Владимир Мясоедов - Учитель шарлатанов
Щупальца живого артефакта стремительно вытеснялись вверх. Кажется, тот, кто противостоял мне, затащил под землю и дотащил досюда чуть ли не целую экосистему. Многовато корней для одного-единственного дерева, во всяком случае, если оно не какой-нибудь гигантский баобаб или тысячелетняя секвойя. Ну ничего, у меня еще есть фокусы в запасе. В частности, из двух с половиной десятков артефактов, сейчас нацепленных на щупальца, примерно половина заряжена огнем. Ксен, а это именно его вещи, вернее, наследство его рода, почему-то испытывает большую нелюбовь к данной стихии и почти все их мне сбагрил и теперь только периодически перезаряжает эти артефакты, чего не может делать никто, кроме создателя, без угрозы разрушить предметы. Мои дополнительные конечности еще немного поддались и, повинуясь команде, отдернулись назад и в стороны. А жаркое жадное пламя ударило прямо вниз пятью огненными стрелами, четырьмя огненными мячами и даже одним огненным мечом, между прочим, самонаводящимся на цель и помимо термического оказывающим на жертв и физическое воздействие.
Дерево, несмотря на делавшую с ним попросту невероятные вещи магию, осталось деревом и потому хоть и не прожглось насквозь, но загорелось и начало стремительно распадаться пеплом под действием разрушающей его магии, портящей не столько материю, сколько чары, придающие корням сверхъестественные возможности. Ударную волну от огненных мячиков, сработавших в замкнутом пространстве не хуже бомб, мы с вампирами проигнорировали, да и друид ее, похоже, почти не заметил. Во всяком случае, из-за разошедшейся в паре мест угольно-черной стены брызнула плотная струя ядовито-желтой жидкости с крайне неприятным запахом. Магический щит, выставленный одним из артефактов, она прожгла. Но практически полностью осела на вставших на ее пути плетеным барьером щупальцах, задержавших атаку, хоть и почти сразу же начавших стремительно гнить и отброшенных в сторону. До нас долетели лишь отдельные брызги, в месте своего падения вызывающие на камне и железе крохотные струйки дыма. Какая-то кислота, похоже. Не желая затягивать поединок, в котором опытный чародей наверняка победит жалкого дилетанта, которым я являюсь, я активировал все оставшиеся боевые артефакты разом. Корни, еще так и не потушившие окутавшее их пламя, разорвало в клочья, а заодно пришибло и какую-то змееподобную тварь, пробиравшуюся вперед по тоннелю под их прикрытием. Химера, кажется, – во всяком случае, раньше покрытых нежно-салатового цвета шерстью пресмыкающихся я не видел. Да крупная какая, дракону в размахе челюстей, сейчас свороченных набок каким-то заклинанием, уступает лишь совсем незначительно, но, к счастью, не обладает его сопротивляемостью к магии. А вот за ее еще шевелящимся хвостом открывается вид на два очень странных объекта. Некто в сверкающей броне, накачанный божественной энергией под завязку, и полуободранный зеленый лиственный кокон, в центре которого виднеется неясная фигура. Друид? Гуманоидный боевой мутант?
– Стреляй! – По бокам пронеслись арбалетные болты, в принципе мало чем уступающие по разрушительной силе бронебойным снарядам. Залп, дружно направленный вампирами исключительно в паладина, не принес ни малейшего результата, стрелы бессильно отлетели в сторону, будто семечки от бетонной стены, а сам он шагнул вперед, вздымая в руке булаву, переливавшуюся всеми цветами радуги.
– Настал конец твоим злодеяниям, чернокнижник, – прогрохотал он, медленно, но неуклонно, словно танк, продвигаясь вперед. Несмотря на то что, подобно большинству местных уроженцев, воин света дотягивал мне в лучшем случае до плеча, смотрелся он грозно. А еще это крайне неудобный противник для меня и кровососов, поскольку именно против сил тьмы подобные кадры и специализируются. Так-с, судя по намалеванным на груди весам, он служит Ремесу Торговцу, тому же, кому и большинство клира Азалии. Но я же с ними не ссорился! Меня даже их бог, можно сказать, благословил, тяжелым свитком да прямо по кумполу! Долго потом в себя приходил от такой благодати с неисцелимым обычными методами сотрясением. – Ты ответишь за то, что посмел покуситься на реликвию нашего ордена!
– Поклеп!
Мое возмущение пропало втуне, поскольку слушать его было уже некому. На очередном шаге паладина корни, мимо которых он проходил, внезапно вздрогнули, и в смотровую щель доспехов по рукоятку воткнулся вынырнувший из их переплетения кинжал. Воин света сделал по инерции еще два шага и рухнул, звеня доспехами, аура его стремительно затухала, слишком стремительно для человека, убитого простым оружием. Что это вообще такое было? Разброд и шатание в рядах противника? Демонстрация добрых намерений со стороны потенциального преподавателя друидизма, в котором так нуждается Академия?
– Залп! – скомандовал сам себе муж Отрешки, и новые восемь стрел ударили в лиственный кокон, так и не успевший восстановить свою целостность и выглядящий сильно ободранным.
Они разорвали свою цель едва ли не в клочья, пройдя ее насквозь, а следом за ними рванули щупальца. Плотоядные конечности, сотканные из темной магии, расшвыривали в стороны или просто пожирали на глазах увядающую растительность, открывая того, кто под ней скрывался. Светлый эльф, ну, ожидаемо, они известные любители играть с природой. Упс! Быстро темнеющая кожа, укорачивающиеся уши и злобный взгляд налившихся краснотой за пару секунд алых глаз вместе с вырвавшимся из клыкастого рта потоком тьмы не оставили никаких сомнений. Вампир, до того умело скрывавший свою природу даже от паладина. К тому же, кроме кровососов и носителей живого артефакта, мало кто может похвастаться умением оставаться в сознании, да еще и вести бой, имея несколько сквозных дырок в теле и одну полуоторванную руку. Хм, помнится, оборотень-шпион, вскрывший мне грудную клетку, тоже нес на себе маскировочные и подчиняющие чары из разряда друидизма. Неужели это тот, кто готовил его к работе? Вряд ли сам столичный старейшина – настолько древний и могущественный вампир в лоб атаковать не будет, сначала разведает обстановку при помощи своих слуг, – но, без сомнения, его доверенное лицо.
– Ты познаешь на себе гнев народа ночи! – прохрипел страдающий гемоглобинозависимостью и солнцебоязнью тип, стремительно регенерирующий повреждения. Раны его закрывались, и даже вместо руки уже выросло подобие протеза в виде деревянных костей, на которые медленно наползала струящаяся из плеча кровь, застывая на месте легко узнаваемыми мышцами и даже покрываясь потихонечку кожей. – Я лишь тень той силы, что покарает тебя за покушение на нашу свободу!
– Да никто на нее не покушался, – сказал я, осторожно отступая назад. Атаки в лоб и вампиры вообще сочетаются плохо, ну не их это стиль. А значит, если передо мной кривляется некий трудноубиваемый тип, то… Вопреки ожиданиям, никто с флангов или тыла не атаковал. Странно. И очень даже подозрительно.
– Ты думаешь, что победил, но на самом деле ты проиграл, – продолжал хрипеть какую-то там патетическую речь вампир. Кстати, а почему это мои собственные монстрики вместо того, чтобы перезарядиться и дать новый залп, обязанный его добить, упали на колени и кашляют, скребя себе руками грудь и раздирая выпущенными когтями броню из чешуи виверны? – Споры с моих лиан уже проникли в твои легкие, смертный, и скоро они зацветут!
– Не хочу тебя расстраивать, малыш, – сказал я, наконец-то сообразив, в чем дело, и попытавшись прислушаться к себе и окружающему пространству. В последнем, в воздухе, действительно имелись какие-то практически незаметные искорки волшебства, за счет свой ничтожности, вероятно, обязанные обойти любую защиту. И при их соприкосновении с организмом, в частности со слизистой носоглотки, они пытались в нем укорениться, начиная поглощать его ресурсы и с каждой секундой действуя все наглее и наглее. Но слившийся с телом магический симбионт, к конкурентам относящийся крайне отрицательно, переваривал их быстрее, чем они успевали вырасти хотя бы до размеров прыща, поглощая зараженную плоть и вражеские чары, а взамен наращивая вполне функциональную замену. – Но подсаживать мне паразитов – это все равно что пытаться тебя утопить в крови. Занятие интересное, но в принципе не имеющее шансов на успех.
– Да? – внезапно сменил тон вампир с патетически-торжествующего на вполне нормальный.
Вокруг его тела начала концентрироваться энергия. Вверху, на уровне лица, – тьма, даже на материальном плане выглядящая как очень плотное и буквально тяжелое облако дыма, а ниже пояса нечто, отдающее изумрудной зеленью природы, от соприкосновения с ним даже камень подземелья начал покрываться молодой нежной травкой. Упс, готов поставить драный носок против стального ботинка, это не к добру. Не знаю, что за заклинание он готовит, но когда оно сработает, нам точно будет кисло. Попытка живого артефакта сдвинуть стены тоннеля и раздавить врага, ну, или по крайней мере сбить ему концентрацию, чтобы прервать процесс сотворения воистину ужасающих чар, успехом не увенчалась. Силы, пущенные в ход клыкастиком, сдерживали норовящие сомкнуться каменные глыбы и все больше и больше росли. Мои щупальца схватили наносящих себе травмы вампиров, в недрах которых, похоже, уже вовсю расцветали враждебные организмы, и поволокли к выходу. Непрямой солнечный свет на первом этаже будет им куда менее опасен, чем нахождение здесь и сейчас. Да и мне пора за ними, Филарим и Отрешка уже, наверное, ведут сюда дежурных боевых магов. Только дождусь, пока он спустит свое заклинание с цепи, чтобы в спину не ударило.
