Виктор Бурцев - Пленных не брать!
– Можно... – Я махнул рукой. – Всё, что угодно. Она открыла маленькую дверцу в стене. Свет окатил холодной волной ее тело.
– А о чем будет сказка? – спросила она, бряцая бутылочками.
– О финнах. Ты как-то говорила, что у них всё хитро.
– Разве?
– Говорила, говорила. Только это не совсем так, тут скорее всё сложно. Природа не прощает простодушных. История повыбила наивных. Соседи дожали доверчивых. А сами местные не особенно жалуют хитропопых. Так что сложностей хоть отбавляй.
– Ты прямо иудеев каких-то описал. – Юлька кинула мне бутылочку минералки, захлопнула дверцу и направилась к кровати. Я рассматривал ее всю, стройные ножки, несколько широковатые бедра, талию, грудь, лицо. – Когда ты так смотришь, мне кажется, что я на столе у мясника.
– Как это? – Вероятно, у меня были очень удивленные глаза.
– Так. – Она засмеялась. – Ты смотришь, как будто оцениваешь. Как будто взвешиваешь. У тебя взгляд – это продолжение руки. Я всегда чувствую, когда ты на мою задницу пялишься. Словно похлопывает кто-то.
– Никогда за собой такого не замечал.
– Естественно. – Она плюхнулась на кровать, едва не расплескав апельсиновый сок. – Не на тебя же так смотрят. Так что там про финнов?
– Про финнов? Ах да... Я, кажется, сбился от твоих откровений.
– Ты сравнивал их с евреями.
– Ничего подобного, с евреями их сравнивала ты.
– Но ты же сказал, что они сложные.
– Сложные, да, но не хитрые. К тому же евреи не сложные. Они... разные. – На языке вертелось нечто, по современным меркам антисемитское. – Они в совсем других условиях выживали. Так что ничего общего.
– Ну, хорошо. А что же тогда особенного в финнах?
– Например, они однажды обманули смерть.
– А ты говоришь, не хитрые!
– Ну, обманывать может любой народ. А вот сделать из этого выводы...
– Это уже сказка? – Юлька подобралась поближе, поставила сок на столик и устроилась у меня на плече. Я почувствовал запах ее волос, такой сильный, телесный. Втянул его в себя, зажмурился, думая о том, как усваиваются внутри меня частицы женщины.
– Нет. Сказку я сейчас расскажу.
– Давай, – прошептала она и прижалась еще теснее.
– Некогда, давным-давно, был на свете Азырен. И был он духом смерти. Служил Азырен у владыки подземного мира Киямата. Был он могучим мужчиной, таким большим и широким в плечах, что был ему низок любой потолок и узок любой дверной проем. Так что входил он в дом с трудом и чаще всего забирал тех, кто был снаружи. Не просто так, конечно, а только тех, кому срок пришел. И если хотел человек пожить чуточку подольше, чтобы с внуками попрощаться, к примеру, то ложился он в доме, где ждал своей смерти. Азырену было трудно войти, и он некоторое время медлил. Всегда приходил дух смерти к тем, кто болел тяжело или был ранен и страдал. Древние люди не боялись его, хотя и сильно не радовались, потому что верили, что каждому Азырен явится в свой срок. А уж к кому пришел, того закалывал длинным кинжалом. Но был на свете хитрый плотник. Такой хитрый, что даже имя свое он не всякому говорил, оттого забыли многие, кто он такой и чем занимается. И не хотелось плотнику умирать. Поэтому отправился он к ведьме, которую все знали, и за большие подарки выспросил у нее время своей гибели. Решил подготовиться. Выстругал он себе гроб. Да такой большой, что едва тот помещался в сарай, где плотник строгал балки для кораблей. Заготовил такую же огромную крышку, рядом поставил. Лег в гроб и давай в нем вертеться. Так ляжет и эдак. То поперек, то вдоль. Всё неудобно. И вот явился к нему в сарай Азырен, а плотник его и спрашивает: «Как мне в гроб лечь поудобнее?» Азырен в ответ: «Глупости ты говоришь, ложись как придется». А плотник возражает: «Не дело говоришь, кто ж в гроб как попало ложится? Мне там лежать еще долго-долго. Что ж я, страдать там буду? Я человек уважаемый, гроб у меня больше всех, хочу лежать там правильно. Ты вот дух смерти, всё, наверное, знаешь, научи». Азырен почесал в затылке и в гроб лег. Он ему как раз был, такой же огромный. А хитрый плотник хлоп сверху крышку и семью калеными гвоздями заколотил. Да еще цепью замотал. Как ни бился внутри Азырен, не смог открыть. Тогда плотник дождался ночи и отволок гроб к ближайшей мельнице, где привязал к нему жернов и бросил в реку. С тех пор не стало на земле смерти. И все стали жить долго и не умирать. Хорошо, с одной стороны, да не очень, с другой. Бывает, упадет на человека бревно. Все кости переломает, ему бы на тот свет отойти спокойно, а он мучается. Боли у него страшные. Или болеет кто какой-нибудь страшной болезнью, измается весь, а смерти всё нет и нет. Стал на земле беспорядок большой, лиходеи всех мастей повылезали, им теперь умирать не страшно. Тогда стали умные люди Азырена искать. Ходили по всей земле, спрашивали. Но никто давно уже не видел духа смерти, а некоторые даже позабыли, как он выглядит. Спросили тогда люди у Солнца, но и оно не смогло им помочь. Посоветовало поспрошать у своего брата, у Луны. Тогда пошли люди к колдунье, которая по ночам свои дела делала, и спросила она у Луны, не видал ли он, куда Азырена спрятали. После того как Луна всё ей рассказал, пошли люди к мельнице, вытащили духа смерти, открыли гроб. И первым делом он убил хитрого плотника, а потом сделался невидимым и начал на земле порядок наводить. С тех пор не любят финны хитрых людей. И смерть не ругают и не боятся ее. Знают, что без нее очень плохо бывает.
Я смотрел в потолок, чувствуя, как ползут по телу мурашки. Хотелось закрыть глаза. В комнате сгущались сумерки, и мне казалось, что гипрочные стены под действием сумерек становятся деревянными, тронутыми гнильцой, надо мной не десять железобетонных этажей, а всего-навсего соломенная крыша, в которой нагло шебуршатся мыши. Юлька молчала. Покосившись, я увидел, что она спит.
7
«Вчера, 26 ноября, финская белогвардейщина предприняла новую гнусную провокацию, обстреляв артиллерийским огнем воинскую часть Красной Армии, расположенную в деревне Майнила на Карельском перешейке.
В результате погибли один командир и 3 красноармейца, ранены два командира и 6 красноармейцев и младших командиров.
Советское правительство требует наказания этой акции и расследования майнильского инцидента».
ТХТ = Из газеты «Правда», 27 ноября 1939 г.8
8
ПРИКАЗ
Ленинградского военного округа
29 ноября 1939 года
Терпению советского народа и Красной Армии пришел конец. Пора проучить зарвавшихся и обнаглевших политических картежников, бросивших наглый вызов советскому народу, и в корне уничтожить очаг антисоветских провокаций и угрозу Ленинграду!
Товарищи красноармейцы, командиры, комиссары и политработники!
Выполняя священную волю Советского правительства и нашего великого народа, приказываю:
войскам Ленинградского военного округа перейти границу, разгромить финские войска и раз и навсегда обеспечить безопасность северо-западных границ Советского Союза и города Ленина – колыбели пролетарской революции.
Мы идем в Финляндию не как завоеватели, а как друзья и освободители финского народа от гнета помещиков и капиталистов.
Мы идем не против финского народа, а против правительства Каяндера-Эркко, угнетающего финский народ и спровоцировавшего войну с СССР.
Мы уважаем свободу и независимость Финляндии, полученную финским народом в результате Октябрьской революции и победы Советской власти.
За эту независимость вместе с финским народом боролись русские во главе с Лениным и Сталиным.
За безопасность северо-западных границ СССР и славного города Ленина!
За нашу любимую Родину! За Великого Сталина!
Вперед, сыны советского народа, воины Красной Армии, на полное уничтожение врага.
ТХТ = Командующий войсками ЛенВО
тов. МЕРЕЦКОВ К.А.
ТХТ = Член Военного Совета
тов ЖДАНОВ А.А.
9
– Вот, Станислав Федорович, ваша слабосильная команда, – пошутил Дорохов. «Слабосильная команда» напомнила Воскобойникову в детстве еще читанный журнал «Вокруг света»: похожие на медведей, в толстых ватных штанах, куртках, теплых колпаках с прорезями для глаз... Экспедиция капитана Скотта к Южному полюсу. На плечах – СВТ. Хорошая вещь, но претензий много.
Красноармейцы переминались с ноги на ногу в ожидании, что же скажет незнакомый полковой комиссар, и оттого еще больше напоминали медведей.
– Здравствуйте, товарищи! – сказал Воскобойников. Старался говорить громко, уверенно, радушно, но голос подвел – морозный воздух схватил связки, и на первом слоге полковой комиссар пустил петуха. Красноармейцы заулыбались, засмеялся и сам Воскобойников. – Видите, не привык к морозцу... – махнув рукой, сказал он. – Так что не мне вас, а вам меня учить. Однако задача у нас непростая. Очень непростая задача.
Еще в блохинском танке Воскобойников при тусклом свете фонарика распечатал пакет (именно так наставлял его Мехлис – по пути к Дорохову, не раньше) и обнаружил там фрагмент карты финской территории с простыми пометками – красный кружок вокруг деревеньки с совершенно непроизносимым названием чуть севернее городка или поселка Кемиярви. Комиссар так и не понял, почему пакет нужно было вскрыть именно по пути к Дорохову. Для солидности разве что... Кемиярви и Кемиярви. Что искать там, севернее Кемиярви, Воскобойников и так знал. Человека, фамилия которого начинается на букву В, то ли художника, то ли учителя, то ли писателя. Сведения очень скудные, но деревня маленькая, да других, вероятно, и не удалось раздобыть.
