"Та самая Аннушка", второй том, часть первая: "Другими путями" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич
— Эх, — вздохнула Крисса, — жаль. Я уже придумала, где барабан с тросом для парома закрепить…
— А приливы ты учла? — спросила Аннушка.
— А тут и приливы есть?
— Ну, разумеется, от них следы на берегу, не поняла?
— Не, откуда? Я ж моря не видела раньше. Тогда надо по-другому делать… А, да! Не надо уже. Всё равно жаль.
В деревне всё так же сидит на лавочке древний инвалид, держащий свою долгую засаду на неведомого мне мымбарука. Но сейчас рядом с ним хлопочет черноволосая женщина. Я поразился её жёсткому, как будто выбитому на потемневшей бронзе, лицу, гордой осанке и ненормальной худобе.
— Кажется, мы попались, — сказала с интересом Крисса, — и чо теперь?
Впрочем, горянка отнюдь не выказала желания немедля закрыть моей персоной дефицит мужчин среза Закава. Она зыркнула в нашу сторону чёрным выразительным глазом и подала старику миску с какой-то жидкой жёлтой кашей.
Тот взял ложку и принялся неохотно хлебать.
— Сыр нет, мясо нет, масло нет, — пожаловался он нам, — никакой вкус у этот каша.
Женщина что-то сказала ему на местном, он перевёл:
— Говорит, коза болей, молоко не давай. Скоро умирай, мало-мало мясо будь. Но сыр и масло больше не будь. Вы мост ходи-смотри?
— Нет там моста, — ответил я. — Да и тот, что был, мостом можно назвать только из жалости. Как тут контрабандисты ездили, не пойму…
Женщина что-то спросила у деда по-горски, тот ответил, они заспорили, показывая руками в разные стороны. Женщина ему за что-то выговаривает, старик оправдывается, но считает, что прав. Мимика у них очень выразительная, а речь экспрессивная. В конце концов горянка, не убедив предка, повернулась к нам и сказала:
— Дед совсем старый стать, голова глупый-пустой как горшок. Не хотеть вам про другой дорога к кросс-локус-дверь говори. Не понимай, что мы скоро умирай все. Дети нечем корми, женщин нечем корми, мужчина мало, все старый, дети не делай совсем. Дикий козлы на другой гора уходи, охота нет, домашний коза мымбарук съедай, остальные болей. Люди тоже болей, потому что мало еда. А этот старый хуррезавад в секрет-тайна играй! Все знай этот секрет, дурня глупый ты! Не будем с люди торговай, умирай без еда совсем!
— Эй, прохожий человек, — ничуть не смутившись сказал мне дед, — тебе третий жена не нужен? Худой и злой, дёшево отдам!
— Я этому дылде не жена! — возмутилась Крисса, но её никто не услышал.
— Вы люди торговай? Женщина-девочка покупай? Еда плати? — прямо и жёстко спросила у меня женщина, глядя чёрными глазами, выглядящими огромными на слишком худом лице. — Мужчина нанимай нет, мужчина не родись давно.
— Нет, — ответил я, — мы не покупаем людей.
— Тогда что вы делай тут?
— У нас слишком много еды, не знаем, куда деть, — брякнула внезапно Крисса.
Воцарилась звенящая тишина.
* * *
— Караван через кросс-локусы, без глойти? — сразу уловила главное Бадман, когда мы вернулись. — Слышала о таком, но не сталкивалась. Говоришь, тут есть?
— Да, — кивнул я, — недалеко, километров сорок. И большой, грузовик влезет. За ним нищий горный срез, но там есть следующий. Прямая дорога к нему непроезжая, местные показали объезд по горной дороге, выглядит страшновато, но машины пройдут. Он рабочий, я проверил. Выводит в незнакомые места, но, по опыту, в конце концов какой-то маршрут да построится. Теперь решение за вами.
— И какие будут условия? К нам не так давно Коммуна подъезжала с со своими портальными проводками, но мы их послали. И знаешь почему?
— Почему?
— Они захотели контрольный пакет.
— В смысле?
— Всё предприятие будет их, а мы будем водилы, грузчики и кладовщики на зарплате. По-другому им не интересно, вишь ты. Мы, конечно, уже не настоящие рейдеры, но за свободу стояли и стоять будем. Вот и послали. Они ушли, но обещали вернуться, когда мы дозреем. А вы что скажете? Своего проводника у нас нет, то есть будем зависеть от вас, вы будете держать нас за яйца, которых у меня тоже нет, но это вам не помешает, и мне это не нравится. Но я готова вас выслушать, прежде чем послать.
— Я, пожалуй, знаю, где найти проводника, — сказал я растерянно, — у меня есть знакомый в возрасте, которого достало сталкерить на консигнаторов, он будет не прочь поработать на караване. Работа спокойная, безопасная, регулярный график, можно семью завести…
— Тем более, в Закава куча незамужних баб, — фыркнула Аннушка.
— В общем, — резюмировал я, — если удастся разведать удобный маршрут, то двух-трёх проводников можно будет просто нанять. За деньги. Никакого контрольного пакета. Зарплату они захотят немалую, но это отобьётся.
— Выглядит слишком хорошо, — ответила Бадман. — Где подвох? В чём ваша выгода?
— Мы не коммерсанты, — призналась Аннушка. — О выгоде как-то даже не думали.
— А кто, блин?
— Я курьер, он солдат, эта мелочь просто так приблудилась.
— И что же вам надо?
— Нам нужны регулярные поставки продовольствия в определённую точку. Не бесплатно, по обычной оптовой цене. Вы просто были первые, о ком я вспомнила. Остальное само на кардан намоталось.
— И что, никаких условий?
— Есть одно, — подал голос я. — У вас за ближним кросс-локусом дети от голода умирают…
* * *
Мы были готовы заплатить, но Бадман сказала, что жратву и так девать некуда, пара грузовиков гуманитарки в залог будущего сотрудничества они себе позволить могут. Их пришлось провести мне, так что мы, к недовольству корректоров, задержались в срезе ещё на сутки. Горские тётки, возрастом от совсем юных девиц до морщинистых бабок, все, как одна, невозможно худые и глазастые, на удивление организованно, без суеты и споров разделили между семьями полученное продовольствие. Те, что помоложе, с интересом переглядывались с рейдерами. Горянки, пожалуй, симпатичные, а если их откормить, то и красивые станут, так что, может быть, решат проблему дефицита самцов в популяции.
Я предлагал просто вывезти их отсюда постепенно, но нет, отказались:
— Это наш горы, мы жить тут, — сказала внучка того деда. — Плохо жить, еда мало, мужчина мало, коза мало. Но тут дом. Надо жить в свой дом, нельзя в чужой.
— Ничего, может быть, приток свежей крови и еда из другого среза снимет с них проклятие рожать одних девочек, — утешила меня Аннушка. — У одного старого знакомца была жена местная, так она без проблем родила ему пацана. Думаю, это локальный фактор, может быть, в почве что-то. Если тут пойдут караваны с продовольствием, то они уже не будут голодать. Глядишь, и расплодятся снова.
— Для этого надо найти проводников, точнее, сначала проложить маршрут… До куда?
— До Библиотеки, я думаю. Там точно есть кросс-локус, мне говорили. В нашу локаль не получится, мораториум не даст, но корректоры через дверку натаскают, как проголодаются.
— Мы куда сейчас?
— Сначала закинем наших бестолочей к мораториуму, чтобы они не притянули на свои пустые головы коллапс, а потом… Надо в ещё одно место съездить. Не хочется, ты себе не представляешь как. Но, похоже, без этого ответов на некоторые вопросы не получить.
Глава 8
Перестрелка
Дорога до странной локали с мораториумом оказалась длинной. Даже железная Аннушка вымоталась так, что пришлось дважды становиться на привал. Рулить автобусом ей не нравится, но за руль никого не пускает, говорит, что только в себе уверена. «Банда Бадмана» загрузила нам кучу еды, так что по крайней мере с этим порядок. Разводим костры, готовим. К походной жизни корректоры привычные, работа у них такая.
— Я всегда чуял какое-то говно из-за кулис, — рассказывает мне Сеня на очередном биваке. — Школа эта, Конгрегация… Но Ирка и слышать ничего не хотела, она упёртая. Тем более, что формально всё сходилось. Как ни крути, а изымая фокус коллапса, мы всё же спасали множество людей. Если не задумываться, почему именно этих и именно так, то прямо бэтмены.
