Алексей Бобл - Аномальный континент

Матрос слабо улыбнулся, посмотрел на незнакомца и начал помешивать похлебку, будто так и надо. Остальные молчали.

– Свенсон, – прогудел здоровяк, присаживаясь сбоку. – Меня зовут Ларс Свенсон. Я здесь главный.

Он протянул широкую мозолистую ладонь.

– Марк Познер. – Я крепко пожал ему руку. Обвел взглядом спутников. – Чего молчите? Неожиданно воскрес, да?

Ларс сильно хлопнул меня по плечу, будто мы старые приятели, усмехнулся и качнул головой.

– А ты другой, Марк. Племянник успел о тебе рассказать… – Он внимательно посмотрел мне в лицо. – Нет, ты, правда, другой. Не такой, как все.

Голос у него был сильный, такой же, как он сам.

– Племянник? – Я поднял брови.

Ларс взял мою порезанную руку, резко развернул ладонью к свету и удивленно произнес:

– Порез зажил. Хм, и ты – живее живых… впервые такое вижу. Ты счастливчик!

Снова посмотрел на меня.

– Ах да, – махнул в сторону костра, – Джим – мой племянник.

Я покосился на Джима – вот теперь их родство было легко заметить: одинаковая форма лица, глаз, а вот носы разные и волосы чуть отличаются цветом – у парнишки светлей, но оба конопатые. Дед с Жорой зашевелились, позвали поднявшегося с земли Владаса, чтобы налил, потянулись к брезенту, где были расставлены миски с кружками и лежала пара литровых фляг. Вонг отошел в тень и присел.

– Джим твой племянник, – напомнил я, – а ты кто такой?

Ларс смерил меня взглядом, похлопал по плечу.

– Марк, ты всегда вот так сразу – быка за рога и в стойло? – Он тоже нагнулся к брезенту. – На вот, оботрись, – подал мне влажную тряпицу. – Поешь, выпей, ну и поговорим заодно. Спокойно и без суеты, и все поймешь.

Я промокнул лицо, прошелся по рукам, понюхал тряпку и поморщился.

– Запах странный.

– Сок дерева као, – сказал Ларс. – Натуральный, хорошо мошку отпугивает. Ты давай, рожу хорошенько три, а то налетят кровопийцы. – Он прекратил улыбаться, стал серьезен. – И принимайся за еду.

Джим снял котелок с огня, наполнил для меня миску, протянул. Пахло весьма аппетитно. Ларс вытащил из-за голенища ложку.

– Не побрезгуешь, солдат?

Ага, вот значит как, солдат. Я обтер тряпкой лицо, молча взял ложку, помедлил, наблюдая за Владасом. Не сболтнул ли тот все-таки лишнего обо мне? Хотя вряд ли, Вонг бы не позволил, и все сложилось бы иначе.

Когда я принялся за еду, мой новый знакомый подобрал с брезента флягу, Владас подставил ему кружки – в них забулькала выпивка. Наполнив обе, Ларс отдал одну мне. Произнес:

– За возвращение с того света.

Чокнулись, я выпил и удивился – это было круче, чем бурбон у Маклейна! Даже сравнить не с чем. Тепло медленно скатилось по пищеводу и растеклось в желудке, а потом полыхнуло там огнем. В голове прояснилось, во рту застыл шоколадный привкус.

Они тут, пока я в хижине валялся, одну флягу точно приговорили.

Ларс, глядя на меня с прищуром, громко причмокнул, запрокинул голову и вылил выпивку в свой большой рот. Довольный, крякнул.

– Ну, – произнес он, утирая бороду. – Раз уж ты воскрес, наши планы меняются.

– Наши? – спросил я, зачерпнув из миски.

– Да, именно. Начнем, пожалуй. Джим и твой приятель, – Ларс кивнул на зевнувшего Владаса, – рассказали мне, как ты подпалил резиденцию Маклейна.

– Было дело, – согласился я, налегая на еду.

– Будет ему уроком, – Ларс покивал, уставившись на костер. – А то совсем оборзел.

Он повернулся ко мне и непонятно пояснил:

– Мы вроде как сотрудничаем с Маклейном, но тот всячески хочет прибрать к рукам наш бизнес, заставить плясать под его дудку. А вот хрен ему! – И показал дулю зарослям, тонувшим в сгущавшихся сумерках.

Для скандинава он очень хорошо изъяснялся по-русски, даже слишком, будто всю жизнь только на русском и говорил. Я притормозил с едой, взглянул на собеседника.

– А, прости, ты же не в курсе, – опомнился он. – Мы – это лесорубы, наша артель в пяти километрах отсюда. Я в ней старший. Валим лес, сплавляем по реке в Нью-Панг, заодно фрукты съедобные подгоняем горожанам регулярно, и мясо – тут земных кабанов прилично развелось, – еще шкуры гиен.

Съедобные фрукты, земные кабаны… Что это значит?

Ларс вдруг посмотрел на свои штаны, сел боком к костру, послюнявил палец и стер пятно грязи на бедре.

– Одежда каждому нужна, а из чего шить? – Он развел руками. – Джунгли нам дают все, кроме нефти, патронов и техники.

Я отставил миску и сделал глоток из кружки.

– А Маклейн сидит на поставках из Крепости, еще рыбной ловлей промышляет. У него порт, флотилия. – Ларс сурово взглянул на Деда с Жорой. – Теперь вот транспортный паром только у него остался. Мы, конечно, новый построим, но пока это произойдет…

– Король, ну… – Дед пожал плечами. – Так получилось, мы не виноваты…

Ларс сплюнул на землю, так и не закончив мысль. Мне захотелось узнать, кто этот Свенсон на самом деле, почему Дед назвал его Королем, но я спросил другое:

– А мне это зачем знать?

Я усиленно перебирал в памяти все то, что дали аналитики ФАБ перед имплантацией мнимой личности. Но так и не вспомнил каких-либо сведений о Ларсе Свенсоне.

– Сейчас узнаешь, ешь. – Он сел на бревне поудобней, вытянул ноги. – На чем я остановился?

– Маклейн, – напомнил я. – Он зачем-то хочет вас подвинуть.

– Верно, – Ларс посмотрел на костер, где Джим в углублении среди углей пристраивал обмазанную глиной и золой аппетитного вида рыбину. – Маклейн – гангстер. Жестокий бандит, сумевший грамотно повести дела в определенный момент. Про пандемию слыхал?

Я кивнул.

– Ну так вот, – он глянул в пустую кружку, – пандемия, значит, случилась, тогда-то все и началось. Тогда из Нью-Панга многие временно ушли, и, надо отдать должное, Маклейн сумел сплотить оставшихся, заставил поверить, что чума отступит. Правда, действовал жестко, с инфицированными не церемонился, сжигал… заживо их сжигал, представляешь. Загонял в дома и…

Он помолчал, вертя в руках кружку.

– Беженцев мы, естественно, у себя в артели приняли. Разместились кое-как, работу бросили, поставили карантинный лагерь. А когда чума прекратилась, Маклейн провозгласил себя хозяином Нью-Панга. Только вот город строился общими усилиями, в него вкладывались все: лесорубы, фермеры, нефтяники, вольные рейдеры… список длинный, даже клоны поучаствовали. Строительство обошлось дорого, естественно, многие хотели вернуться, и вернулись. Но, – он поднял крепкий указательный палец, – Маклейн подождал немного и выдвинул условия: захотел, чтобы платили за все втрое дороже. За жилье, которое ему не принадлежит, за проезд по городу, за место у причала… И вот тогда возникла Конфедерация, ну, то есть переселенцы на материк подписали меж собой дружественный договор. Конечно, в чем-то мы вынуждены были пойти на уступки, платить компенсацию за то, что город не погиб от пожаров и люди Маклейна убрали дерьмо с улиц. Сейчас он строит там водопровод – благое дело. Только от принципов общины Маклейн давно отошел и вконец оборзел, потому что собирает дань почти со всех, недавно захотел контролировать устье реки, где стоит наша застава. Пытается поссорить нас с нефтяниками – они топливо в цистернах буксируют по воде в город, а мы с этого имеем. Фермеры баржами продукты туда же тащат.

Расценив мой внимательный взгляд по-своему, он сказал:

– А как ты хотел, на машинах возить по равнине, да? Топлива пока еще много, но оно ж не вечно. Его стараются беречь.

– Ага, – я покрутил в воздухе ложкой, – все равно не пойму, зачем рассказываешь мне это?

– А… – Ларс посидел мгновение с раскрытым ртом, тряхнул головой и произнес: – Ладно, доедай.

Я быстро добил похлебку, обтер о край брезента ложку и вернул скандинаву.

– Спасибо, – сказал Джиму, – было вкусно.

Тот кивнул в ответ.

– Готов дальше слушать? – Ларс спрятал ложку в сапог.

– Хочу знать зачем?

Скандинав нахмурился, поскреб ногтями щеку и бросил:

– Поможешь нам.

– Как это? В чем? – неподдельно удивился я. – У меня и нет ничего, я лишь вчера прибыл на Пангею и чуть не подох.

Ларс взял меня за плечо, помял мышцу:

– Ничего не болит?

Я покачал головой.

– Чувствуешь себя нормально?

– Да вроде.

– За тобой должок. – Он отпустил мою руку. – Чего так смотришь, не понимаешь? Тебе две ампулы сыворотки вкололи. Знаешь, сколько она стоит?

– Понятно, – я кивнул. – Опиши проблему.

Ларс обвел мутным взглядом сидящих у костра:

– В общем, это… На чем я остановился?

– На пандемии, – подсказал я.

– Ах, да. Значит, все бы хорошо, болезнь прошла, – он вздохнул, – и с Маклейном как-нибудь да наладилось со временем, но на материке стало неспокойно…

– А когда было спокойно? – пробурчал Жора.

Ларс глянул на него сердито исподлобья и продолжил:

– Два года назад в Крепости шухер был грандиозный. Ты как солдат должен знать про путч генералов. Что скажешь?