Вадим Панов - Войны начинают неудачники
— Начиная с этого момента, — холодным, отстраненным голосом произнес Любомир, — любое неповиновение, малейшая попытка встать мне поперек дороги закончится для вас смертью. Где бы вы ни были, как бы ни спрятались, кто бы вас ни защищал, вы не сможете укрыться от моего гнева. Располагая образцами ваших тканей, я легко превращу всю вашу кровь... ну, например, в мочу.
Фюреры завороженно смотрели, как колдун взял со стола пробирки и небрежно бросил их куда-то в тумбочку стола. В том, что беловолосый коротышка в силах выполнить свою угрозу, они не сомневались. Любомир шумно захлопнул дверцу тумбочки и уже весело посмотрел на незадачливых соратников:
— Со своей стороны я обещаю, что помогу стать императором тому из вас, кто сделает для нашей победы больше. При этом я не позволю убить неудачника. Он станет, ну, например, королем Западного Бирюлево, отправится в почетную ссылку, но, обращаю ваше внимание, живым. Я лично прослежу за этим.
Он помолчал, давая возможность Красным Шапкам обдумать сказанное, и закончил:
— Надеюсь, условия приемлемы?
Кувалда глубоко вздохнул и угрюмо кивнул головой:
— Вполне.
— Я с тобой, Любомир! — встрепенулся Секира. — У Красных Шапок будет император! — Дурич свысока посмотрел на одноглазого конкурента, — а в Западном Бирюлево — новый король.
— Не сомневаюсь, — буркнул Кувалда.
— Ну, хватит, — оборвал приободрившихся фюреров колдун. — Надо подумать, что делать дальше. Секира, ты опознал нападавших?
Дурич погрустнел:
— Одного.
— Надеюсь, — с мягкой издевкой осведомился Любомир, — того, которому удалось сбежать с нашим Амулетом?
— Нет, — нехотя признался Секира, — убитого.
Кувалда многозначительно хмыкнул.
— И кто же это был? — прежним тоном спросил колдун.
— Чел, — Дурич презрительно выпятил нижнюю губу, — наемник. Зовут Лебедь.
— Что мы о нем знаем?
— Ну, обычно работал с Кортесом, тоже челом. В городе уже несколько лет.
— Еще что-нибудь?
Секира замялся:
— Говорят, что этот Кортес чуть ли не друг Сантьяги.
— Интересно, — колдун позвонил в серебряный колокольчик. — Псор, чай, большую чашку.
Молчаливый раб поклонился и убрался в ту же маленькую дверцу, через которую он проник в кабинет.
— Значит, Великий Дом Навь. — Колдун зябко поежился и огляделся.
Небольшая железная жаровня, повинуясь его взгляду, выбралась из-под стола и послушно подбежала к креслу. Угли в ней вспыхнули, и Любомир с наслаждением протянул руки к огню.
— Великий Дом Навь. Они, видимо, следили за Замком и ждали нас. Ловко придумано. Отследить челов-наемников нереально... Ловко! — колдун презрительно посмотрел на соратников. — Теперь-то вы понимаете, что натворили?
Красные Шапки преданно замотали головами. Любомир вздохнул:
— Если Амулет в Цитадели, то уже завтра Темный Двор может остаться единственным Великим Домом в городе. По сути, навам остается только уничтожить меня. Ну, и вас за компанию, полукровок непредсказуемых.
Фюрерам подобная картина не понравилась.
— Может, Амулет не в Цитафели? — робко предположил Кувалда. — Чуфы сейчас на ногах, навы вряф ли сунутся в их сектор.
— А зачем им туда? Кортес сам принесет добычу.
— А прослефить Амулет нельзя? — поинтересовался Шибзич.
— Увы! Амулет находится в серебряном контейнере, — Любомир щелкнул пальцами, и в воздухе появилось изображение гладкого блестящего прямоугольника, на одном боку которого был выгравирован замысловатый иероглиф. — Контейнер скреплен моей печатью, и проследить его невозможно. Мы пали жертвой собственной предусмотрительности.
— Неудобно получилось, — согласился Секира. Поскольку предусмотрительностью Красные Шапки не страдали, Дурич не очень хорошо понял последнюю фразу колдуна, но на всякий случай решил посочувствовать.
— Слышь, Любомир, мы Кортеса вроде зацепили. — Подумав еще чуть-чуть, он добавил: — Не могли не зацепить. Убегал он как-то неуверенно.
— От кого убегал? Судя по твоему отчету, он просто перестрелял твоих бойцов, забрал Амулет и уехал.
— Я бойцов на байках послал, — шмыгнул носом Кувалда, — они его фогнали.
— Дальше можешь не продолжать, — остановил одноглазого колдун. — Кто-нибудь из этих бойцов спасся?
— Нет, — потупился Шибзич.
— Значит, куда направился Кортес, мы не знаем.
— Мы его зацепили, — упрямо повторил Секира. — Он ранен.
— Будем надеяться. Спасибо, Псор. — Любомир взял чащку из рук раба и, отхлебнув обжигающе горячего чая, задумчиво произнес: — Если ты его действительно достал, есть вероятность, что он не добрался до Цитадели.
— А я что говорю! — обрадовался Секира и злобно посмотрел на Шибзича. — Я его найду!
— Найдешь? — переспросил колдун. — И что будешь делать?
Фюрер Шибзичей мстительно засмеялся.
— Кувалда!
— Фа, Любомир!
— Как ты думаешь, — поинтересовался колдун, — наемник будет рисковать жизнью ради добычи?
— Наемник? Чел? — одноглазый помотал головой. — Нет.
— Значит, если он ранен, он, скорее всего, поедет к врачу?
— Точно!
— Хорошо. — Любомир сделал еще один маленький глоток. — Мы потеряли его в самом конце Ленинского проспекта. Куда он мог направиться?
— Куда угодно, — махнул рукой Секира. — Кто знает этих челов?
— Только к эрлийцам, — Кувалда презрительно сплюнул, — больше некуфа.
— Это почему? — взвился Дурич.
— Успокойся! — Любомир перевел взгляд своих огромных ярко-зеленых глаз на Шибзича. — Почему?
— Во-первых, эрлийцы поставят его на ноги быстрее всех. Форого, конечно, но если платит Темный Фвор, можно себе позволить, — рассудительно ответил одноглазый, — а во-вторых, любой человский фоктор сразу сфаст его в полицию. У него же пулевое ранение! — Шибзич снова сплюнул и повернулся к сопернику: — Если, конечно, они его фействительно ранили.
Секира зарычал.
— Хорошо, — тихий голос Любомира мгновенно успокоил Дурича, — Кувалда, Кортес за тобой. Найди мне его, достань хоть из-под земли. Если надо — разнеси этот монастырь вдребезги, но отыщи Кортеса или Амулет. Понятно?
— Понятно! — вскинулся Шибзич, довольный возможностью отличиться.
— Хорошо, что понятно, — колдун поставил чашку на стол, — а заодно перестань плевать в моем кабинете, тут тебе не хлев.
— Извини, Любомир, — смутился фюрер. — Привычка.
Дурич злорадно гоготнул.
— Секира, — обратился к нему Любомир, — твоя задача сложнее.
Молодой фюрер напрягся.
— В ближайшее время я буду слушать Цитадель, — негромко произнес колдун.
— Но это невозможно, — ошарашенно промычал Кувалда.
— Ты забываешься, — с холодной скромностью заметил Любомир. — Секира, подготовь команду бойцов и будь на стреме. Если Кортес сам свяжется с навами, будь готов ехать на перехват.
— Это... Любомир, — Дурич соображал очень небыстро, — то есть надо будет, когда нав поедет на стрелку, проследить его и замочить?
— Тебя что-то смущает? — с легкой угрозой поинтересовался колдун.
— Но убить нава...
— Вопреки широко распространенному мнению о бессмертии навов, — устало произнес Любомир, — на деле это совершенно не так. Они действительно практически не восприимчивы к болезням, а их раны очень быстро заживают, но...
Колдун поднялся из кресла и, выйдя из-за стола, встал перед Красными Шапками.
— Псор!
Маленький раб мгновенно поднес хозяину изящную резную шкатулку.
— Посмотрите.
Фюреры встали с табуретов и подошли к колдуну.
— Это древнее оружие, усиленное моими заклинаниями, таит в себе смертельную опасность для любого нава. С его помощью необходимо вскрыть грудную клетку врага и вырвать сердце. — Любомир улыбнулся. — Правда, просто?
— Очень, — согласился Секира, жадно пожирая глазами странной формы обсидиановый клинок, покоящийся на зеленом бархате шкатулки.
* * *Зеленый Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь
Москва, Лосиный остров, 27 июля, вторник, 04:23
— Этого не может быть, этого просто не может быть, — в волнении повторила Ярослава.
Она судорожно сжала виски руками и отчаянно замотала головой, казалось, еще чуть-чуть, и из ее глаз хлынут слезы. Новость, которую только что преподнесла ей королева, оглушила обычно хладнокровную и выдержанную жрицу.
Вестник умер. Последняя надежда на возрождение Великого Дома Людь рухнула.
Пока королева сообщила об этом только узкому кругу — жрицам Зеленого Дома, спешно вызвав их среди ночи во дворец. Боясь поверить в подобный кошмар, женщины беспомощно молчали, и только Ярослава нашла слова. Ее ненависть к королеве вырвалась наружу:
— Ты убила его, — длинный палец жрицы указал на Всеславу, — ты не хотела уступить ему трон. Я требую суда над королевой — она убийца!
