Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов
– Ты могла и лучше, – сухо отвечает Ян.
Диана снова фыркает, разворачивается и возвращается на кухню.
Ян протягивает мне ладонь, приглашая встать и пойти следом за ней.
Я послушно поднимаюсь, не имея ни моральных, ни физических сил сопротивляться, осторожно перекладывая Кинли на свободную левую руку.
– Кто она такая? – спрашиваю я, прежде чем мы окажемся на кухне.
– Давняя знакомая, – отвечает Ян.
Я пытливо смотрю ему в глаза.
– Нет, – шепчу я, не желая, чтобы Диана меня услышала.
Хотя вряд ли даже мой настолько тихий шепот мог остаться незамеченным для нее.
– Кто она на самом деле, Ян?
Он на мгновение помедлил с ответом.
– Лучше не вникать, Ава. Поверь.
– Она – дракон? – продолжила спрашивать я, невзирая на предостережение.
Что ж, проще думать, что она дракон. Я не знала, кем еще она могла быть. Не уверена, кто из легенд еще мог существовать в принципе.
Но Ян покачал головой из стороны в сторону. И сказал, что драконы не едят людей.
Ян привел меня на кухню и, усадив за стол, опустился на стул рядом и проронил:
– Она немного другая лесная фея.
Диана, стоящая у плиты, обернулась и бросила на Яна короткий недовольный взгляд. Зажгла газ и, похоже, собиралась что-то приготовить. Кинли вскинул голову – он сидел смирно и впервые в жизни не решался затушить огонь.
Вскоре аромат кофе поплыл по кухне, а на сковороде что-то затрещало – даже сверхъестественное существо сразу же пыталось услужить Яну.
Пока я сижу молча, стараясь не смотреть на Диану, которая хозяйничает у плиты, и поглаживаю Кинли, Ян рассказывает, как нашел меня. Когда он вернулся в квартиру, то не застал меня, но у него не было никаких иллюзий по поводу того, где я могу находиться. Телефонная связь, естественно, не работала, дозвониться до меня было нельзя, и он немедленно полетел на кладбище.
Там уже было пусто, только поводок Кинли лежал у дерева. Неподалеку скитался и маленький дракон, а еще повсюду виднелись следы туросика.
Сомнений не было – Ян сразу же направился сюда, ведь туросик всегда приводит заблудившихся к Диане.
Во время рассказа Диана тихо выскальзывает в коридор, и мы слышим шуршание, словно она что-то ищет. Затем и вовсе выходит на улицу, впуская через распахнутую настежь дверь ночной холод.
Ян кладет ладонь на мою, покоящуюся на столе, и, пока нет Дианы, сообщает кое-что, объясняя причину своей отлучки.
То, что мне лучше не знать, но то, что сказать нужно.
Он летал на границу, в Россию, но не конкретно к моим родственникам, троюродным братьям. Он искал знакомого. Тот, по словам Яна, обитал в тех местах. Они давно не встречались.
Этому знакомому небезразлично все, что касается волков: для него они тоже являются врагами.
Ян поведал ему и о затмении, и обо всем случившемся, рассчитывая на поддержку. А затем решил навестить моих родственников, желая на всякий случай проверить, есть ли там отголоски моей пропавшей магии. Он должен был иметь в виду и это обстоятельство, тысячную долю шанса, который помог бы облегчить поиск решения.
Но ничего не нашел… Даже не потому, что магия никогда не передавалась по мужской линии, а потому, что… волки были там. До него.
Они убили всех моих родных. Дом стоял нетронутым, застывшим полем битвы уже несколько дней – с людьми расправились мгновенно, соседи ничего не заметили, а друзья пока не справлялись об их судьбе.
Троюродные братья были первыми, кто погиб еще до того праздника – до моего совершеннолетия. По мнению Яна, вполне вероятно, именно через них волки меня и отыскали.
Или просто отличались дальновидностью.
Он по-прежнему держит меня за руку, сильнее сжимая пальцы. Ян сочувствует мне. Опять. И я отчетливо ощущаю, как он начинает успокаивать меня чарами. Я прошу его это не делать.
– Я в порядке, – стальным безэмоциональным голосом говорю я.
Мои глаза стекленеют, я не моргаю, глядя в одну точку. Мне больше не хочется плакать. У меня не получается.
Он кивает, явно не верит сказанному, но и руку не убирает. Медленно приподнимает ее лишь в тот момент, когда на кухню возвращается Диана.
Она принесла две полные бутылки с темным вином и водрузила их на столешницу.
Пока что я сижу нерушимо, вокруг меня догорают угли уничтоженной прошлой жизни, а в лицо светит – из окна – абсолютно полная уже вторые сутки луна, выглянувшая из-за туч.
Теперь Ян начинает вынужденный разговор о том, что ему необходима моя помощь, чтобы все исправить.
Ну не все, конечно – ведь потери необратимы, но хотя бы исправить то, что может привести к еще большим потерям и трагедиям неизвестно какого масштаба.
Он говорит, что ему правда очень жаль просить меня об услуге в такой момент. Тем не менее единственный выход – попытаться вернуть мою магию, пока у нас в запасе имеется время.
У волков, наверное, пока что нет четкого плана. Они лишь готовятся действовать. Мы должны их опередить.
Поэтому я должна пойти с ним ненадолго. Затмение и полнолуние не могли ждать.
За ушедшие сутки я потеряла все, что имела. И уж точно не имела выбора отказаться. Что будет, если я не сделаю того, что от меня требуется? Я лишилась всего, чего могла… кроме собственной жизни. Но, возможно, если я не соглашусь вернуть магию – то, что случилось с моей семьей, произойдет со многими другими, как было давным-давно, в незапамятные времена.
Те легендарные события историки считают вымышленными. Но тогда велась война со сверхъестественными существами. И единственное, чего я не хочу, как человек, познавший острую, невыносимую, жестокую и самую несправедливую боль, – чтобы с остальными людьми случилась схожая трагедия.
Никто не заслужил такую участь: ни те, кого я не знала, ни те, кто мне безразличен, ни даже враги, если бы они были у меня.
И, разумеется, ни те, кто мне дорог и оставался в живых. Дедушка, дальние двоюродные дяди и тетки, друзья. А я… я была никем, чтобы противиться или иметь выбор отказаться.
– Хорошо. Я согласна, – ровным голосом говорю я.
– Ладно, – кивнул Ян.
Он напряжен как никогда. После недолгого выдержанного молчания глухо добавляет:
– Проведи ее, Диана.
Мы слышим внезапный скрежет.
Дно стеклянной бутылки начинает само по себе скользить по столешнице и падает на пол, с грохотом разбиваясь о плитку, осыпая пол осколками, заливая его бордовым вином.
Я дергаюсь от неожиданности и удивленно смотрю на Диану, впервые после нападения вскинув на нее взгляд.
Она же
