Владимир Колычев - Блокпост
– Ты не бойся, Джером, убивать я тебя не стану, – услышал я голос Марицы.
Мой палец все-таки выдавил слабину на спусковом крючке, еще чуть-чуть, и грохот выстрела ударил бы по барабанным перепонкам, а мощная отдача толкнула в плечо.
– Но и ты меня не убивай, ладно?.. Мы ведь в мире живем, ты должен это понимать.
– В мире?! А кто направил зомби на вертолет?
Я не видел ни Марицы, ни гуманоида, в которого она превратилась, но разговор вел так, будто видел перед собой собеседника. Ствол карабина вдруг оказался опущенным вниз, и нелегко было его поднять. Да и смысла в этом я не видел. Злоформер где-то рядом, возможно, нависает надо мной невидимой громадой. И если он вдруг нападет, то спастись я не смогу. Слишком уж мощной и непреодолимо опасной казалась эта особь.
– Мы с Крисом всего лишь хотели узнать, что за люди к нам летят… Плохие люди к нам летели. Очень плохие. Они убивали наших друзей…
– Каких друзей? – перебил я.
– Зомби – наши друзья.
– Извини за наивность. Я-то думал, что зомби – это ваши жертвы…
– Жертвами были люди, которых мы изменили. А зомби – наши друзья. Так же, как вы – ты и твои солдаты…
– Мы тоже ваши жертвы?
– Нет… Но если есть желание, ты можешь стать зосом.
– А можно обойтись без этого?
– Можно… Пока ты ведешь себя правильно, у меня нет надобности перекодировать тебя. Зачем? Зомби, может, и друзья нам, – в голосе Марицы слышался легкий сарказм, – но они тупые и медлительные. Они все вместе не смогут сделать то, на что способна твоя группа. Кенги чуть получше, но не с каждым получается, поэтому их не очень много. Косорогов и того меньше. Не у всех людей одинаковый код, одни слабей, другие сильней… Твоя группа ценнее, чем кенги, чем косороги…
– Чем ценней?
– Тем, что способна воевать по всем правилам военной науки. Воевать и убивать наших врагов… Ты когда-нибудь ездил на электричке?
– Не смеши.
– А ты когда-нибудь ездил в электричке без билета?
– Ну, доводилось…
– И что ты ощущал? Сейчас появится контролер, а я без билета. Убить он не убьет, но из вагона попрет. Если не захочет обилетить на месте. А если есть билет, то и душа спокойна. Так и в Аномалье. Здесь свои билеты, свои контролеры. Тебе мы выписали билет. Твоим солдатам тоже. Поэтому можете ехать дальше и ни о чем не беспокоиться. А кого не захотим обилетить, тот станет «зайцем». А «зайцев» мы перекодируем в зосов… Такая вот нехитрая схема. Но она относится к обычным пассажирам. Однако если в электричку садится враг, мы должны его уничтожить. А враги – это военные, они приходят к нам, шумят, убивают…
– Убивают, – кивнул я. – Чтобы Аномалье не расширялось.
– Нас все равно не остановить… А с врагами нужно бороться всеми силами. И своих друзей для этого привлекать, и обилеченных пассажиров, то есть вас…
– Поэтому Титаник и открыл стрельбу? Ты заморочила ему голову, и в результате погибли люди. И он сам погиб. А мы теперь вынуждены искать новое пристанище…
– Погибли наши враги.
– Именно этого ты и добивалась.
– И этого тоже… Титаник раньше тебя понял, что нужно помогать нам…
– Помогать вам?! – возмущенно перебил я. – А кто вы такие?! Откуда взялись? Что вам нужно на нашей планете?
Только сейчас до меня дошло, что я, возможно, первый в мире живой человек, которому довелось общаться с самым настоящим злоформером, с этим порождением абсолютного космического зла.
– Эта планета такая же наша, как ваша. Это наша общая планета…
– Тогда почему вы ее разрушаете?
– Мы не разрушаем, мы – созидаем… Мы созидаем вечность. Я знаю, люди хотят жить вечно. Они мечтают о вечности. И мы даем им вечную жизнь…
– Тогда скажи, почему они бегут от этой вечности?
– Ты боишься смерти?
– Да.
– Почему? Ведь после смерти начинается загробная жизнь. Вечная жизнь в райских облаках…
– Я в это не очень верю.
– А кто-то верит. Очень верит. И все равно боится умереть… Ты можешь умереть прямо сейчас. И сразу же родиться для вечной жизни…
– Кем, зомби, кенгом, косорогом?
– А кем хочешь?
– Но я не хочу быть зомби. И кенгом не хочу. И косорогом…
– А чем ты лучше кенга?
– Если я уродлив внешне, это еще не означает, что я урод в душе.
– Я не говорю, что ты урод внешне. А ты говоришь, что кенги уроды.
– Я не говорю.
– Но даешь понять.
– Кенги тупые. Зомби еще тупей. У них совсем нет мозгов… Их жизнь даже не назовешь существованием…
– Да, но при этом они счастливы… Хочешь узнать их мир изнутри?
– А можно обойтись без этого? – похолодел я.
– Можно… Если ты наш друг…
– Э-э… А что нужно, чтобы стать вашим другом? Убивать людей?
– Не людей, а военных.
– Но я сам военный.
– Ты неопасный… Пока неопасный… Но можешь стать опасным. Тогда я на тебя разозлюсь. Но я не хочу на тебя злиться… Ты упрямый, а я все равно хочу, чтобы ты стал моим другом… Да, ты упрямый. Ты не хочешь жить одним настоящим. Ты все время оглядываешься в прошлое, где у тебя родители, друзья-однополчане. Они не дают тебе покоя, не позволяют остаться в настоящем…
– Не дают покоя, – кивнул я. – Отец в гробу перевернется, если я стану воевать со своими. А мои друзья?.. Они мне друзья, потому что я плечом к плечу с ними шел в бой. И сейчас они воюют. Против твоего чертового Аномалья, против злоформеров, против порожденных вами зосов… И как я могу воевать против них самих?
– Лучше воевать против нас?
– Это мой долг.
– Долг – это красивый хрустальный шар. Он блестит на солнце, радует глаз, но внутри его пустота. Эту пустоту легко увидеть, если заглянуть внутрь шара. А еще лучше разбить его… И ты загляни вглубь своего долга… Пойми, люди объявили на тебя охоту. На тебя и на твоих людей. Ты сам это знаешь, да и нам это известно… Вы все – вне закона. Поэтому вы и оставили блокпост. Но ты не переживай, мы спрячем вас, мы дадим вам кров…
– Если бы вы позволили мне связаться со своими, но вы забили весь эфир… Вы все время мешали нам. Вы перекрыли нам дорогу назад, вы лишили нас возможности объясниться с начальством.
– Да, силы нам пока хватает. И дорогу вам перекрыть можем, и связи лишить. А зачем вам дорога? Зачем связь? Мы вас приняли, вы для нас почти родные. И вы поможете нам…
– Но я не буду убивать своих.
– Они уже не свои, они – чужие. И ты будешь их убивать. Потому что служишь нам…
– Нет!
– Да!!!
– Где ты? Почему я тебя не вижу? – до боли в ушах закричал я.
– Ты меня не видишь. Потому что меня здесь нет. Я далеко-далеко. Так далеко, что не могу с тобой говорить.
– С кем же я тогда говорю?
– С самим собой… Ты сам задаешь себе вопросы, сам на них и отвечаешь… Ты сам уже знаешь, кто враг тебе, кто друг. Ты думаешь, что не соглашаешься со мной. Нет, ты споришь с самим собой. Ты знаешь, где твое спасение, где твоя жизнь. Ты знаешь, что Аномалье – это твой дом. Что настоящее – твое время. Но ты все-таки цепляешься за прошлое, споришь… Но ты уже все для себя решил. Ты будешь жить с нами, ты будешь помогать нам…
Я открыл было рот, чтобы сказать «Нет!», но в уши, казалось, вонзились длинные иголки. Не в силых терпеть стреляющую боль, сжимая уши ладонями, я сел на корточки, скользнув спиной по мокрой холодной стене.
А ведь я действительно все это время разговаривал с самим собой. И сейчас, и в прошлый раз, когда желал Марицу как женщину. Тогда она стояла у меня за спиной, чтобы я не видел, как молчат ее губы и говорят глаза. Нет, не говорят, а внушают мне вопросы, на которые я сам же искал ответы. Искал, рассуждал… Но так и не согласился с самим собой, что должен убивать своих… Видимо, приближался к этому решению, но так и не дошел…
«Ты уже не человек, – озвученная знакомым женским голосом всплыла у меня в сознании вразумляющая фраза. – Ты ничуть не лучше зосов, за которых вас приняли вертолетчики. Поэтому тебя хотели убить. И тебя, и всех твоих солдат. А сегодня вас тоже собирались убить, для этого к вам и ехал спецназ. Полковник Брыль предал вас окончательно. И вместе с ним вас предали все люди… Но мы спасли вас. Мы и дальше будем заботиться о вас. О вас… У тебя больше нет прошлого, у тебя есть только настоящее. Вечное настоящее. И в этом вечном настоящем у тебя есть друзья. Они же твои подчиненные. Ты должен заботиться о них. Ты должен сохранить им жизнь. Они для тебя люди, а все, кто на Большой земле, – враги. Твои заклятые враги… Враги…»
– Да, враги! – хоть и невменяемо, но все-таки согласился я.
После чего встал на ноги, тряхнул головой, как это делают, чтобы взбодриться.
«Никто не заставляет тебя на них нападать. Но если нападут на вас, ты должен убивать. Должен. Потому что ты обязан защитить свое настоящее…»
– Да, защищаться надо…
Я почувствовал, как в голове у меня зашумело, перед глазами замельтешили огненно-красные звездочки, темнота вдруг всколыхнулась, пошла радужными кругами – так на воде расходятся радиальные волны от упавшего камня. Снова залаяли собаки, в предсмертной агонии крякнул добытый ими селезень, охотничий рожок радостно пропел победу, в углу комнаты вспыхнул красный свет, высветив диван и сидевшую на нем женщину в белом халате и с фоноскопом на груди.
