Локи. Дилогия - Василий Горъ
После визита к моим бывшим родственникам мы в том же режиме посетили Отяевых и Неплюевых, а в половине пятого утра зависли в предрассветном небе над «Зоопарком». На то, чтобы достучаться до начальника службы безопасности моего нового поместья и получить коды доступа к дому, подземному ангару и системе «свой-чужой», ушло еще минут пять-семь, так что в четыре сорок семь мы зашли по пеленгу на ничем не примечательную клумбу в северо-западном углу облагороженного парка, подали управляющий сигнал на генератор маскировочного поля, сдвинули в сторону массивную бронеплиту и нырнули в вертикальный тоннель. А секунд через сорок, когда «Шелест» завис на стояночных антигравах, огляделись по сторонам и восхищенно ахнули: за «грибочком» элеватора артсклада обнаружилось сразу два новейших малых разведчика «Шершень»!
- Это нам, или как? – поинтересовалась Ульяна сразу после того, как в семейном канале установилась относительная тишина.
- Практически уверен, что да… - ответил я. – Но разбираться с ними мы будем только после того, как выспимся.
Желающих оспорить это утверждение, естественно, не нашлось, поэтому уже через несколько минут мы поднялись на лифте в здоровенный холл первого этажа, вывесили перед собой трехмерный поэтажный план особняка, нашли помещения, «жизненно» необходимые в этот момент, и ломанулись к ним.
Мылись по двое. Под недовольное ворчание Забавы, Лизы и Насти, забраковавших слишком маленькую душевую кабинку и отсутствие большей части привычных удобств. Потом разошлись по двум смежным спальням, кое-как уместились на стандартных двуспальных кроватях и отключились. Ну, или отключился. Я. Сразу после того, как положил голову на подушку и, на всякий случай, обнял Дашу. А «уже через мгновение» проснулся из-за того, что вокруг что-то изменилось, открыл глаза, огляделся и почувствовал себя брошенным.
Следующий час разбирался с подарком. Сначала подключился к искину системы безопасности поместья, проштудировал найденные в нем документы и внес все необходимые коррективы в алгоритмы его работы. Потом изучил личные досье сотрудников «частного охранного предприятия», «заключившего контракт» на охрану особняка и прилегающей к нему территории с Зеленоградским отделом ИСБ Рубежа, и пообщался с их начальником. А когда проголодался, проглядел картинки с камер СКН, нашел девчонок, прогулялся до гостиной, в которой они обретались, и был озадачен ультиматумом:
- Добрый вечер, засоня! Пока ты дрых, мы пробежались по особняку, определились с тем, что нас не устраивает от слова «совсем», набросали приблизительные проекты переделок, подобрали все необходимое в магазинах Зеленограда и даже скинулись финансами, дабы ускорить процесс. В общем, тебе осталось связать меня с теми специалистами, которые делали тут ремонт, чтобы я могла озадачить их нашими требованиями.
Я молча взял под козырек, даже не став заглядывать в сброшенные мне файлы. Ведь первый опыт по разработке дизайна отдельно взятых помещений Забава нарабатывала на протяжении добрых пяти лет, «издеваясь» над нашими покоями в поместье Логачевых. А «финальный экзамен» с блеском сдала на Белогорье, превратив интерьер первого подарка Романовых в нечто необыкновенное.
- Сначала раскидаю «экспроприированные» деньги, а потом объясню, кем ты должна представляться, и свяжу с человеком, с которым можно будет обсудить все желаемые изменения… - пообещал я, потом прислушался к своим ощущениям и уточнил: - Если, конечно, не умру от голода и одиночества.
- Забирай Ведьму – она все равно чем-то здорово загружена… - буркнула Забава и снова уткнулась в одно из доброго десятка вывешенных над ковром голографических «окон». – Заодно и разговоришь.
Я подал Телепневой руку, чтобы помочь встать, мазнул взглядом по изображению какой-то уж очень широкой и низкой кровати, предложил «спасительнице» локоть и вывел ее в коридор.
Ведьма «разговорилась» сама. После того, как помогла перетащить на стол контейнеры, прибывшие из ресторана «Кочубей». И начала общение с извинений:
- Ярослав, я хочу попросить прощения за дурную инициативу и пообе-…
- Ульян, эта ошибка уже в прошлом! – прервав ее на полуслове, твердо сказал я. – Ты далеко не дура и наверняка сделала правильные выводы, а значит, возвращаться к этой теме нет никакого смысла.
Она коротко кивнула, соглашаясь с моим решением, задумчиво покрутила в руке бокал с соком, а потом как-то странно усмехнулась:
- Тогда подниму другую, волнующую меня значительно больше. Ты начинаешь каждый свой день с реактивации таймера СКНС моего тактического комплекса, расписываешь тренировочные задачи, поддерживаешь, веселишь и называешь членом семьи. Но на уровне ощущений держишь чуточку дальше, чем любую из девчонок. Я понимаю, что они твои во всех смыслах этого слова, а я нет, но только разумом. А где-то в глубине души дико боюсь однажды почувствовать себя ненужной. Поэтому судорожно ищу возможность взвалить на свои плечи хоть какие-нибудь действительно важные семейные обязанности.
После этих слов Телепнева сделала небольшую паузу. Вероятнее всего для того, чтобы убедиться в том, что я ее внимательно слушаю. Удовлетворившись увиденным, откинулась на спинку стула, закинула ногу на ногу и продолжила чуть спокойнее:
- Пока похвастаться нечем – потребностей у нас раз, два и обчелся. А теми, которые есть, занимаются либо Забава, либо Даша. Зато в процессе поисков я наткнулась на несколько слабостей, на которые хотела бы обратить твое внимание. Первая – это финансы: не знаю, как у вас, на Рубеже, а на Белогорье у любого рода есть некая область деятельности. Скажем, хорошо знакомый тебе князь Алексей Станиславович Прозоровский является владельцем одной из крупнейших сетей консалтинговых компаний в Империи, младший брат князя Михаила Варламовича Зубова владеет контрольным пакетом акций концерна «Росское Зерно», а мои бывшие родственники зарабатывают на строительстве орбитальных промышленных комплексов. Да, я понимаю, что твоей ветви рода Логачевых без году неделя, но ручеек доходов, получаемых от потрошения пленников вроде тех же Хилалов, может прерваться в любой момент, и тогда мы останемся ни с чем.
Наблюдать за ней было чертовски интересно – приняв и душой, и сердцем правила, принятые в нашей семье, она перестала обращать внимание на любые условности. Поэтому, сосредоточившись на объяснениях, бездумно скатывала подол летнего платьица… хм… до упора, потом раскатывала обратно, аккуратно разглаживала на крутом бедре и повторяла процесс еще раз. А когда начинала нервничать, либо скрещивала пальцы на обеих руках, либо дергала себя за кончик носа. Впрочем, эти наблюдения не мешали мне вслушиваться в то, что она говорит. И
