Сэнди Митчелл - Зов долга

— Я и не предполагала, что местные защитники правопорядка так хорошо вооружены.

— Это оборудование принадлежит Арбитрес, — проинформировал нас Найт, отряжая одного из своих подчиненных, чтобы тот позаботился о Ластиге и его солдатах, сам же повел нас вперед по коридору со стенами из камнебетона, который находился за другой, более привычных размеров дверью. — Мы получаем доступ к нему лишь в случае значительной угрозы гражданскому населению.

— Я так представляю, что нынешняя ситуация более чем подходит под данное определение, — сказал я, и он серьезно кивнул:

— Боюсь, что вы правы.

Что бы Найт ни собирался сказать еще, ему пришлось оставить это при себе, потому как впереди послышался оживленный голос:

— Кайафас! Тебе все-таки удалось добраться!

Эмберли поджидала нас возле деревянной двери без каких-либо обозначений, которая могла вести куда угодно. Одета инквизитор была просто, но при этом замечательно — в переливающийся оттенками серого камзол поверх облегающего костюма, который я привык видеть на офицерах Арбитрес, хотя тот, который носила она, был глубокого, насыщенного красного цвета, а не полночно-черного. Волосы ее были собраны сзади и удерживались лентой того же красного цвета, идеально сочетавшегося с рубинами, вложенными в глазницы миниатюрного черепа в центре стилизованной буквы «I» на инсигнии, украшавшей ее шею.

— Ты, кажется, удивлен?

— Именно так, — признал я. — Хотя и самым приятным образом.

Что, как ни странно, было правдой, и улыбка ее стала шире.

— Ты беззастенчивый льстец. Но все равно спасибо. — Толчком распахнув дверь, Эмберли шагнула внутрь. — Впрочем, боюсь, у нас недостанет сегодня времени на приятный разговор.

Я последовал за нею, оказавшись в помещении, застланном ковром, ноги в котором утопали едва ли не по щиколотку, и увешанное портретами, которые, как я предположил, изображали тех арбитров, которые в прежние времена оказались достаточно невезучими, чтобы получить назначение на этот захолустный мирок. Гобелены, изображавшие наиболее заметные судебные решения или цитирующие какие-то тонкие аспекты закона на высоком готике, заполняли оставшееся место, так что, кинув взгляд назад, я уже не мог сказать, где находится служебная дверь, через которую мы попали в публичную часть здания. Эмберли немного замедлила шаг, чтобы пойти рядом со мной, и взяла меня под руку.

— Хорошая работа, — сказала она. — Позволь ты этой топливной барже взорваться, мы попали бы в довольно неловкое положение.

— Для нас оно было бы очень неловким, — произнес я.

Эмберли покачала головой, и в глазах ее на секунду промелькнула какая-то тень.

— Я имею в виду более широкую перспективу. Если дела обстоят так плохо, как мы предполагаем, нам потребуется Дариен. — Она дружески сжала мне руку и снова усмехнулась. — Не говоря уже о тех ценных активах, которые у нас там расположены. — Произнося это, она кивнула Кастин, давая понять, что имеет в виду полк, но взгляд ее скользнул по Юргену, который, как и обычно, был на шаг или два позади меня.

Заметив это, я ощутил слабый, предостерегающий укол в ладонь и снова подумал о том, сколь многое в нынешнем положении остается для меня тайной. Но впрочем, именно чтобы тайн стало поменьше, и затеяно предположительно сегодняшнее совещание.

Прежде чем я смог сформулировать адекватный ответ, мы уже перешли в широкое фойе и Эмберли задержалась перед двойными дверьми, покрытыми затейливой резьбой, из-за которых слышался гул голосов.

— Вот мы и на месте, — произнесла она, отстраняясь.

Возможно, Эмберли и собиралась сказать что-то еще, но вокс-бусинка, встроенная в кулон на ее шее, издала легкий звон, и едва различимый голос неясно проговорил что-то, чего я не сумел разобрать.

— Она абсолютно уверена? — спросила инквизитор и снова прислушалась. — Я знаю, что у нее не получается быть точной, но все же… Сейчас буду. — Эмберли снова перевела свой взор на меня. — Пора идти. Нужно спасать планету, ну, ты знаешь, как это бывает.

— Ты не останешься на совещание? — удивленно спросил я.

Эмберли покачала головой, явно развеселившись:

— Мое присутствие здесь является тайной, помнишь? Я не собираюсь выходить на подиум перед половиной шишек этой планеты. — Она одарила меня своей ослепительной улыбкой, в глазах ее плясали чертики. — Не говори никому, что видел меня здесь, — очень не хочется тебя расстреливать.

— Я бы тоже предпочел, чтобы такой необходимости не возникло, — заверил я, стараясь, чтобы это прозвучало как ответная шутка, но сам в этом уверен не был.

— Постараюсь присоединиться к вам позднее, — сказала Эмберли и собралась было уйти, но помедлила. — Или, если у меня не получится, выйду на связь как только смогу. Услышав то, что намерен сообщить Киш, ты будешь понимать гораздо больше.

— Весь в предвкушении, — отозвался я и протянул руку, чтобы открыть дверь.

— Дальше мы вас сопровождать не можем, — произнес Найт, поспешно выступая вперед, чтобы загородить дорогу Юргену. — Совещание закрыто для всех, кроме командного состава.

Обычное для Юргена туповатое выражение начало было трансформировать его физиономию в нечто такое, что даже адмиралов и генералов заставляло ждать, когда же я соизволю уделить им внимание, и он окинул Найта испепеляющим взглядом:

— Я иду с комиссаром, если сам он не прикажет иначе.

Заметив плохо скрываемую усмешку на лице Эмберли, я кивнул.

— Формально вы правы, конечно, — сообщил я Найту. — Воинское звание Юргена недостаточно высоко, чтобы позволить ему сопровождать меня. — В действительности настоящее его положение было настолько низким, что еще ниже — и его пришлось бы считать не гвардейцем, а просто элементом подсобного хозяйства, но это, впрочем, к делу отношения не имело. — Но в то же время, поскольку он присутствует здесь в качестве моего помощника, то является представителем не Имперской Гвардии, но Комиссариата, что подразумевает карт-бланш на проход туда, где могут потребоваться его услуги. Не так ли, инквизитор?

— Вне всякого сомнения, — согласилась Эмберли, с определенным трудом сохраняя серьезное выражение лица.

— Я понимаю. — Найт даже немного покраснел, вне сомнения уже жалея, что вообще затеял подобный разговор. — Тогда я оставляю решение вам.

Он ушел дальше по коридору, Юрген же лишь без выражения поглядел на меня, и всякая агрессивность ушла из его лица.

— Могу я быть вам полезен, комиссар?

— Ничего не приходит в голову.

— Хорошо, сэр. — И он со вздохом удовлетворения оккупировал один из диванчиков, вынул откуда-то флягу с танной и планшет, несомненно с порнографией. — Тогда я жду вас на этом месте, так?

— Вероятно, это будет наилучшим решением, — признал я. В конце концов, у него сегодня тоже выдался трудный день, так что я мог позволить ему задрать ноги и расслабиться, пока есть такая возможность. Подавляя мучительный приступ зависти, я обернулся к Кастин и жестом указал на дверь. — Не пора ли нам?

— Определенно.

Я распахнул створки, кинув последний полный сожаления взгляд на удаляющийся силуэт Эмберли пониже спины, и шагнул за полковником в зал заседаний.

Первое, что я отметил, был гомон перекрывающих друг друга голосов, которые эхом отражались от сводчатого потолка, а затем глаза мои восприняли всю открывшуюся картину. Мы находились в обширном амфитеатре с рядами добротных скамей, спускавшимися вниз, к подиуму, на котором уже восседал Киш, беседуя с лордом-генералом Живаном, командующим нашими скромными экспедиционными войсками, фигуру которого невозможно было не узнать. Очевидно, он тоже запомнил меня с Гравалакса. Быстро посмотрев вверх, он встретился со мною взглядом и склонил голову в приветствии. Конечно же, это привлекло к нам внимание всех остальных, несколько десятков голов повернулись в нашу сторону, и сразу же окружающий шум значительно уменьшился, поскольку собравшиеся высокопоставленные лица заметили присутствие Героя Последнего Часа. Я огляделся, выискивая, где бы присесть.

— Комиссар, — произнес Живан, и дружелюбная улыбка пробила себе путь через его аккуратно подстриженную бороду, — какое удовольствие вновь встретиться с вами. — И кивнул Кастин. — И конечно же, с вами, полковник.

Кастин церемонно поклонилась.

— Мой лорд-генерал, — произнесла она, одновременно ненавязчиво выискивая место, где можно было сесть.

— Будьте любезны.

Это произнес техножрец и немного подвинулся, предоставляя место нам обоим, и мы с Кастин с благодарностью скользнули на скамью возле него. Одеяние адепта скрывало несколько непонятных твердых выступов, которые время от времени неуютно впивались мне в бок, но, по крайней мере, я больше не возвышался, подобно учебной мишени на стрельбище. Нижняя челюсть нашего соседа была из металла, а на том месте, где должен был бы находиться рот, была установлена мелкоячеистая сетка. Несмотря на невозможность улыбаться, техножрец кивнул так, что движение это вышло достаточно радушным, а его вокс-кодировщик справился с тем, чтобы придать речи дружелюбный тон: