Владимир Третьяков - Возвращение на Обитаемый остров
Сопровождение, выделенное Максиму Дженсом, состояло из двух амбаловидных детин, очень напоминавших несгораемые сейфы. Даже внешне они были практически неразличимы. На их лицах не читалось ничего, кроме личной преданности своему повелителю. Других искр разума не мелькало, и Максиму сразу стало ясно, что эти ребята, очень похожие на примитивных роботов, не остановятся ни перед чем, чтобы выполнить свой долг до конца, даже если он будет для них ужасным. Поэтому он сразу же оставил надежду хоть как-то разговорить их, и общался только с Хорьком, служившим теперь у него в качестве ординарца. С этой ролью тот справлялся легко, предваряя любое желание своего начальника, даже если оно еще им только обдумывалось, но не озвучивалось. Хорек мог достать все необходимое для создания необходимого комфорта, начиная от фляжки со спиртом или дефицитной тушенки, и заканчивая теплыми, богато расшитыми разнообразными узорами, одеял, без которых по ночам было достаточно прохладно. По привычке он, конечно же приворовывал, и это было рискованно. Красть у своих в уголовной среде считалось тягчайшим преступлением. Но Хорек все делал настолько виртуозно, что подозрений на него не падало.
По жизни Хорек был типичной «шестеркой», но обязанности свои выполнял не подобострастно, а с известной долей достоинства, совершенно искренне радуясь тому, что сумел вовремя угадать желание старшего. Сам же он довольствовался тем, что перепадало ему с барского стола, но и подачки принимал так, как будто делал одолжение Максиму. Одним словом, Хорек был тем самым идеальным ординарцем, за спиной которого любой полководец мог чувствовать себя в плане быта, как за каменной стеной.
Небольшой отряд дошел до поста заградгруппы, где один из сопровождающих амбалов показал часовому выданные Дженсом пропуска. Без лишних слов им открыли шлагбаум и показали направление, по которому легче всего было добраться до музея военной истории.
Ничего интересного по пути не случилось, и спустя час четверка подошла к металлическим воротам, закрытым на огромный висячий замок. Максим надавил на кнопку звонка, и где-то далеко раздался звук, очень напоминавший корабельный ревун. Прошло несколько минут томительного ожидания, но на этот сигнал, способный разбудить даже мертвого, никто не откликнулся. Тогда детины принялись колотить в ворота прикладами автоматов, делая это столь рьяно, что едва не разнесли оружие вдребезги. Эффект и на этот раз получился нулевым. Потеряв всякое терпение и надежду войти на территорию музея, как нормальные посетители, Максим приказал всем отойти в сторону, а сам короткой очередью срубил замок. Лишь после этого на тропинке, ведущей в глубину двора, появился согнутый дугой старик в истрепанной форме субмарин – боцмана. Рядом с ним шел огромный черный пес, наверняка, такой же древний, как и его хозяин.
– Кто такие, чего здесь расстрелялись? – недружелюбным голосом спросил он, подойдя вплотную к воротам. Густой запах перегара совершенно явственно говорил о том, что субмарин – боцмана оторвали от очень важного занятия, которому он решил посвятить всю оставшуюся часть жизни. Вооруженные люди, похоже, не вызывали у него особого страха. Видал он и не такое и не таких, а алкоголь, недавно принятый им вовнутрь, только усиливал его пофигизм ко всему происходящему за пределами созданного им самим мира. Однако походка у старика была удивительно ровной, а речь достаточно внятной.
– Нам необходимо осмотреть ваш музей, – вежливо ответил ему Максим.
– А пропуск у вас есть? – угрюмо спросил субмарин – боцман. – У нас тут строго, только по специальным пропускам.
– Такой пропуск тебя устроит, старик? – вопросом на вопрос ответил ему один из амбалов. Он подошел вплотную к воротам и, широко расставив ноги, демонстративно положил на плечо свой автомат.
Старик с уважением посмотрел на его статуеподобную фигуру и, отступив на шаг, буркнул: «Вполне».
Путь был открыт, и вся компания дружно двинулась по тропинке. Почти сразу Максим увидел первые образцы военной техники, стоявшие слева и справа на специальных площадках. Это были корабельные пушки, стрелявшие когда-то ядрами и составлявшие основную огневую мощь парусного императорского флота двухвековой давности. О том, чтобы использовать их сейчас в качестве осадных орудий, нечего было и думать: орудия не были обеспечены в необходимом количестве боекомплектом. Возле каждой из них лежало по несколько снарядов, которыми при желании можно было стрелять, но тащить все это хозяйство за пять километров к укреплениям Столицы из-за трех – четырех выстрелов – только смешить ее защитников. Да и крепостным стенам эти ядра, как слону щелобаны.
– Чего ищете-то? Может, я подскажу чего, – спросил у Максима старик, увязавшийся за компанией, и уже успевший понять, кто здесь старший, и что эти люди пришли сюда не с праздным интересом, а с вполне определенной целью.
Максим и сам не знавший, что определенно ему нужно, повернулся на голос и тут же заметил за густо растущими кустами нечто такое, отчего сразу же понял: они не зря сюда пришли. В десяти шагах от него стоял самый настоящий танк. Именно на таких, достаточно легких и скоростных машинах, с мощным вооружением, разъезжали береговые патрули.
– Откуда он здесь? – спросил он у субмарин – боцмана, кивая в сторону кустов.
– Танк-то? Так это наши доблестные десантники года три тому назад во время высадки на вражеское побережье отбили у неприятеля в неравном бою. Я как раз заканчивал службу, так экипаж моей субмарины и отличился. Два танка мои «кайманы» сумели подбить, а этот захватили в целости и сохранности. Потом его на транспортной лодке домой доставили. Хотели скопировать, для наших внутренних нужд, ну там, ежели подавлять бунт придется, или еще чего, но что-то там, у инженеров не пошло, так они его сюда и сдали. С тех пор он здесь и ржавеет, а жаль, потому как, трудов на него затрачено было, страшно сказать.
Максим обошел находку и внимательно оглядел ее со всех сторон. Даже этот поверхностный осмотр показал, что трофеями в императорском военном музее дорожили. Ходовая часть исправна, разве что необходимо было подтянуть траки. Максим одним прыжком взобрался на корму, открыл командирский люк и перекинул ногу вовнутрь. Хорек был уже рядом, подавая руку для опоры. Амбалы так же подошли поближе, с интересом наблюдая за всем происходящим.
– Слыш, дед, а снаряды к этой коробке есть? – спросил Максим, сидя верхом на башне.
– Есть, как не быть, – ответил старик. – Все до единого находятся на складе. Только он закрыт и опечатан.
– Пусть тебя это не волнует, – сказал Максим. – Нам там кроме них ничего больше не нужно. Только их, да еще бочку горючего.
– А вот этого нет, тут уж не обессудьте.
– Ясно, – откликнулся Максим. – Ну что ж, нет, так нет, будем искать. Так, парни, слушай боевой приказ! Где хотите, а чтобы в ближайшее время нашли мне топливо. Задание понятно?
Амбалы молчали, затем один из них сказал:
– Нам, это… не дозволено оставлять вас. Обязаны быть при вашей особе неотлучно.
– Хорошо, пусть один остается, а другой отправляется на поиски. И побыстрее, если не хотите, чтобы я доложил о вашем отказе выполнять мои приказы Их Величеству, – раздраженно сказал Максим и исчез в башне.
Когда он, с перепачканным в смазке лицом, но довольный произведенным осмотром, выглянул из люка, возле танка стоял лишь один сопровождающий. Второй, видимо, побежал выполнять приказ.
Глава 10
– Хорек, ну долго вы там будете еще возиться?! – крикнул Максим из открытого люка механика.
– Щас, барон, ребята уже заканчивают, – отозвался ординарец, контролировавший процесс погрузки в танк снарядов. – Чуточку осталось и можно ехать.
Максим пальцем сбил шлемофон на затылок и вытер пот со лба. За те пять суток, что его отряд находился в музее, была проделана огромная работа по восстановлению боевых возможностей трофейного танка. Двигатель разобрали до последнего винтика, осмотрели, нет ли каких дефектов, и вновь собрали. Здесь все оказалось предельно просто и надежно. Что – что, а бронетанковую технику в Стране Отцов умели делать очень качественно. Затем пришел черед пушки и пулеметов. Они также были в порядке, но нуждались в чистке. Эта крайне утомительная процедура была поручена амбалам. Те поначалу решили только создать видимость работы и, несколько раз прогнав банник по каналу ствола, доложили о том, что все готово. Максиму пришлось, подобно придирчивому, но справедливому капралу, объяснить филонам всю важность чистоты оружия перед боем, после чего заставить их более тщательно подойти к своим обязанностям. Наконец, часа через полтора, когда с ребят сошло семьдесят семь потов, им было милостиво дозволено «оправиться и перекурить».
Полученный урок не прошел даром, и пулеметы амбалы выдраили так, что они, как сказал Хорек «блестели и пахли одеколоном «Букет Столицы». Так что, собственно, танк был готов к походу уже к концу второго дня их командировки. Гораздо больше времени заняло изготовление «хобота» и «хвоста» – специальных приспособлений, о необходимости которых Максим подумал, когда представил, как танк будет преодолевать ров. Можно, конечно, обойтись и без них, забросать в нужном месте канаву камнями, или пробросить колейный мост. Но все это потребует много время и, конечно же, привлечет внимание защитников крепости, которые, несомненно, заинтересуются активностью неприятеля и переведут на данный участок дополнительные силы. И тогда прощай фактор внезапности, который в плане Максима играл очень значимую роль. Да и без жертв не обойтись, а они, в условиях недовольства действиями командования, очень нежелательны. Лучше уж потратить еще некоторое время, и лучше подготовиться к операции, которую Максим уже окрестил «Троянский конь».
