Василий Сахаров - Приватир
- Максим Сергеич, - я отловил майора на вертолетной площадке, которая находилась на корме фрегата.
- Чего? - в каком-то недоумении бывший морской пехотинец резко остановился и посмотрел на меня.
- Подойди сюда.
Скоков подошел ко мне вплотную и снова повторился:
- Чего?
- Это я тебя, товарищ гвардии майор хочу спросить "чего". Ты чем занимаешься?
- Корабль изучаю, - ответил он и кивнул на нескольких матросов, которые под охраной двух бойцов повсюду сопровождали его. - Люди из экипажа все показывают, а мы запоминаем, что это такое. Тут ведь, надо разобраться, для чего тот или иной механизм, а дальше понятно, вспоминается наш аналог и ставится уже наш человек.
- И что, этим больше некому заняться?
- Ну, - Скоков пожал плечами, - в общем-то, есть, бывший третий помощник капитана торгового флота Тимошин.
- Вот пусть он этим и займется, а ты, как будущий капитан этого корабля, должен осуществлять общее руководство всем, что здесь происходит, а не носиться с палубы на палубу и каждую лебедку проверять. Ты понимаешь, о чем я?
- Да-а-а, - протянул он и немного смутился. - Просто, первый трофей, да еще в таком отличном состоянии, что не удержался.
- Понимаю, сам такой, на все бы посмотрел и все бы пощупал, но не до того сейчас. К утру надо быть в Линдосе, а дел еще и помимо фрегата хватает, так что в самом крайнем случае ставь на какой-то пост местного матроса, а к нему охрану. Кару на малоазиатский берег переправим, где-нибудь в тихой бухте спрячемся, и тогда уже будем с устройством корабля разбираться.
- Ясно, - пробурчал майор.
- Вот и хорошо, - я огляделся и спросил: - Кратко, расскажи, что нам в руки попало.
- Про эсминец, - Скоков кивнул на второй наш трофей, на котором так же, как и на фрегате, шла рабочая суета, - ты знаешь, стандартный и очень старый корабль класса "Флетчер", переоснащенный под современные условия. Судно надежное, но с двигателями постоянные проблемы и изношенность механизмов сильная.
- Черт с ним, с этим эсминцем, все равно его придется сербам отдать. Дотянем до Линдоса, а там уже пускай они им занимаются. Ты про фрегат говори.
- Корабль отличный. Бывший фрегат УРО типа "Оливер Хазард Перри", некогда турецкий "Гоксу", сейчас "Ираклион". Корпус стальной, надстройка из алюминия. Всего два месяца назад прошел ремонт и переоборудование. Длина корабля 134 метра, водоизмещение 4250 тонн, ширина тринадцать с половиной метров. Скорость до тридцати узлов, а запас хода до пяти с половиной тысяч морских миль. Две газотурбинные силовые установки General Electric LM2500-30. Экипаж двести моряков и восемьдесят морских пехотинцев. Противокорабельные ракеты, торпеды и мины отсутствуют. Все это было убрано при переоснащении, так что вооружение достаточно скромное: два 76-мм автоматических орудия "Melara" и два зенитных комплекса АУ-630, что характерно, установки наши, доставшиеся Альянсу на одной из баз египетского флота. Если кратко, то на этом все.
- Что с боеприпасами, топливом и продовольствием?
- Как в дальний поход. Корабль флагманский и здесь все только самое лучшее, и всего под завязку.
- А вертолет? - притопнув ногой по площадке, на которой мы находились, спросил я майора.
- Должен быть штатный "Си-Хаук", но Игнасио Каннингем решил, что это излишняя роскошь, и со всех оперативных групп, эти вертолеты были изъяты. Как следствие, помещения вертолетной команды и топливные танки для авиационного горючего, переделаны под иные цели. Хотя вертолетная площадка по-прежнему может использоваться по назначению.
- А как адмиральская каюта?
- Роскошь, - Скоков усмехнулся и добавил: - Между прочим, кровать двуспальная.
- Ну, что, Максим Сергеич, больше вопросов нет. Иди на ходовой мостик, руководи командой, и будь готов в полночь выйти в море.
Майор меня уже не слышал, а продолжил свой обход корабля. Сказать тут особо нечего, человек фанат моря и кораблей, дорвался до дела всей своей жизни, и думаю, что капитаном он станет отличным.
Только Скоков исчез, как на борт корабля поднялся связист с "Багульником" за спиной. Он протянул мне наушники и, задыхаясь от быстрого бега, сказал:
- Лида вызывает. У наемников проблемы.
Наушники на голову, тангетку передачи сигнала в руки и мой встревоженный вопрос:
- Это Мечник. Что у вас?
Мне в ответ усталый голос Лиды:
- Особняк взять не можем. Здесь не меньше полусотни стволов, два БТРа и три легкобронированных "хамви" с пулеметами на турелях. Имеем потери и много раненых.
- Отойти сможете?
- Наверное. Преследовать нас не станут, так что к порту доберемся без потерь.
- Отходите. Вам навстречу вышлю поддержку, и если что, они вас прикроют. Как поняла?
- Все понятно. Мы отходим.
Наемники, которые не смогли взять особняк адмиральского сына и нашего комбрига, вернулись в порт через час. Нападение не удалось и только убитыми потеряно семь человек - это факт. Однако на то были причины: хорошо укрепленные стены поместья, бронетехника, про которую мы ничего не знали и преторианцы Папастратоса-старшего, так что если смотреть на проваленную операцию с учетом этих факторов, мои воины как всегда показали себя превосходно. Конечно, будь у нас времени побольше, можно было провести более серьезный штурм особняка, но его не было.
Порт Родос наши трофейные корабли покидали в районе полуночи. На берегу пылали склады с зерном и сушеными фруктами, взрывались большие портовые краны и ярким факелом горел топливный резервуар на сорок тысяч тонн. Корабельная радиостанция перехватила сообщение адмирала Папастратоса ко всем войскам своего соединения. Он был в бешенстве и требовал спасти его от неблагодарных изменников и бунтовщиков. После чего он хотел, чтобы его морская пехота отбила фрегат "Ираклион", а всех, кто посмел поднять бунт, незамедлительно доставили к нему на расправу.
Война началась, и отряд Александра Мечникова нанес свой первый удар по врагам, и на этом мы не успокоимся, поскольку отступать и почивать на лаврах не собираемся. За бортом было темное море, в глубине корабля ровно гудели двигателя, а ставший капитаном боевого фрегата Скоков, посмеиваясь, переводил мне слова разгневанного адмирала Анастаса Папастратоса.
Так прошел первый день войны, а утро второго застало нас уже в Линдосе. Здесь был проведен быстрый военный совет, на котором помимо Никшича, Кары и меня, присутствовали Алекс и Алтай, которые сообразили, что если мы уходим, то и им лучше на острове не оставаться. В принципе, решение их было верным, и как ни посмотри, после того, что мы натворили, прежнего доверия к наемникам не будет. Это в лучшем случае, а в худшем, их просто уничтожат или кинут на самый опасный участок Кубанского фронта. Наемники все это понимали четко, а потому, решили вместе с сербами уходить в сторону Адриатического моря.
Как я уже и сказал, совет был коротким и по делу. Мы делили имущество и корабли. Долго не спорили и решили так: эсминец "Капитан Голсуори", три БДК и большая часть военного имущества 14-го пехотного полка достаются сербам, македонцам и туркам. За нами остается: один БДК, несколько автомашин, которые мы могли на него погрузить, фрегат и полтора десятка минометов со всеми имеющимися к ним боеприпасами. В общем, расставались мы с Бранко Никшичем хорошо и по-доброму.
Заканчивались последние приготовления к походу. Бойцы торопливо грузили остатки ценного трофейного имущества, а мы с комбатом сербов, в сопровождении Лихого, прогуливались по причалу.
- Чем дальше займешься, Саша? - с улыбкой спросил Никшич.
- Отлежусь в тихом месте, и начну крейсерские операции против Альянса. А ты?
- Хочу попробовать мечту осуществить.
- Какую, если не секрет?
- Королем хочу стать. Корабли есть, люди имеются и боеприпасов полно, так что можно попробовать. Начну с Далматинских островов, осмотрюсь, пережду какое-то время, и начну войну против Сплита, Котора и Дубровника, так что если лет через пять, будешь в тех местах, то скажи любому встречному, что ты боевой товарищ Бранко Первого и тебя встретят как друга.
- Ага, - усмехнулся я, - или как врага.
- Такое тоже возможно, - согласился серб.
Прерывая наш разговор, над причалами Линдоса разнесся усиленный внешними громкоговорителями голос Скокова:
- Палубной команде - аврал! Баковым на бак, ютовым на ют, занять места согласно швартовным расписаниям! Всему личному составу и десантной партии подняться на борт!
- Ну, - я повернулся к Никшичу, - удачи тебе будущий король.
- И тебе того же, будущий приватир Кубанской Конфедерации. Хотя, может быть лучше называть тебя корсар, пират, арматор, капер или флибустьер?
- Приватир название нормальное и по сути верное, так что мне подойдет.
Попрощавшись с сербом, вскоре я был на ходовом мостике "Ираклиона". Фрегат отошел от причальной стенки, развернулся в сторону открытого моря и в сопровождении набитого трофеями и пехотой БДК направился курсом на север. Нам предстояло высадить наемников Бурова на турецкий берег и со всех ног, то есть лошадиных сил наших двигателей, уходить от погони, которая наверняка уже мчится к Родосу.
