Алекс Орлов - Тени войны
Морис вцепился в эту веревку скрюченными посиневшими пальцами. Он молился, как умел, прося у Неба, чтобы веревка оказалась достаточно крепкой. Он знал, что, если его смоет в океан, обратно уже не выбраться.
Часа через два дождь прекратился, ветер начал стихать. Океан еще сердился, но только для виду. Его тяжелые волны утомились и теперь лишь устало вздыхали. Погода быстро менялась в лучшую сторону, и спустя некоторое время Бонакус, как бы извиняясь за свое долгое отсутствие, ударил нестерпимо ярким светом.
Маленький краб пробежал по лбу лежащего человека.
Морис мазнул по лицу пятерней и сел. Сначала он удивленно таращил глаза на кучи водорослей на песке и деловито копавшихся в них чаек, но, наткнувшись рукой на веревку-спасительницу, вспомнил события прошедшей ночи.
Морис с трудом поднялся на ноги и, покачиваясь, стал внимательно изучать умытый бурей цветущий берег. Утренний ветер трепал его разодранную в лоскуты одежду.
«Ну что ж, будем считать, что родился во второй раз», — подумал он, глубоко вздохнул и, прихрамывая, заковылял к месту вчерашнего лагеря. Теперь здесь зияла огромная воронка, а расщепленные стволы пальм валялись в радиусе пятидесяти метров. Морис попробовал порыться в разбросанном песке, надеясь найти хоть что-нибудь полезное для своей дальнейшей и, по всей видимости, безрадостной жизни в этих первобытных лесах.
Набралось немного: десантный нож с обгорелой рукояткой и смятая фляжка. Прихватив это небогатое имущество, Морис решительно двинулся в путь.
Он шел, опираясь на подобранную палку, и через час достиг того места, которое приметил еще от воронки.
Выщербленные водой и ветром скалы уступами сходили к песчаной косе и давали возможность достаточно легко взобраться по ним к самому лесу.
Бонакус уже давно был в зените и неимоверно жег руки и шею. Соленый пот разъедал расцарапанное лицо и попадал в глаза, но Морис шаг за шагом поднимался все выше, пока наконец не свалился с облегчением в траву под кроной раскидистого дерева с гладкой, словно полированной, корой. Через многочисленные прорехи в одежде прохлада зелени приятно освежала изболевшееся тело. Немного отдохнув, Морис поднялся и пошел в глубь леса поискать пресной воды. Здесь следовало вести себя осторожнее. Густые ветви деревьев нехотя пропускали потревожившего их покой человека, из-под ног при каждом шаге с шумом разбегалась всякая лесная мелочь. Некоторые существа имели такой агрессивный вид, что Морис поспешил вооружиться суковатой веткой.
Пройдя еще совсем немного, Морис понял, что идет правильно — в воздухе запахло тиной и лягушками.
Дойдя до неглубокой балки, он увидел проточный, но довольно заболоченный водоем. Спуск в балку весь зарос ядовитыми колючками, пришлось несколько раз от души выругаться, прорываясь сквозь их плотные ряды. Мученически морщась и недовольно почесывая исколотые ляжки, Морис все же добрался до драгоценной воды.
Поспешно опустившись коленями прямо в жидкий ил, жадно причмокивая и захлебываясь, он принялся пить горьковатую болотную воду. В кишках что-то жалобно заурчало. Морис, отдуваясь, встал, прислушался и озабоченно погладил живот — как бы не схватить какой-нибудь заразы, вон какое грязное болото. Но дезинфектора у него теперь не было.
Неожиданно Морис обратил внимание на легкое шевеление на илистом дне в трех шагах от берега.
Приглядевшись, он увидел здоровенную, длиной в руку, черную рыбину, лениво шевелившую плавниками. Только теперь Морис почувствовал, как невыносимо хочется есть. «Вот только как ее поймать, гадину. Не успеешь сунуться — вильнет хвостом, и ходи голодный, — соображал Морис. — Ничего… обманем…» Он сделал шаг вперед. Рыбина замерла. «Осторожная», — сообразил охотник и, дождавшись, когда рыба успокоилась и снова задвигалась, медленно занес правую руку над головой.
Рыба недобро покосилась на Мориса, как бы предупреждая: «Я все вижу!» Но дело уже было за малым; мастерский плевок в воду, прямо над головой глупой животины, разбудил ее интерес: она стала всплывать важно, как настоящая субмарина. Как только ее спинной плавник коснулся поверхности, Морис, издав «Ы-ы-ых!», рубанул ребром ладони…
Что тут началось! Рыба, словно торнадо, буравила ил, выпрыгивала из воды, выбрасывая на берег ошметки тины, и по уровню шума перекрывала речной буксир. Морис даже сначала растерялся, а потом, издав боевой клич, сиганул на середину болотца и принялся ожесточенно месить кулаками то место, куда только что шлепнулась его добыча. Упускать свой обед не хотелось. Морис то почти настигал рыбу и наносил разящие удары, то вновь упускал и яростно, на чем свет стоит ругался.
Наконец судьба послала ему удачу: выпученные глаза появились из глубин взбитой болотной жижи совсем рядом, и рыба сама поплыла прямо к Морису. Собрав все силы, он рванулся вперед и так врезал меж этих самых глаз, что из его собственных посыпались искры, а рыба, обезумев, разметала по берегам всю оставшуюся грязь.
Однако Морис уже ни на что не обращал внимания. Постанывая, он выбрался на траву, держа на уровне глаз разбитый окровавленный кулак. Морщась от боли, попробовал пошевелить пальцами — двигаются.
«Хорошо, что хоть не сломал, — утешался он. — Надо смыть кровь и уходить подобру-поздорову, пока сам шею не свернул».
Морис опустил руку в воду и осторожно поболтал ею. Затем сунул кулак себе под нос и не поверил своим глазам — никаких открытых ран. Только одна небольшая царапина, а то, что он увидел на воде, заставило его вскочить на ноги. Толстенная, трехметровой длины змея! Она плавала ядовито-желтым брюхом кверху. Все ее тело мелко подрагивало, а кожа каждую секунду меняла свою окраску. Вскоре агония прекратилась, и змея издохла, а Морис все еще стоял и смотрел на воду, надеясь, что всплывет оглушенная им рыба. Однако — тщетно.
Вздохнув, Морис Лист вошел в воду и не без труда выволок на берег свою добычу. «Может, ее и есть-то нельзя», — подумал он, с подозрением глядя на змею.
— Что ж, отравлюсь так отравлюсь, — произнес Морис вслух. — Сытая смерть все же лучше голодной.
Натужно сопя, удачливый охотник стал выкарабкиваться из оврага. Огромная голова змеи волочилась по земле, из приоткрытой пасти торчали теперь уже не опасные ядовитые зубы.
Едва колючие ветви сомкнулись за спиной Мориса, на другом конце балки шевельнулись кусты, затем кто-то несколько раз с шумом втянул воздух. После некоторой паузы треснули сучья, и из зарослей показался огромный зверь — что-то среднее между тигром и вепрем.
В холке он был не менее четырех метров. Коричневая шерсть на загривке топорщилась, как щетка, в маленьких глазках горел неутолимый голод. Нос был очень подвижен и этим сильно напоминал крысиный, желтоватые, покрытые зеленой плесенью клыки устрашающе торчали во все стороны. Животное ступало на мягких лапах почти бесшумно, несмотря на свой многотонный вес.
Несколько секунд зверь стоял на открытом пространстве, прислушиваясь к затихающим шагам Мориса, потом одним прыжком легко перемахнул балку… Потоптавшись возле места, где минуту назад прошел человек, он опять с шумом потянул носом воздух и двинулся по следу.
Первым делом Морис ножом отсек змее голову и понес на пробу лесным муравьям, жилище которых приметил по дороге. Муравьи с большим энтузиазмом набросились на дармовое угощение — таким образом, змея выдержала тест на съедобность. Довольный собой, Морис вернулся к своему дереву и принялся разделывать добычу. Каково же было его изумление, когда в брюхе змеи оказалась та самая черная рыбина, на которую он первоначально имел виды.
Это была двойная удача. Морис даже стал насвистывать бодренький марш. Работа спорилась, и вскоре дюжина тонких ломтиков змеиного и рыбьего мяса вялилась на черных, раскаленных солнцем камнях. Вместо соли Морис решил воспользоваться морской водой. Взяв помятую фляжку, он уже собрался спуститься к океану, как вдруг его внимание привлек необычный звук, доносившийся от берега.
Над волнами, метрах в сорока от поверхности воды, висел чужой корабль, с борта которого Мориса наверняка уже засекли.
Чувства страха не было, но, глядя на громадину, ощерившуюся ракетами и лазерными пушками, которые в любой момент могут превратить тебя в облачко ионизированного газа, невольно ощущаешь себя голым посреди улицы. До корабля было километров пять, но Морис отчетливо видел, как от его большого тела отделилась маленькая точка и двинулась к берегу.
Морис опытным глазом определил патрульную лодку. Она благополучно достигла берега и, взметнув облако белого песка, пошла на посадку. Едва коснувшись земли, лодка снова взмыла в высоту и повернула обратно к кораблю. Морис с недоумением следил за этими странными маневрами.
Однако судьба приготовила ему еще один сюрприз: по песчаной косе от того места, куда только что садилась лодка, в направлении стоянки Мориса неспешным шагом шествовал человек в военной форме без доспехов и шлема.
