Вячеслав Шалыгин - Обаяние амфибий
– Волкофф? – позвал Смит, не входя в комнату.
Обер-лейтенант, приходя в сознание, закашлялся. Он поднялся на четвереньки и, не видя ничего сквозь густой дым, пополз к выходу.
– Кровицкий, – выдохнул он, оказавшись в коридоре.
Смит закрыл «забрало» шлема и включил воздушный фильтр. Волкофф проделал то же самое. Капрал помог ему встать и жестом показал, в какую сторону следует стрелять во время предстоящей атаки. Немец кивнул и приготовился к броску в задымленную комнату.
Смит прыгнул вперед и на лету полоснул из винтовки вправо, на уровне груди. Упав, он перекатился через плечо, врезавшись в горящий Проектор. Последовавший за ним Волкофф отстал от капрала на треть секунды. Он широким веером импульсов прорезал левую половину помещения и отскочил к окну. Ответные вспышки сверкнули не с пола, как ожидали десантники, а откуда-то сверху. С неестественной точностью импульсы взорвали казенные части обеих винтовок, выбив их при этом из рук солдат.
Дым начал рассеиваться, открывая взгляду растерянных десантников и прижавшегося спиной к потолку Кровицкого. С законами физики увиденное не стыковалось, но поразмыслить над феноменом им не удалось. Через мгновение Максим легко спрыгнул на пол и, держа противников под прицелом, бросил Смиту наручники.
– Застегни на себе, пропусти вон за той трубой и надень второй браслет на обер-лейтенанта, – сказал капитан ровным голосом.
Смит молча подчинился и, застегнув «браслет» на своем запястье, повернулся к Волкоффу. Когда он наполовину закрыл собой немца, тот вынул из-за пояса «Вальтер» и от бедра выстрелил в Кровицкого. Пуля чиркнула капитана по виску, но он даже не шелохнулся. Второй выстрел немец сделать не успел. Практически одновременно с его первой попыткой Максим выстрелил в ответ. Импульс прожег боевой костюм, как фольгу, и жестоко раскроил обер-лейтенанту плечо. Волкофф охнул, побледнел и стал заваливаться назад. Еще миг – и он перевалился бы через подоконник, но Смит успел схватить его за ремень. «Вальтер» выпал из покалеченной руки немца. Капрал пинком отослал оружие к ногам Кровицкого.
– Разрешите его перевязать, капитан, – попросил он, укладывая раненого на пол.
– Конечно, капрал. – Максим опустил пистолет и осмотрелся.
Видеопроигрыватель чудом уцелел и работал, как ни в чем не бывало. Смит перехватил взгляд капитана и спросил:
– Что в эфире?
– Один старый боевик, классика жанра, можно сказать. Не хуже голливудских, кстати.
– Как, интересно, выглядят грунмарские деньги? – с издевкой спросил Смит. – Сколько аборигены платят за предательство?
– По двести тысяч долларов США на брата.
– У нас такая же ставка, так зачем менять хозяев?
– Вы не поняли, Смит, я как раз о вас и говорю.
– Не морочьте мне голову.
– А я и не думал этого делать. Пока что вы меня понять не в состоянии, поэтому пристегнитесь, капрал, как было задумано ранее.
Кровицкий указал на трубу. Смит застегнул «браслеты» на щиколотке и трубе.
– Руки мне нужны свободными, – он указал на корчащегося немца.
Максим кивнул и подошел к окну. На десантников внимания он больше не обращал. Вдали, над останками военной части, полыхало зарево. Перед телецентром началось какое-то волнение. Несколько солдат о чем-то спорили, а рядом с ними потихоньку собиралась толпа.
– Порядок, – удовлетворенно произнес Кровицкий, поворачиваясь к Смиту.
Вместо ответа американец изо всех сил боднул капитана головой в бок, выталкивая его из открытого окна. Максим потерял равновесие и вывалился наружу.
Капрал издал победный клич и потянулся к видеопроигрывателю. Ничего не вышло. Связывающие его с толстой трубой оковы не позволяли приблизиться к аппарату на нужное расстояние. Выстрелить тоже было не из чего. Пистолет немца лежал у самого порога. Смит выругался и принялся осторожно тормошить Волкоффа.
– Гюнтер, надо выключить плейер. Постарайся доползти.
Немец в ответ только застонал.
– Гюнтер, ты же самый сильный во всей бригаде, ты же сверхчеловек! Соберись, лейтенант!
– Обер-лейтенант, – еле слышно прошептал Волкофф и мучительно медленно пополз к видеоустановке.
18. Н-ск. Вчера. Тринадцать часов после высадки
Отойдя от телецентра на достаточное расстояние, Сергей снял шлем, как и рекомендовал Анисимов. Андрей протянул майору связанные руки. Орлов отрицательно покачал головой.
– Смотрят все.
– Ну и что? – Спецназовец оглянулся. – Все же свои.
– Тебя на новом оборудовании обучали?
– Да, а что?
– А то, что ты в отличие от рядовых граждан имеешь своего рода иммунитет против внушения.
– Внушения?
– А ты думаешь, почему все вокруг приветствуют десант? Кроме вас, конечно.
– Внушили? Это с тех телевизоров, что на улицах?
– Ты быстро схватываешь.
Прохожие смотрели на них практически равнодушно. Казалось, что население видит подобные сценки уже не первый год и не находит в конвоировании пришельцем диверсанта ничего удивительного. Орлов уверенно шел по родным улицам. Встречаясь взглядом с приветствующими его людьми, он хмуро отводил глаза. Не хватало еще столкнуться с кем-нибудь из знакомых. Хотя люди относились к десантникам доброжелательно, Сергею было ужасно стыдно за совершенное бригадой невольное предательство. Не выходила из головы встреча с той девчонкой. Нарипрель. Как ее зовут на самом деле? Сергей был уверен, что знает девушку. Что-то в его голове никак не могло состыковаться.
– Срежем угол? – Андрей указал связанными руками на узкий дворик.
Сергей пристально взглянул на спецназовца и покачал головой.
– Андрюша, я же местный. Там нет прохода.
– Извини, – парень смутился.
– Ты не финти, а веди меня к Шахрину.
– А я что делаю? – огрызнулся Андрей и прибавил шаг.
Смеркалось, когда они вышли на немощеную улочку из частных одноэтажных домиков. Впереди показался чей-то силуэт. Сергей повесил винтовку за спину и спросил:
– Мы, видимо, уже близко?
Солдат вместо ответа кивнул. Человек впереди остановился, явно ожидая их приближения.
– Ваш? – Сергей подбородком указал на стоящего.
– Мелковат, – ответил Андрей.
Когда они подошли достаточно близко, Сергей невольно остановился. Перед ним стояла Нарипрель, то есть Наташа, младшая дочь командующего. Орлов почувствовал, как что-то словно переключилось в голове. Разорвались остатки шор, надетых на десантников коварным Гостем.
– Суорвил, это снова я, – девушка покраснела, – я искала тебя. Больше у меня никого не осталось…
– Меня зовут Сергей, Наташенька, вспомни, – Орлов взял девушку за руку.
Наташа удивленно отпрянула.
– Как ты себя назвал? – Она задрожала, словно ее бил озноб.
– Сергей, – майор улыбнулся, – постарайся вспомнить.
– Бесполезно, майор, – раздался из сумерек знакомый бас, – входите.
В высоком глухом заборе слева от Орлова распахнулась калитка, в проеме которой темнела мощная фигура.
– А девушка? – Сергей не отпускал руку Наташи. – Это дочка Александра Сергеевича.
– Командующего? – Собеседник помолчал и, отступив в глубь двора, сказал: – Ладно, входите оба.
Невзрачный деревянный дом оказался лишь тамбуром. Спустившись по узкой лестнице под землю, Сергей оглянулся по сторонам. Просторное помещение было обставлено довольно скромно: столы, стулья, компьютеры, несколько глубоких кресел, в которых дремали крепкие парни. Все они обнимали уже хорошо знакомые Орлову винтовки. В дальней стене зала чернела тяжелая бронированная дверь.
– Присаживайтесь, товарищ майор, – сказал подполковник Шахрин. – Наташенька, пройдите вон туда, к бару, сержант нальет вам чайку.
Девушка поморщилась при звуке своего настоящего имени и последовала рекомендации подполковника.
Сергей уселся на стул и обхватил голову руками.
– Побаливает? – сочувственно спросил разведчик, подавая Сергею чашку с горячим чаем.
– Раскалывается, – буркнул Орлов. – Как они нас приложили!
– О, вы заговорили на нормальным языке.
– Ага, на грунмарском, – усмехнулся майор.
– Мы предполагали нечто подобное. – Шахрин налил чаю и себе. – Поэтому всем обучавшимся при помощи Конструктора заложили в подсознание своеобразный «антивирус». Это он причинил вам такую головную боль. Дело, правда, свое сделал. Внушение на вас теперь не действует.
– А почему так поздно? Почему не на корабле?
– Это вы мне расскажите. Как там поживает наш дорогой доктор?
– Нормально. Его, похоже, внушение вообще не коснулось, – ответил Сергей, – его и Кровицкого.
Шахрин улыбнулся.
– Ну, Максим Павлович у нас вообще особый фрукт.
– Я заметил, – согласился Орлов. – И что вы намерены предпринять? Анисимов сказал, что отключит Проектор и пустит вместо него какой-то код.
– Это хорошо, – заметил подполковник. – Значит, кроме вас, «разморозятся» еще десяток ребят.
