— Ладно, — Батыр хлопнул ладонями по столу, — нужно открывать бараки и смотреть, кто там и как себя ведет. И еще, — он обратился персонально к Подольскому, — мы-то люди военные, дисциплинированные. А кто знает эту ментовню бывшую? Надо всех держать в узде, чтоб никакого беспредела на зоне не было.

— Ясен перец, — кивнул тот.

Абдульманов повернулся к Слепяну:

— Майор, включайся в работу — только без глупой отсебятины. Свяжись со своими, предупреди. И объяви в мегафон: общее перемирие. В связи с угрозой заражения и… истребления.

При последнем слове он не удержался и хмыкнул — даже ему, невозмутимому башкиру-спецназовцу с твердыми яйцами, произошедшее казалось диковатым. Но реальность не отменишь, просто закрыв глаза. Вот она, хреновая ситуевина, перед глазами. Нужно попробовать выжить и в этих условиях.

— Капитан, — окликнул он Валеру, — ты возьми людей и проверьте все постройки на промзоне — цеха, автомастерскую, столовку — в общем, все. А уж потом — к баракам. Майор, шевели копытами, бери мегафон и на выход. Двое наших тебя прикроют, если что. Рацию не забудь.

Валера с тремя вооруженными бээсниками обходил промышленный сектор колонии. Махнул им рукой — проверьте гараж, а сам рысцой потрусил к автомастерской. Дверь в нее была приоткрыта. Спецназовцу это совсем не понравилось.

Он перехватил винтовку левой рукой, пригнулся и осторожно толкнул металлическую дверь. Пока тихо. Вошел внутрь, тут же скользнул вбок. Что-то рассекло воздух. В последнее мгновение Валера успел отпрянуть. Кувалда с грохотом обрушилась на верстак.

Подольский залепил прикладом нападавшему в грудь, тут же нанес прямой удар ногой, в развороте еще один — левой. Противник отлетел. Капитан не дал ему опомниться, провел двойной маваши — в корпус и голову, сбив врага с ног. После такой атаки любой боец-рукопашник как минимум поплывет, как максимум — отключится в нокауте. Но тот поднялся как ни в чем не бывало и попер на спецназовца — в руках поблескивало что-то острое, похожее на крупную отвертку.

На хер! Валера вскинул карабин и выстрелил в упор. Вот так — мы не на ринге… Он уже хотел было подойти к поверженному врагу, но вовремя спохватился: а хрен их знает, этих зараженных! Может, они тоже заразны… Лучше их не трогать пока. После с трупами надо будет разобраться. Сжечь их, что ли?.. Ладно, потом хер к носу прикинем, а сейчас другие задачи решать нужно.

Валера закрыл дверь и направился к своим людям.

ГЛАВА 7

Мотор «соболя» завелся как часы, и Николай рванул с места слишком резко, пассажиров кинуло назад. Юля невольно матюкнулась.

Зверев заржал:

— Будьте здоровы!..

«Дурак», — неприязненно подумал Алексей и тут же заметил, что Света зачем-то жмет кнопки мобильника. Что это она?! Неужто не слыхала… Вот курица!

Ухоженное личико Светы замерло в недоумении. И пальцы замерли.

— Что это?.. — подняла она взор на хмурые лица мужчин.

Один только Михаил довольно ухмылялся.

— Что, товарищ журналистка, — подмигнул он девушке, — доходит как до жирафа?..

Тут все-таки полыхнула ссора. Алексей попытался было вклиниться… да куда там! Ракитин вынужден был тормознуть.

— Стоп, господа хорошие, — сказал он, и такого властного, жесткого тона Меркурьев за ним прежде не знал. Все как-то враз стали тише.