Одержимые 4 - Константин Зубов
Но не успел — мигая огнями, неотложка пролетела мимо. Я орал и умолял водителя поехать следом, и он даже развернулся и рванул, но на красный свет за ней не поехал.
Тогда у меня еще было две надежды. Первая — это не она. Вторая — раз скорая спешит, шансы еще есть. Но нет. Она умерла мгновенно.
— Где мы, Ярушка? — мама оторвала голову от моего плеча и осмотрела комнату. — Это похоже на детский сад.
Я отстранил ее и посмотрел в глаза. Родные, любимые, карие глаза...
— Ты изменился, — тихо пробормотала мама и коснулась ладонью моей заросшей щеки. — И бороду отрастил.
— Бороденку, — усмехнулся я и осел на пол.
— Дядя! А можно твой меч посмотреть? — ко мне подбежала девчонка, о которой заботился брат.
Я опустил глаза — все еще покрытое кровью и мозгами бандита лезвие расплывалось.
— Нет, малышка, это опасно, — я деактивировал меч.
— Что происходит, Ярослав? — еще тише спросила мама и села рядом на ковер. — Где мы?
— В гостях у сказки, — пробормотал я и заплакал.
— Все-таки я не могу поверить, — мама с Ильей и Соней строила крепость из пластиковых кубиков. — Система, предназначение, мой сын... Это фантастика!
— Факты, мама, факты... — грустно усмехнулся я и отдал Оле починенную куклу.
— Ура! — закричала девочка. — У Катюши снова есть рука! Спасибо, дядя Ярослав!
— Пожалуйста, — ответил я и взял машинку без одного колеса у маленького Васи.
— Ну может еще не три дня прошло, — уже который раз скептически сжала губы мама. — Часов же нет.
Часов не было, но сидели мы тут уже минимум трое суток. И еще ни разу не поели, не поспали и не сходили в туалет. В отличии от детей — им даже в этом странном месте хотелось спать. Правда в разное время.
Первые сутки я уклонялся от ответа на ее постоянные расспросы о том, что происходит, и мы просто говорили о жизни, о семье и играли с детьми.
Во вторые сутки я не выдержал и выдал все (кроме задания), и вот уже долгое время мы говорили только об этом. Сначала меня смущал мальчик Сережа (тот самый, десяти лет, что заботился о сестре), он как сел рядом со мной, так и не отходил все это время, но потом я к нему привык, и он стал моим немногословным помощником в общении с малышами.
— Так что... — начала было мама, но на нее со всего маха налетела Света.
— Андрей отнял мою волшебную палочку! — заплакала девочка.
— Андрей! — таким знакомым негромким, но убедительным тоном сказала мама. — Попроси у Светы. Она поиграет и даст тебе палочку.
После недолгой обиды и еще пары возражений ребята помирились и убежали играть вместе.
— О чем я? — решив конфликт, мама потерла кончиками пальцев лоб. — А! Так что мы тут-то делаем?
— Наслаждаемся жизнью! — улыбнулся я и отдал машинку радостному Васе.
— Ура! — он с размаху приложил ее об пол, и колесо снова отлетело... — Она опять сломалась!
Шел седьмой день.
Примерно.
Здесь было всегда светло, но мы сумели установить какой-никакой общий режим, и детишки спали. Мама тоже лежала на полу с закрытыми глазами. Во сне она не нуждалась, но мы договорились, что чтобы не взорвались мозги, минимум несколько часов в день друг друга не беспокоим и отдыхаем.
Много чего я передумал за это время.
В основном, какая система сука и падла. И как медленно и мучительно я буду убивать ее создателя, когда доберусь до него.
О выборе тоже думал, но гораздо реже, ибо тут все было очевидно. Дети еще живые, мама в какой-то мере образ.
Конечно мозг, дофамин или что-там еще есть, пытался найти лазейки и шептал мне: «но раз маму как-то воскресили, то и детишек воскресят, зато она пойдет с тобой». И больших усилий мне стоило поймать и выставить встречный аргумент: «ну тогда и ее снова могут воскресить, к тому же я Хранитель!».
Еще я думал о смысле всего этого. И ничего нового не придумал. Я избранный — один из, но все же. Мне даны силы и возможности, значительно превышающие аналогичные у подавляющего большинства людей. Да что там говорить — еще неделька в таком темпе, и я буду сильнее средней офилийки, шесть лет сидящей под системой.
Для чего? Читайте в моем любимом журнале «А х.й его знает!»
Но точно не для того, чтобы убивать детей, переживших приход системы.
Пока мой клан на Земле решает локальные задачи, но уже сейчас напрямую или косвенно мы помогли куче людей. Да и офилиек, если убрать сложные размышления о причинно-следственной связи.
И это всего за неделю.
Математик внутри меня говорил, что мы идем на пределе возможного, а ЧСВшник накидывал, что это лучший старт за всю историю системы. Может, он и преувеличивал, но с такой мыслью проще было жить и идти вперед.
Ведь если у системы есть смысл и цель, то раз она присоединяет новые миры, они еще не достигнуты, и у нас есть надежда этот смысл понять, а цели достичь.
Я повернул голову и посмотрел на лежащую рядом маму. Ее глаза были закрыты, а грудь медленно поднималась и опускалась в такт дыханию. Конечно, я могу сидеть тут еще и год и два, и сто. А может и нет... Вдруг задание ограничено по времени?
Это всего лишь образ. Ее призвали из моего сознания или восстановили другим способом. Как тогда отца. Достаточно просто активировать кинжал и ткнуть ее в шею. Она даже ничего не почувствует...
— Мам.
— Да, Ярушка, — открывая глаза, прошептала она и оглянулась, проверяя не разбудила ли детей.
— Нам с Настей тогда было очень плохо...
— Я понимаю, сынок, — она придвинулась и обняла меня.
— Она плакала все время...
— Да, мой хороший.
— И я тоже...
— Я понимаю, — ее слезы закапали мне на щеку.
— Мне надо выйти отсюда, мам. Во что бы то ни стало... Надо помочь людям... Остановить все это.
Она отодвинула меня от
