Павел Корнев - Дивизионный комиссар
А вот меня занимал совсем другой вопрос. Не «как», а «зачем». Зачем алхимику, сумевшему обуздать столь сильную тварь, понадобилось ломиться в банк? Подобный человек способен найти куда более легкие и куда менее опасные способы быстрого обогащения.
В том же, что случилось со стеной, ничего удивительного, по большому счету, не было. Города не только окружены Вечностью, они и возведены из нее чуть меньше чем полностью. На обогатительных фабриках безвременью придается материальная форма, а потом полученный полуфабрикат пережигают в цемент, стекло, железо и прочие строительные материалы. Все бы ничего, но всегда остается возможность внести в алхимические формулы незначительные изменения уже постфактум.
Чего стоит бетонный блок, если в нем никогда не было воды? Просто не было? Никогда?
Плохо спрессованный цемент — и не более того. Даже дыру пробивать не пришлось, часть стены просто осыпалась сама собой.
И все — добро пожаловать в банк. Никакого взрыва, ничего такого, из-за чего сработала бы сигнализация.
Вот только чтобы провернуть нечто подобное, алхимик должен был посадить на цепь действительно мощную сущность.
— Инспектор! — закричали вдруг от машин. — Они выходят!
— Ждем! — ответил Крамер, достал сигару и, надкусив ее, уставился на дыру в стене.
Пару минут спустя в темном провале замелькали отблески мощного электрического фонаря, а потом на улицу выбрался боец дивизиона алхимической безопасности в длинном прорезиненном плаще, перчатках и сапогах. Оглядевшись, он отвел в сторону раструб огнемета, закрутил вентили обоих уходивших к баллонам за спиной шлангов, отцепил жестяную банку выступавшего катализатором керосина и только тогда стянул с лица маску с запотевшими изнутри окулярами.
— В здании никого, — сообщил выбравшийся вслед за ним сержант, вооруженный обыкновенным барабанным карабином, — но вам стоит пройти в хранилище.
— Управляющий уже приехал? — спросил Крамер.
— Да. Он ждет вас на месте.
— Отлично. — Инспектор забрал у одного из подчиненных переносной фонарь и повернулся ко мне. — Не возражаешь, Виктор?
— Нисколько, — качнул я головой.
Прямо через дыру в стене мы забрались внутрь и двинулись к хранилищу. Коридоры банка освещало неяркое моргание ламп аварийного освещения, все попадавшиеся на пути двери кабинетов были закрыты. Чистота, тишина и спокойствие.
Чистота, тишина и спокойствие — но только не в операционном зале! Там всюду валялись обломки офисной мебели, пол усеивали разметанные листы писчей бумаги и осколки стекла, а уцелевшие конторки покрывал толстый слой серой пыли. Алхимические формулы защищали хранилище от сущностей, но грабителей это не остановило. Взрывом заложенной ими бомбы бронированную дверь сорвало с петель и отбросило в сторону. Там она сейчас и валялась.
Бойцы штурмового отряда расступились, инспектор Крамер поздоровался с управляющим банка и спросил:
— Все плохо, Натан?
— Могло быть и хуже. — Худощавый господин средних лет тяжело опирался на трость с серебряной рукоятью. — Украсть ничего не украли, но на ремонт придется потратиться. Да и репутационные потери…
— Ничего не украли? — удивился я и прикрыл нос платком, дабы хоть как-то смягчить кислую вонь алхимического заряда. — До приезда полиции у них было достаточно времени, чтобы вынести полбанка!
— И тем не менее это так, — заверил управляющий. — Вскрыта лишь ячейка за номером сто восемнадцать.
— Значит, за ней они и приходили, — решил инспектор Крамер. — Взломано только клиентское отделение?
— Да. Грабители не пытались проникнуть в хранилище, — подтвердил банкир, — и нет никаких признаков взлома других ячеек.
— Это что-то новенькое, — хмыкнул Петр. — У вас ведь здесь куча денег!
— Вы еще самого главного не видели, — сказал управляющий. — Прошу…
Мы прошли в следующее помещение и уставились на распростертое в дальнем углу тело.
— Не понял? — проворчал инспектор. — Они кого-то застрелили? — Но тут яркий луч электрического фонаря высветил мертвеца, и Крамер не удержался от удивленного возгласа: — Да что ж это такое?!
— Всем очистить помещение! — немедленно распорядился я. — До приезда криминалистов никому сюда не входить!
Мертвец был несвежий. Очень несвежий. Учитывая отсутствие левой руки, крошащуюся цементом одежду, пустые глазницы и туго обтянутое истлевшей кожей лицо, можно было сделать вывод, что умер грабитель примерно двадцать пять лет назад.
Откуда взялась эта цифра?
Да все оттуда — из взломанного пола одного ничем, кроме этого, не примечательного склада, построенного как раз четверть века назад.
Удивительно. Просто удивительно.
Все эти годы труп спокойно пролежал в братской могиле, а потом кому-то вдруг понадобилось содержимое его банковской ячейки? Но что же такое ценное там хранилось?
— Я так и знал! — раздался вдруг у меня за спиной восторженный возглас. — Так и знал!
Стремительной походкой Ян Навин подошел к взломанной ячейке и осветил ее распахнутую дверцу.
— Смотри, Виктор, ключ покрыт патиной!
— Что ты здесь делаешь? — нахмурился я.
— Во-первых, я сегодня дежурный по дивизиону. Во-вторых, де-факто это мое расследование, разве нет?
— С чего бы это?!
— Здесь наследила моя сущность, мой поднятый, и уверен — бомбу собрал мой алхимик. Все три эпизода необходимо объединить в одно дело. Разве тебе это не кажется очевидным?
— Ты уже второй раз за день забираешь себе расследование!
— Перестань, Виктор! — отмахнулся Ян. — Если хочешь, обратись к капитану. А теперь, будь добр, покинь мое forum delicti!
— Разбежался! — пробурчал я в ответ и попросил: — На кодовый замок посвети.
Мы внимательно изучили барабанчики с цифрами и почти сразу обнаружили на их ребристых поверхностях следы ссохшейся кожи.
— У него был ключ, он знал номер ячейки и код, вот почему он им понадобился! — уверенно заявил Навин. — Через четверть века, подумать только!
— Не могли вытянуть это знание из головы, но заставили тело сделать грязную работу? Что же за тварь вызвал к нам алхимик?
— Очень сильную тварь, — ответил Ян.
Ожившие воплощения Вечности имели определенную власть над временем, но целые сутки поддерживать жизнь в давным-давно умершем человеке — это нечто из ряда вон.
Я задумался, осознавал ли покойник происходящее, когда его вырвали из небытия, и по спине побежали колючие мурашки.
— Что с тобой? — спросил Навин, уловив охватившую меня неуверенность.
— Ерунда, — отмахнулся я. — Знаешь, Ян, одного понять не могу…
— Только одного?
— Именно. Налетчики легко проникли в банк и без проблем взорвали дверь хранилища, так зачем им понадобился покойник? Они что, без него вскрыть ячейку не могли?
— Хороший вопрос, — одобрительно кивнул Навин. — Можешь пока обсудить его с управляющим. — Он убрал фонарик, натянул резиновые перчатки и, опустившись к телу, крикнул: — Свет, пожалуйста!
Под потолком немедленно вспыхнули электрические лампы; я прикрыл глаза ладонью и, повторяя про себя показавшуюся смутно знакомой комбинацию цифр — «ноль, семь, три, один, один, ноль» — вышел вон.
Бойцы штурмового дивизиона к этому времени уже покинули банк, и в операционном зале оставались лишь Петр Крамер и Натан Корда. Да еще подпирал колонну невозмутимый, будто сама смерть, сержант Фольг.
— Ну и что? — уточнил инспектор.
— И не спрашивай, — отмахнулся я. — Артур оклемался?
— Увезли в больницу, завтра будет в норме.
— Замечательно, просто замечательно. — Я задумчиво огляделся по сторонам и спросил управляющего: — Где мы с вами можем поговорить?
— Наедине?
— Разумеется.
— Мои люди еще нужны? — поинтересовался инспектор Крамер.
— Узнай у Навина, — посоветовал я. — Теперь это его дело.
— Хорошо, — кивнул Петр, поправил шляпу и уточнил: — Оставить кого-нибудь отвезти тебя домой?
— Было бы неплохо.
Я распрощался с инспектором и зашагал вслед за припадавшим на левую ногу банкиром. Тот провел меня в свой рабочий кабинет, достал из бара графин резного хрусталя и налил нам коньяка.
— Ничего, что не виски? — спросил он.
— Нормально! — Я пригубил благородный напиток и, усевшись в кресло, закинул ногу на ногу.
— У меня неприятности? — спросил управляющий и в ожидании ответа слегка смочил губы коньяком.
Выглядел этот сухопарый мужчина средних лет так, будто собирался прямо сейчас выставлять свою кандидатуру на выборах мэра. Идеальная прическа и маникюр, сорочка с вышитыми инициалами, на шелковом галстуке — заколка с крупным бриллиантом, под стать ей и запонки.
Натан Корда и слово «неприятности» не сочетались категорически.
— С чего бы это? — удивился я, побалтывая оставлявшую на стенках бокала маслянистые разводы жидкость насыщенного янтарного оттенка.
