Путь к престолу - Серг Усов
— Перетопчится, — поморщился Олег, — Чем дольше ожидание, тем лучше результат. Некогда мне. На самом деле. Я сейчас в Промзону, потом в Нефтянку, а потом укачу к Рингу в Распил — у меня с химиками долгий разговор предстоит. Хотелось бы, конечно, и в Пален, и в Рудный наведаться, но не в этот раз. Времени в обрез, сам знаешь.
— Совсем с ним встречаться что ли не станешь? — искренне удивился Торм, — Иргония может обидеться, а вы с ней вроде приятели.
— Приятели, даже очень хорошие, — легко согласился Олег, — И надеюсь, что ими и останемся. Ничего с ней страшного не случится, если ещё пяток декад, может чуть больше, сорокадвухлетней походит. Я с ней обязательно встречусь. Так и передай этому графу. У меня к ней будет предложение, от которого она не сможет отказаться. Последнее графу не говори. Сюрприз для Иргонии будет.
Ни одному из своих соратников Олег пока не говорил, но его имперские амбиции Тарком, Глатором и Саароном не ограничивались. Ну, спрашивается, какая империя без выхода к морям-океанам? Да никакая. Смеяться все будут. И зачем он тогда свой флот — пусть пока и из одного корабля, зато первого в этом мире пушечного — строит?
В его планах, после предстоящей военной кампании, стояло движение на юг, к Диснийскому океану. Бирман, Герония, Аргон и Отан — его следующие цели.
Особых трудностей с королевством Бирман не предвидел — у него было, что предложить королеве, а вот с Толером, королём Геронии, предстояло хорошенько поработать. Редкостный козёл. Но его ахиллесову пяту Олег знал, поэтому и в отношении него испытывал сдержанный оптимизм.
Про Отан и Аргон Олег пока конкретных действий не прорабатывал. Подобно героине Унесённых ветром, он решил, что «подумает об этом завтра».
В отношении этих двух откровенно слабых королевств, всё время находящихся в поисках очередного сильного покровителя, способного обеспечить их суверенитет, могли возникнуть определённые проблемы. Точнее проблема. И, как говорил Лазарь Каганович, один из сталинских наркомов, что у каждой аварии есть фамилия, имя и отчество, так и Олег знал имя своей проблемы с этими недотёпистыми королевствами — Божественная Агния. Но придётся и ей подвинуться. И никуда не денется.
Олег поймал себя на фривольной мысли, что двигаться Агнии, освобождая ему место, придётся вовсе не в постели. А жаль. Говорят, очень привлекательная особа эта Божественная императрица, ведущая свой род от одного из Семи богов.
Хотя, умения льстецов приукрашивать могли и из дурнушки сделать эталон красоты. Ещё в родном мире он видел массу портретов известных и воспетых неотразимых, якобы, красавиц. Так, на его взгляд, ничего-то в них и не было особенного.
А в этом мире, даже и приукрашенную картинку-парсуну не увидишь — с изобразительным искусством на Тарпеции было ещё хуже, чем с музыкальным. И Олег тут помочь ничем не мог — рисовать он вообще не умел. Если только чертить. Но это совсем другое.
Даже у Остапа Бендера изображение фигуры Сеятеля, сеющего облигации государственного займа, получилась намного лучше, чем если бы её изобразил Олег.
— Я в твоём таланте убеждать и не сомневаюсь, — Торм перестал барабанить пальцами по мягкому подлокотнику дивана, — А с остальными встречаться тоже не будешь? Кара хотела бы с тобой повидаться. У неё есть вопросы и предложения относительно школы телеграфистов. Всех грамотных в округе, говорит, исчерпала. Предлагает принимать и неграмотных. Учить их только читать — ничего более — и затем азбуке Сфорца. Большего им и не требуется. Ненамного дольше придётся учить, зато количество выпускников вырастет.
— С Карой обязательно встречусь, — Олег, допив чай, поднялся из-за стола, — Только на обратном пути. И с тобой ещё переговорим. Гонцов, говоришь, послал.
— Да, — кивнул генерал Торм, — Через половину декады полки начнут выдвижение. Бригады я пока притормозил. Они…
— У них будет отдельная задача, — подтвердил ранее отданное им распоряжение Олег, — И, наверное, придётся их ещё усилить полком Кабрины Тувал.
— А почему не кавалерией?
Кабрина Тувал, бывшая наёмница, с самого начала деятельности Олега на территории тогда ещё южных баронств, пришла к нему на службу и стала одним из самых успешных командиров пехотных полков.
— Кавалерии им своей хватит, — от предложения Торма Олег отмахнулся, — И в полку есть кавалерийская рота с кавалерийскими взводами батальонов, и в бригадах теперь у нас по три кавалерийские роты. Разве что батальон егерей с ними направить? Я подумаю.
В сопровождении своих ниндзей Олег прямо из штаба армии отправился в Промзону.
Теперь, в этом разросшемся до размеров больше самого Пскова раза в полтора пригороде, трудно было узнать то скромное поселение при двух мануфактурах — ткацкой и прядильной, с которой здесь всё начиналось.
— Надо было не Промзоной называть, а Детройтом каким-нибудь, — вслух подумал Олег, направляя коня к Псте, где крутились десятки колёс водяных приводов.
— А чем это название вам не нравится? — спросил лейтенант Лис.
— Мелковато оно уже для такого-то мегаполиса, — усмехнулся Олег.
О своём приезде именно сюда и именно сейчас он никому не сообщал, но молва летела впереди него, что тот семафорный телеграф. И весь пригород уже бурлил.
Комендантская служба явно позаботилась о том, чтобы никакой оборванец не осквернил собою взор регента. Хотя Олег прекрасно был осведомлён о том, что Промзона имеет все типичные болячки рабочих окраин.
Возле одной из первых запруд Псты, рядом с которой вдоль берега высилось двухэтажное здание промышленной палаты, построенное по проекту Олега ещё четыре года назад, скопилось достаточно большое количество народа. В основном тут были хозяева и руководители производств, старшие мастера и оптовые закупщики Гури.
Не нужно было быть особенно прозорливым, чтобы догадаться, что если регент решит посетить Промзону, то первым делом он явится сюда.
— Господин, как же мы рады вас видеть!
Бимелатус, и в самом деле, чуть не плакал от переполнявших его чувств, и Олегу даже казалось, что эти эмоции искренни, как и у стоявшего с ним рядом его брата Бомариуса.
Оба этих торговца, а теперь ещё, к тому же, и отельеры, и промышленники, были одними из первых торговых компаньонов Олега ещё с тех времён, когда он был бароном Фермом.
Он тогда окрестил их бим-бомами, всё время путаясь, кто из них кто. Впрочем, называл он их так только в очень узком кругу своих друзей — зачем обижать достойных людей?
Бим-бомы давно уже сами не водили свои караваны — на это у них был целый штат приказчиков, а свою энергию направили на строительство двух гостиниц — одну построили
