Раиса Полицеймако - Метро 2033: Сумрак в конце туннеля (сборник)
Яна времени зря не теряла и блуждала по первому этажу, снова почувствовав себя как в том далеком, каком уже… да, впрочем, неважно. Она шла по коридору и смотрела на картины, висевшие на стене. Подсолнухи, солнце, весенний пейзаж, натюрморты – хозяева точно специально выбирали солнечные, яркие полотна. В подземке такого не найти – там картины были большой роскошью и в основном украшали кабинеты начальников станций.
На вешалке, которую впопыхах она и не сразу заметила, висела одежда. Подойдя ближе, Яна увидела старое пальто, местами изъеденное молью. Рядом висели маленькая курточка и еще одно пальто – судя по черному поясу, женское. Создавалось ощущение, что хозяева дома пришли с работы, отдыхают или разошлись по своим бытовым делам. Но они вместе, они дома. В это так хотелось верить.
– Ян, – донеслось откуда-то из глубины. От неожиданности девушка даже вздрогнула. У дома был хозяин. Зачем верить, когда все и так на своих местах.
– Так все и было?
– Признаюсь, свечи я зажег, а все остальное, видит Бог, было на своих местах, – сталкер виновато развел руками, отчего девушка не сумела сдержать смех.
– Дурак, я про все, что вокруг нас, ну?
– Твоя манера добавлять это «ну» когда-нибудь вынудит меня сказать «баранки гну!».
– Я тебе скажу, – она сжала кулачки. В перчатках на размер больше это выглядело более чем забавно.
– На самом деле, история этого дома уходит корнями в… Сейчас бы сигаретку для начала, – он облокотился о край плиты, картинно потирая указательным пальцем маску.
– Господи, давай уже без этих своих прелюдий!
– Даже повыпендриваться не даешь. Так уж и быть – расскажу как есть. Как я нашел этот дом, и как его раньше не обнаружили другие, для меня, честно говоря, до сих пор остается загадкой. Тем не менее с тех самых пор я считаю это место только своим. То есть теперь уже нашим, но в первые недели я приходил сюда и чувствовал, как будто возвращаюсь к себе домой. Самым удивительным было не только то, что этот дом стоял в стороне от других, а то, что внутри он сохранился в прекрасном состоянии. Конечно, чего-то не хватало: оконные стекла отсутствовали, часть посуды была разбита, грязь, пыль, бла-бла-бла… Но не было того хаоса, который я видел в других домах. Я еще тогда подумал: забавно как вышло – дом-то, сразу видать, старый, а пережил все новостройки по соседству.
– Не верю, что все так и было тут! – девушка бросила на сталкера недоверчивый взгляд. Хорошо, что на ней был не стандартный противогаз, а именно маска. Эмоции хоть худо-бедно можно было распознать. Да и, опять же, не ее глаза скрывать за узкими окулярами. Впрочем, Вадим замечтался.
– Ну, конечно же, все было далеко не так идеально. Но, знаешь, стоило мне пройтись по этому дому, как я понял, что не дам единственному артефакту прошлого мира погибнуть под влиянием матушки-природы. Пришлось, конечно, изрядно помучиться, побегать по окрестностям, прибраться – но эффект можешь сейчас оценить сама, – он дошел до нее и зайдя за спину, обвел руками пространство.
Девушка еще раз осмотрелась. Нет, все это точно было настоящим – и старая мебель, так похожая на ту, что была раньше практически во всех домах, и маленькая коробка телевизора с навсегда потухшим экраном, и коврики на полу, и большой стол с горящими свечами посередине. Вот и в нее потихонечку начинало проникать чувство ностальгии. Раньше она боялась его, боялась, чтобы не заплутать в прошлом, боялась, потому что чувствовала невозможность возврата, а сейчас… сейчас ничего этого не было. Приходило спокойствие и обратная сторона ностальгии. Приятная. Отчего и слезы наворачивались не из-за жалости, а из-за мимолетного счастья.
Тем временем хозяин и одновременно единственный гид продолжал свой рассказ, не замечая, как его спутница пытается почаще смыкать веки, лишь бы не лились слезы.
– …конечно же, приходилось что-то дотаскивать. Вот на стенах, например, картины уже видела, да? Моя заслуга – пришлось сходить в гости на другую улицу, но что ж поделаешь. А вот это вообще моя гордость, – Вадим подошел к большому деревянному шкафу и достал первую попавшуюся книгу. – Маркес, «Сто лет одиночества». Любимейшее произведение, только не про нас… Знаешь, а я еще вот что думал на досуге: о смерти в нашем кругу говорить не принято – она и так вокруг. Но я, если бы и хотел где помереть, так это здесь! Вот хоть режь – не хочу сгинуть где-нибудь в метро, а на поверхности – тем более: оба места мне чужды. А это… я здесь чувствую себя в своей тарелке, в своем мире, который не разрушили, как и этот дом. У каждого из нас есть представление о «своем» месте. Мое, наверное, здесь.
Она стояла в стороне и внимательно слушала его. Положив книгу, Вадим подошел к ней и обнял за талию. Высокий он, небольшая она. Со стороны они казались единым целым, одним живым телом в мире теней и мрака. При слабом свете свечи были видны лишь слабые очертания. Но и этого было достаточно. Он видел ее большие карие глаза и ресницы. Даже сквозь защитную маску чувствовал тот же взгляд, что и там, внизу, где они видели друг друга без средств индивидуальной защиты на лице и теле. Неожиданно он продолжил:
– Я хочу, чтобы это место было нашим и только нашим.
– Мне здесь нравится.
– Осталась бы?
– Я чувствую, что это и «мое место» тоже. Думаю, что мой мир, равно как и твой, сохранился теперь только здесь.
– Наш, – улыбнулся он. – Наш мир.
– Здесь нет страха, нет грусти, нет тоски. Несмотря на то, что творится вокруг, тут все явно по-другому, – продолжила она, соглашаясь с его словами.
Сталкер взял ее за руку и потащил за собой. Включив фонарик, он посветил на верх полки. В свете яркого диода ее взору открылись часы. Под действием старого механизма некогда крутилось нечто, похожее на детскую карусель. Позади карусели были видны башенки домов и небольшая лестница, ведущая вниз. На самих часах время замерло на половине первого.
– Они стоят, – как-то грустно отметила Яна. – Все-таки время умерло вокруг. Твой… то есть уже наш дом не стал исключением…
– На самом деле, Ян, время за окном не умерло. Там оно идет, и, более того, оно быстротечно. Самое большое заблуждение, что его сейчас там, – он показал рукой на дверь, – нет. Как раз там оно есть, а тут… нет, оно не столько умерло, сколько остановилось. Слово еще есть такое красивое, чтобы по-научному… время тут в анабиозе, во! Оно застыло, в отличие от внешнего мира. И жизнь тут спит, а там беснуется. Сама недавно была свидетелем.
– А их можно завести?
– Можно, наверное, но зачем? Думаю, это было бы лишним, – он развел руками. – Пойдем лучше, я покажу тебе второй этаж. Наш дом не ограничивается только этим.
Они двинулись вверх по лестнице. Все это время Вадим думал о том, что второй этаж еще не был полностью доработан, много всего еще осталось от старых хозяев, но кто ж его знает, может, это только к лучшему? Эффект как-никак он уже произвел, а если и не закрепит, не беда – вместе они что-нибудь придумают. Было бы желание, а руки приложатся.
Второй этаж оказался освещен гораздо хуже. Да и такого порядка, как внизу, здесь не наблюдалось. Где-то стояли перевернутые кресла, где-то громоздились целые завалы из сваленной в одну кучу мебели и других вещей. Вадим, видимо, только начинал реставрировать это место и многого не успел, но это ее не смущало. Скорее наоборот. Как по пластам земли, они уходили глубже в историю. Яна могла видеть дом в его первоначальном виде.
– Как ты могла заметить, я тут еще только начал работу. Пришлось кое-что поменять в силу достаточно веских причин, но, думаю, никто не в обиде из-за моих причуд. Тут раньше находилась спальня, ванная и еще одна комната, по всей видимости то ли детская, то ли гостиная. Там еще камин был.
– Камин?
– Да, сейчас сама все увидишь. Не знаю, впервые вижу, чтобы камин располагали на втором этаже, особенно таких размеров, но тем не менее. Правда, он временно нерабочий: я внутри все заделал, – сказал Вадим, но, поймав на себе вопросительный взгляд, продолжил: – чтобы Санта-Клаус не спустился. Не верю я в него с детства. Да и в России живем…
Дверь отворилась, и они вошли в просторную комнату с зелеными обоями. У окна стоял диван, почерневший от грязи и пыли, чуть ближе – шкаф с висящими на вешалках вещами, в дальнем углу лежал упавший телевизор. Тут же был и обещанный камин.
Яна подошла ближе, обходя стороной вещи старого гардероба и не глядя на разбросанные газеты и бумаги. Она шла прямиком к тому, что смутило ее с самого начала.
– Если начистоту, вообще ничего тут пока не делал. Все руки не доходили, – попытался разбавить тишину Вадим, но осознал, что девушке, сидящей рядом с бывшим источником тепла, это было не важно. Присев рядом, он понял: что-то не так. – Ян?
– Вадим, мне кажется, что я знаю этот дом.
«Вот так новости! Что это с ней?» – подумал сталкер.
– Я думал, романтическое свидание, а тут на тебе… Откуда? Ты настолько коренная москвичка, что знаешь все дома в городе? – он улыбнулся.
