Сергей Попов - Я иду
– Обидно, что он начался именно сегодня, – обиженно проговорила Бетти и смахнула с правой щеки прилипшие волосы. – В долгожданное воскресение… – тоскливо вздохнула, – почему так не везет?..
– Да ладно тебе! Зато на аттракционах успели покататься! – как можно бодрее произнес я, крепче обнял дочь, заслоняя от воды, стекающей с листьев. – Не расстраивайся, принцесса, – приподнял за маленький подбородок, заглянул в глаза. Сейчас выглядели по-особенному красивыми: не то синими, не то бирюзовыми. – У нас с тобой еще полдня впереди, чего ты сникла совсем?..
– Да ничего…
Бетти опять вздохнула, поправила болтающиеся туда-сюда наушники и продолжила:
– Вечно именно со мной такая ерунда получается… – отвернулась, посмотрела на засыпанную листьями, ветвями и вырванной травой дорогу с огромными лужами, пенящимися под беспрерывно падающими каплями. – Неудачница, блин, никогда не получается у меня ничего по-нормальному…
– Прекрати, – строго, но без злобы велел я и развернул: – Глупости-то не говори: кто же знал, что хлынет так. Сейчас закончится, и можно будет в какое-нибудь кафе заехать, подкрепиться. Или кино там, а можно у меня посидеть: чаю попьем, телевизор посмотрим, погреемся – до восьми еще времени много. Ты как?
– Как сам хочешь… – все так же невесело произнесла дочка и полезла в карман за плеером. – Мне уже без разницы…
Вставила наушники, клацнула клавишей, замолчала.
Секунду слушал шум, исходящий из-под ее волос, а потом посмотрел на колышущиеся вдалеке деревья и слегка похлопал дочь по плечу.
– Что?.. – бесцветно спросила Бетти, неохотно вытащив наушники.
Тепло улыбнулся и осторожно спросил:
– Наушником не поделишься? Время-то надо как-то коротать.
Бетти лишь пожала плечами и протянула беленький наушник-вкладыш.
– Спасибо! – поблагодарил, сунул в ухо, тут же наполняясь излюбленной музыкой дочери:
With your feet in the air and your head on the groundTry this trick and spin it, yeahYour head will collapseBut there's nothing in itAnd you ΊΙ ask yourself[3]
Дождь молотил no деревьям, no дороге, но почему-то теперь казался уже не таким сильным…
Where is ту mind?Way out in the waterSee it swimmin'
Мы с Бетти молчаливо смотрели, как ветер ерошит кусты и качает кроны, и не решались нарушить это затянувшееся безмолвие…
I was swimmin' in the CaribbeanAnimals were hiding behind the rocksExcept the little fishBut they told me, he swearsTryin' to talk to me, coy koiА музыка все лилась и лилась…Where is ту mind?Way out in the waterSee it swimmin'?
И даже гром уже чудился не таким страшным и как-то мерк перед словами, предназначающимися только для нас.
With your feet in the air and your head on the groundTry this trick and spin it, yeahYour head will collapseIf there's nothing in itAnd you'll ask yourself:
А потом из проплешины посреди чернильного неба выскочил лучик долгожданного солнца, и ливень, долгое время беснующийся над парком, стал понемногу затихать.
Where is ту mind?
– Заканчивается, кажется, – отметил я, с улыбкой глядя на усыпанные листвой лужи. До них, как бы боясь потревожить, осторожно дотрагивался солнечный свет, редеющие холодные капли. – А ты волновалась.
Я вынул наушник и протянул Бетти – та неотрывно смотрела на проясняющееся небо, на рождающиеся ежесекундно маленькие колечки на лужах и, скорее всего, даже не слыша меня. Но потом, заметив мою руку, мигом обернулась, забрала наушник и запоздало ответила:
– Прости, пап, заслушалась… – виновато закусила губу и даже слегка покраснела, – ты что-то сказал?..
– Дождь закончился почти – говорю, – повторил и улыбнулся, любуясь дочериными изумительными глазами.
– А… ну-да, есть такое… – Бетти смущенно улыбнулась, выключила плеер, убрала обратно и вдруг спросила, но на этот раз уже не хмуро или безразлично, а радостно и с приподнятым настроением: – Ну, куда тогда рванем? Может, реально заедем куда-нибудь перекусить?
Секунду подумал и наигранно вздохнул:
– Эх-х, а я-то думал, что ты все-таки у меня захочешь погостить… Я ужин нам приготовил, – ласково погладил по румяной горячей щеке, – сюрприз, так сказать…
Бетти удивленно подняла брови.
– Ты научился готовить?.. – хитрым голосом поинтересовалась она.
– Ну… – как-то неловко пожал плечами, – кое-чему у тебя научился.
Такое известие явно порадовало ее. Совсем повеселела.
– Ладно, пап, уговорил! – наконец согласилась Бетти и, сняв мотоциклетную куртку, передала мне. – Поехали, похвастаешься!
И не дожидаясь меня, вылезла из-под густых листьев и неторопливо направилась к дороге, по какой не спеша бежали ручейки.
– Другое дело, – усмехнулся ей вслед и, надев куртку, поспешил следом.
Нагнав, – осторожно придержал за руку, опустил глаза и, весь помрачневший, присел на корточки, тяжело вздохнул:
– Постой… – и протер взмокший лоб от едва-едва моросящего дождя.
– Пап, ты чего?.. – взволнованно спросила Бетти, посмотрев встревоженным взглядом. – А?..
– Бетти, послушай… – начал я и, взяв за руку, внимательно посмотрел в глаза и залез во внутренний карман, – у меня к тебе просьба будет.
– Какая?..
– В общем… – облизнул пересохшие губы, опять вздохнул и вынул небольшой аккуратно сложенный черный пакет, – вот… Матери передашь, – протянул изумленной дочери. Та, смятенная, растерянная, не понимала, в чем дело, глаза темнели. – Только не забудь, хорошо?..
– И что это? – серьезным тоном спросила она, даже не думая забирать пакет.
– Ятебе потом объясню. Возьми…
– Что за секреты? Что это, пап?.. – повторила дочка, теряя терпение.
Замолчал. Заколебался.
– Отец!..
Поняв, что Бетти теперь от меня ни за что не отстанет и будет допытываться до последнего, – поводил желваками, почесал небритый кадык, еще разок вздохнул, призрачно надеясь на уход от этой темы, но быстро понял: этого не произойдет, – и признался:
– Деньги это, дочка, деньги…
Бетти промолчала.
– Мать твоя поставила меня перед трудным выбором, не хотел тебе говорить… – я не осмелился посмотреть дочери в лицо и виновато отвел глаза, – говорил я с ней, как тебе обещал, еще тогда, помнишь? Вот только она наотрез отказалась идти мне навстречу, – секунду помолчал, – «или деньги, говорит, Сид, или дочь свою вообще больше не увидишь». Представляешь?.. Как же я мог-то… как же…
– Значит, ты меня просто решил купить?!.. – фальцетом выкрикнула Бетти и вдруг всхлипнула, в неверии замотала головой, по щекам жемчужинами побежали маленькие слезинки. А потом швырнула в лицо пакет, набитый деньгами, и в истерике бросила: – Яне хочу тебя больше видеть… НИКОГДА!.. – громко зарыдала и побежала прочь, даже не оглянувшись.
– Бетти!! – кричал ей вслед. – Постой, принцесса!..
Но та уже не слушала и отдалялась от меня с каждой секундой все дальше и дальше…
– Бетти… – разбито выронил я и, смотря вслед опечаленным взглядом, растоптанный, покинутый, упал на колени. – А как же ужин?.. Я…
– …Дождь!.. Сид!.. – вдруг грянул ошеломленный голос Майка, и я полусонно приоткрыл глаза, с большой неохотой возвращаясь из болезненного прошлого назад в убежище, где стало совсем темно. – Слышишь?!..
– Чего?.. – не расслышав, негромко спросил я и, протерев глаза, посмотрел сначала на бородатого проводника, глядящего на меня выкатившимися, как у рыбы, глазами, а затем огляделся по сторонам, слыша громкий монотонный шум снаружи и приглушенное журчание воды.
– Дождь!.. – едва ли не прокричал тот и тотчас же засуетился вокруг полуживого костерка, пытаясь укрыть то фанерой, то слегка намокшей газетой, то картонкой, на какой недавно сидел, но как ни изворачивался, в огонь все равно попадали капли. – Как ты узнал?.. – плюнув на бесполезные попытки спасти костер, – в лихорадке принялся забрасывать остатки сухих газет и деревянные щепки. – Как?..
