Алексей Калугин - Кластер Джерба: Второе правило крови
Воины-крокодилы ликовали! Они одержали славную победу! Хотя и потеряли не меньше половины своих братьев.
Но их ожидало жестокое разочарование. Трое убитых айвуров оказались лишь первыми из первой сотни. Остальные явились на следующий день. Когда крокодилы поняли, что у них нет никаких шансов перебить всех врагов, они оставили свое селение.
В других концах Битханта творилось примерно то же самое. Если не хуже. Айвуры двигались вперед, сметая все на своем пути. И не оставляя никого в живых. Воинам, отчаянно бросающимся в безнадежную схватку, удавалось лишь ненадолго задержать врагов. Но они снова и снова принимали бой, чтобы дать шанс уйти тем, кто мог это сделать.
Это была не битва, а кровавая бойня. Главным оружием айвуров были даже не сила и ловкость, а их крики, которые они издавали время от времени. Дьявольский крик, обращающий в бегство даже самых отважных.
Захватив Битхант, айвуры не стали преследовать отступающих джангуров. Как будто кто-то дал им команду остановиться и остаться там, где они находились. Но как долго они будут там оставаться?
– Я охотник, и я знаю диких зверей. Знаю их повадки, знаю, что от них можно ждать. Айвуры вели себя совсем не так, как дикие звери.
– Что значит «не так»? – спросил Валтор.
Он сидел на корточках рядом с Гриром, а Иона стоял у него за спиной. Джангур против этого не возражал.
– Дикие звери не нападают просто так. Они либо защищают свою территорию, либо добывают себе пропитание. Айвуры просто убивали тех, кто вставал у них на пути. В том, что они делали, не было никакого смысла.
– Может быть, они сошли с ума? – предположил Грир. – Там, у себя в Гройхентраппе? И просто не отдают себе отчета в том, что делают?
– Животные не сходят с ума, – уверенно заметил Иона.
– Я имел в виду бешенство, – уточнил Грир. – Массовое бешенство. Бешеное животное нападает на все, что движется.
– Бешенство – это инфекционная болезнь, поражающая нервные ткани. В конце концов больное животное погибает. Если айвуры заражены бешенством, они вымрут сами по себе.
– Это не бешенство, – качнул головой джангур. – Они вели себя так, будто понимают, что делают… Нет! – джангур сделал отрицательный жест рукой. – Как будто ими кто-то управлял!
– Вы слышали про леммингов? – спросил Иона.
– Это еще кто такие? – недовольно сдвинул брови Грир.
– Мелкие грызуны. Совершенно безобидные зверьки, живут в норках. Но раз в несколько лет, когда численность популяции леммингов превышает некий разумный предел, они покидают свои гнезда и огромной, сметающей все на своем пути стаей движутся в одну, строго определенную сторону – к обрыву или крутому речному берегу. Там они все бросаются вниз и гибнут.
– Зачем?
– Чтобы снизить численность популяции. Иначе наступит голод и вымрут все.
– Хочешь сказать, они поступают так осознанно?
– Разумеется, нет! Ими движет инстинкт. А по большому счету, вся эта история с массовым самоубийством леммингов вообще является выдумкой.
– Тогда зачем ты ее рассказал?
– Она наглядно демонстрирует принцип так называемых эволюционных качелей. Когда животные оказываются на территории с подходящим для них климатом и избытком еды, они начинают активно размножаться и численность их быстро растет. С увеличением численности популяции еды на всех уже не хватает, и численность животных начинает падать. У самок в помете становится меньше детенышей, но многие из них все равно погибают, не став взрослыми особями. Может даже начаться эпидемия, которая резко снизит число едоков. В любом случае численность популяции будет сокращаться до некого предела, когда еды снова будет в достатке. И тогда численность животных вновь начнет расти. И так постоянно – то вверх, то вниз. Если в лесу много волков, то мало зайцев. Много зайцев – мало волков. Понимаете? Большая часть популяции какого-то определенного вида, численность которого на ограниченной территории обитания превысила разумные пределы, должна погибнуть, чтобы дать возможность выжить оставшимся. Либо, – Иона сделал короткую паузу, чтобы каждый слушатель мог попытаться сам продолжить начатую им фразу, – либо покинуть территорию обитания своего вида. Что, если то же самое произошло с айвурами? Прежде они, как я понимаю, никогда не покидали Гройхентрапп. Вернее, даже не пытались это сделать. Потому что численность их ограничивалась каким-то внутренним фактором. И вдруг этого ограничителя не стало. Численность айвуров резко возросла, превысив ту, что могла прокормиться на территории их обитания. И «лишние» айвуры оказались выдавлены вовне.
– Даже если это и так, непонятно, зачем они полезли через Ледяной перевал? – непонимающе пожал плечами Грир. – Покинуть Гройхентрапп можно более легкими путями.
– Вы судите, как человек, – немного снисходительно улыбнулся Иона. – Айвуры не выбирали, куда идти. Они просто шли туда, где нет других айвуров.
– Значит, захватив Битхант, они там и останутся? До тех пор, пока снова не размножатся?
– А кто-нибудь вообще знает, чем питаются айвуры? – спросил Валтор.
– Я видел только фотографии айвуров в своей базе данных, – сказал Иона, когда понял, что никто другой не собирается отвечать на вопрос. – Судя по зубам, они хищники. Но такие зубы, как у них – острые, конусообразные, – как правило, бывают у мелких хищников, охотящихся на дичь небольших размеров. Например, у ежей. Крупную, активно сопротивляющуюся добычу такими зубами не удержишь. Рвать мясо ими тоже крайне неудобно. Зато ими можно наносить множественные болезненные ранения.
– И каков же вывод?
– Либо айвуры охотятся на небольших по сравнению с их размерами животных и заглатывают их целиком. Либо… – Иона замялся, подбирая нужные слова. – Либо у них какой-то очень специфический рацион.
– То есть они выедают какие-то определенные части тела?
– Вроде того.
– Это все как-то очень уж неопределенно, – с сомнением помахал кистью руки Валтор.
– Почему тебя это интересует? – спросил джангур.
– Хочу понять, найдут ли айвуры в Битханте то, что им нужно? Как я понимаю, именно от этого зависит, останутся ли они там или пойдут дальше.
– Для начала неплохо было бы узнать, почему они покинули Гройхентрапп? – заметил Грир.
– Потому что там закончилась еда.
– Вот так сразу взяла и вдруг закончилась? – раскинул руки в стороны Грир.
– Сразу или постепенно – какая разница?
– Может, дело вовсе не в еде? Может быть, произошло что-то плохое… Что-то очень плохое!
– О чем ты? – непонимающе прищурился Валтор.
– Не знаю, – честно признался Грир. – Но что если вторжение айвуров – это только начало?
– Начало чего?
– Да откуда мне знать! – возмущенно всплеснул руками Грир. – Тебе самому-то, как, не кажется, что это нашествие айвуров здорово смахивает на знамение?
Валтор подумал секунду-другую, после чего совершенно определенно ответил:
– Нет.
– А, – безнадежно махнул рукой Грир.
Глава 18
– Дело не в том, почему айвуры пришли в Битхант, вопрос в том, что нам теперь с этим делать?
Джангур произнес эти слова негромко, спокойно, но веско.
Валтор хотел было с ходу ответить, что айвуры – это проблема джангуров, а у рамонов есть и свои дела, поважнее этого. Но, подумав, решил, что джангуру такой ответ не понравится. А раз так, то лучше промолчать.
И правильно.
– Мы можем попытаться решить наши проблемы вместе, – нашел более дипломатичное решение Грир.
– Ты еще ничего не сказал о том, что вас привело сюда, брат мой.
– Нам нужен человек, которого ночью мы искали в пампе. И который, как мы полагаем, брат, находится у вас.
– Кто этот человек?
– А сам он что говорит?
– Я не разговаривал с ним, – ушел от ответа джангур.
– Он один из тех, кто хотел убить всех людей в нашем кластере.
Джангур плотно сжал губы.
– Вы собираетесь его казнить?
– Нет.
– Почему?
– Он должен помочь нам найти других, тех, кто может попытаться снова причинить нам зло.
– А если он не захочет вам помогать?
– Мы не оставим ему выбора.
Задумавшись, джангур низко наклонил голову. Так, что люди смогли увидеть небольшой, размером с монету в три риала, участок выбритой кожи у него на макушке. В отличие от обитателей кластеров, джангуры придерживались не религиозного, но мистического мировоззрения. Участки, свободные от волос на головах, должны были помогать джангурам общаться с духами. Валтор слышал об этом, но никогда не задумывался над тем, что они под этим подразумевают. Иона же, увидев выбритый пятачок на голове джангура, подумал, что стремление постичь мир и себя в этом мире порой приобретает весьма странные формы. Более чем.
Джангур поднял голову.
